Манхэттен по Фрейду
Шрифт:
— Ваш отец открыл ей что-то прямо перед смертью, — продолжал Фрейд. — Это пробудило в ней старую психическую травму, о которой вы уже знали. Скрывая от нее правду, вы лишь усилили боль, которую она испытала, придя в сознание.
Взгляд Юдифь как будто смягчился. Может быть, ее удастся убедить? — подумал Фрейд.
— Я понимаю, вы взяли на себя главенствующую роль, чтобы защитить ее, — снова заговорил он. — Но ваше поведение, наоборот, подвергло ее опасности. Теперь Грейс находится в самой
Фрейд умолк, увидев, что молодая женщина, пристально глядя на него, сделала шаг вперед. Неужели она собирается повторить вчерашнюю попытку обольщения? Встревоженный психоаналитик не успел встать, а молодая женщина, приблизившись вплотную, схватила его за шею и принялась душить.
Фрейд начал вырываться, попытался оттолкнуть ее. Юдифь потеряла равновесие и, падая, увлекла его за собой. Фрейд лежал на спине, молодая женщина всем своим весом навалилась ему на грудь и продолжала душить.
— Прекратите! — удалось произнести ему. — Вы задушите меня!
— Только так и можно почувствовать самое большое удовольствие, — проговорила она, задыхаясь.
Бессознательное в действии.Желание и ненависть соединяются в нем с примитивной дикостью. Фрейд схватил Юдифь за руки, чтобы ослабить хватку, но у него ничего не вышло. Чувствуя, что начинает задыхаться, Фрейд с усилием перевернулся и сумел сбросить молодую женщину на пол. Юдифь ударилась головой о ножку комода.
Но и оглушенная, она продолжала сжимать шею Фрейда. С огромным трудом он оторвал ее от себя и поднялся на ноги; лицо его покраснело, все тело болело.
Он отошел от молодой женщины, не спуская с нее глаз. Юдифь свернулась клубком, потом тоже поднялась на ноги. Они смотрели друг на друга, как боксеры в перерыве между раундами. Фрейд однажды участвовал в драке. Двадцать лет назад, на берлинском вокзале, ему достало мужества свести счеты с пассажиром, который осыпал его антисемитскими оскорблениями. Но он был не готов к отчаянной схватке с пациенткой.
Он вглядывался в лицо Юдифь, ища выход из положения. Но глаза ее были блестящими и непроницаемыми. Стеклянные глаза куклы. Юдифь — кукла,подумал он. Яростно охраняющая тайну. Но характер ее сформировалсяв детстве Грейс. Она так и не повзрослела. Она подчиняется авторитету старших…
— Довольно! — произнес Фрейд резким тоном. — Поиграли, и хватит!
Жестокое выражение исчезло с лица Юдифь. Ее руки повисли вдоль тела.
Кукла хочет, чтобы ее ласкали.
— Вот уже много лет вы боретесь за Грейс, — сказал Фрейд. — Вы больше не можете справляться в одиночку.
Он
— Время передать эстафету.
Фрейд уверенно протянул к ней руки. Вместо ответа она повалилась вперед, как тряпичная кукла. Фрейд подхватил ее и почувствовал, как безвольно тело молодой женщины в его объятиях. Запах ее духов вновь опьянил его. Собрав все свои силы, Фрейд поднял ее и осторожно положил на кушетку и сел рядом, потрясенный ее покорностью не меньше, чем нападением.
Через минуту девушка открыла глаза. Это были растерянные глаза Грейс. Ее взгляд скользнул по лицу Фрейда, потом по собственному телу.
— Мое платье измято… Ребра болят… — Она подняла взгляд на Фрейда: — Сколько меня не было?
— Всего несколько минут, — ответил Фрейд.
— Что она сделала? — быстро спросила Грейс. — Что она со мнойсделала?
— Она была в панике.
Верный своему желанию говорить правду, Фрейд подробно рассказал Грейс о том, что произошло. Она в ужасе смотрела на него.
— Во мне есть эта жестокость? — еле слышно спросила она.
— Во всех нас есть жестокость, — проговорил Фрейд. — Жизнь — это попытка обуздать ее.
Грейс судорожно сжала его руку:
— Но эта… Юдифь не сдерживается. Она пыталась вас задушить. Доктор, что, если… Моего отца..
Ее голос задрожал, и Фрейду показалось, что он увидел, как вспыхнули золотые прожилки в ее глазах.
А что, если это она его убила?
15
— Странгуляция! — воскликнул Карл Юнг. — И вы говорите, ей известно о сексуальном значении этого действия?
Фрейд кивнул.
Они сидели в охотничьем зале «Астории». Фрейд заметил, что на всех картинах были изображены охотники, преследующие животных. Удивительно подходящий антураж для рассказа о жестокости, который он только что закончил.
— Это было сильнейшее проявление классического комплекса кастрации, — сказал он. — Грейс упрекает отца за то, что он произвел ее на свет, лишив при этом пениса. Она идентифицирует меня с ним и душит, чтобы тоже кастрировать.
— Я встречался с подобным у одной пациентки, — заметил Юнг. — Во время первой брачной ночи она, потеряв девственность, исступленно стиснула руками шею мужа… — Юнг провел пальцем по болезненному следу на шее учителя и прибавил: — Я почти завидую…
— Уверяю вас, сеанс был далеко не веселым, — сказал Фрейд. — Грейс старается усвоить все, что я рассказал ей за два дня. Поставьте себя на ее место. Во-первых, у нее есть двойник. Во-вторых, этот двойник то и дело полностью завладевает ею. В-третьих, он крайне жесток…