Манипуляция сознанием 2
Шрифт:
Сначала «в народ» через сверхпопулярное «коммуникативное средство» (газета «Совершенно секретно» на тот момент была исключительно популярна, каждый экземпляр читался несколькими людьми, передаваясь от одного к другому) вбрасывается информация, что уничтожение СССР было спланировано. Причем спланировано теми, на кого и ПК уже думают люди — разложившейся предательской верхушкой КПСС. Учитывая, что в обществе и так начинают об этом говорить все чаще, можно предположить, что такая информация падает на «благодатную почву» (ловкое использование «заданной информационной атмосферы», причем не созданной манипулятором — 25). Благодаря высочайшей популярности газеты «Совершенно секретно», данная информационная установка оседает в сознании большого числа людей и начинает «усваиваться» подсознанием читавшего, который начинает думать: неужели я был прав? Неужели самом деле СССР «валили» целенаправленно и осознанно и те, кто сейчас говорит о «естественном характере краха СССР», нам лгали? На этот процесс «усваивания» информации реципиентами манипулятор отводит определенное время.
Через один-два месяца, когда эта информационная установка только начинает «приниматься» подсознанием, но не «усвоена» им еще до конца и, следовательно, не приобрела еще эффекта прочного закрепления в подсознании (тогда «выбить» эту
4.4 «Упреждающий удар»
Данный прием является упрощенной разновидностью предыдущего.
Допустим, манипулятору необходимо скрыть появление желательного для себя и опасного для реципиента явления (события) с тем, чтобы последний не стал активно ему противодействовать. Если явление скрыть уже невозможно, манипулятор может постараться скрыть опасные его стороны, чтобы не допустить противодействия со стороны реципиента.
Для предотвращения противодействия манипулятором наносится «упреждающий удар». Оно сообщает о «возможных негативных сторонах» явления, и вслед за этим выдается опровержение: да нет, ничего такого не будет, опасаться нечего! Реципиент, увидев «правдивость» манипулятора (ведь последний «сказал правду» о «неприятных сторонах»), может подсознательно начать рассматривать его как честного человека («ведь он же правду мне сказал!»). Да еще и как человека, принесшего «добрую весть» («ведь он же сказал, что «ничего страшного не будет!»). В этом случае возникает вероятность, что он поверит информации манипулятора и не станет противодействовать опасному для себя развитию событий.
Интересным примером использования «упреждающего удара» в прессе является статья «Украинские левые снова вспомнили о языке», помещенная в «Независимой газете» 2 сентября 2005 (автор — Марина Кожушко). Статья с точки зрения манипуляции сознанием составлена столь умело и грамотно, что имеет смысл привести ее практически целиком для последующего анализа:
«В эти дни в Крыму проходят шумные акции под лозунгом «Русскому языку — статус государственного!». Организаторы — русская община Крыма и крымская Компартия — поясняют, что поводом к началу акций послужил перевод с сентября всего судопроизводства в стране на украинский язык. Такая норма содержится в принятом Верховной Радой новом Кодексе административного судопроизводства.
Перевод судопроизводства на украинский язык фактически отменяет принципы верховенства права, не позволяет всем участникам судебных процессов исследовать доказательства, представленные в суде, и давать им свободную оценку, утверждает лидер крымской Компартии, депутат Верховной Рады Украины Леонид Грач. «При таком порядке каждому из 20 миллионов русскоязычных граждан Украины придется при судебном разбирательстве прибегать к помощи переводчика, услуги которого нужно к тому же оплачивать…» — заявил он журналистам…
Юристы указывают на то обстоятельство, что при видимой «антирусской» направленности нововведения на самом деле в практике судов вряд ли что-то изменится. Дело в том, что в мае 2003 года Верховная Рада ратифицировала Европейскую хартию региональных языков и языков меньшинств, повысив таким образом статус русского языка межнационального общения до языка нацменьшинств. С тех пор в местах компактного проживания национальных меньшинств (в том числе — этнических русских) их языки могут по заявлению граждан использоваться в дело- и судопроизводстве. В этом случае вступает в действие Европейская хартия, которая, как любой международный документ, имеет большую юридическую силу, чем украинский закон о языках. Причем на Украине, где русским владеют все граждане и судьи, выполнение Европейской хартии затруднительно скорее в отношении других нацменьшинств — крымских татар, болгар, венгров.
Председатель коллегии адвокатов Крыма Владимир Зубарев считает, что основная проблема возникнет с документами в том случае, если потребуется переводить их на украинский язык. «Новая система может безупречно работать лишь в условиях, когда все сотрудники судов и правоохранительных органов, все адвокаты достаточно уверенно владеют не только устным, но и письменным государственным языком.
В Крыму такое наступит не скоро, если наступит вообще», — отметил он.
Впрочем, украинские аналитики считают, что истинная подоплека громкой акции левых против «насильственной украинизации» кроется в приближении парламентской предвыборной кампании. По крайней мере странно, считают аналитики, что коммунисты выступили только в момент вступления Кодекса административного судопроизводства в действие, которое совпало с началом нового политического сезона.
Русский язык на Украине делают предвыборной картой не в первый раз. Показательным можно считать прошлый год.
В начале 2004-го президент Леонид Кучма (который пришел к власти с лозунгом о предоставлении русскому статуса второго государственного языка) раздраженно заметил, что на Украине нет языковых проблем. «Было бы что положить на язык», — сказал Кучма. А уже осенью того же 2004-го, когда власть усомнилась в победе своего ставленника на президентских выборах, тогдашний украинский премьер Виктор Янукович неожиданно выступил с инициативой о повышении статуса русского языка до государственного. Хотя за два года работы на посту премьер-министра ничто и никто не мешал ему провести закон о таком статусе.
Что касается изучения русского, то после состоявшейся в августе встречи министров образования и науки РФ и Украины Андрея Фурсенко и Станислава Николаенко тут наметились серьезные подвижки. Так, с сентября этого года во всех украинских школах введено обязательное изучение русского языка со второго класса, увеличилось
Из досье «НГ». На Украине в 2002 году этническими русскими официально признали себя только 7,8 млн. граждан против 12,2 млн. в 1989 году.
По данным Минобразования Украины, обучение на русском языке ведется более чем в 1500 школах (около 600 — сельские, более 900 — городские). В 2100 школах идет двуязычное обучение на русском и на украинском».
Текст данной статьи составлен, как уже отмечалось, весьма умело. Чувствуется опыт автора в идеологическом обеспечении интересов западных держав на постсоветском пространстве. Для удобства понимания имеет смысл анализировать, статью по абзацам — манипулятивная конструкция при таком способе «разбора» становится видна как на ладони.
Итак, первые два абзаца статьи — объяснение сути проблемы, простая констатация факта: «левые и русские протестуют против притеснения русского языка на Украине». Несмотря на то что это только начало статьи, объясняющее, о чем, собственно, идет речь, уже здесь видна позиция автора и направления наносимых им «информационных ударов». Первое, что бросается в глаза — уточнение: «в Крыму проходят шумные акции под лозунгом «Русскому языку — статус государственного!»». Не просто «акции», а именно «шумные». На подсознательном уровне у каждого нормального человека, к которому и обращается газета, «шумность» акции говорит о ее противозаконности (людей ведь приучили, что любые «нормальные» и «общественно-полезные» акции в принципе не могут быть «шумными»; в противном случае они немедленно приобретают окраску «русского национализма», «фашизма», «коммунизма», «тоталитаризма» или чего-то еще, с точки зрения читающего такую газету законопослушного представителя «миддл-класса», «ужасного»). Таким образом, уже то, что акция «шумная», характеризует ее как отрицательную (не может же быть что-то русское, а уж тем более левого политического толка, положительным!). В данном случае мы видим очень любопытный пример использования приема «лукавые термины» (15.1), и не для «маскировки» чего-то плохого под хорошее, как это используется «реформаторами» обычно, а наоборот — для придания чему-то заведомо отрицательного оттенка.
Второй момент, на который следовало бы обратить внимание — подчеркивание, КТО ИМЕННО организовал эти массовые акции: «Организаторы — русская община Крыма и крымская Компартия…» Здесь опять же связаны воедино однозначно-отрицательная «компартия» и некая «русская община». Не «русское население Крыма», которого там большинство, а некая ограниченная «община», логически не имеющая общего с основным населением Крыма («община» — замкнутая часть населения, отделяющая себя от остального ОСНОВНОГО населения по этно-территориальному, религиозному или иному признакам).
Нужно понимать: издание, в котором размещена статья, имеет четкую прозападную направленность. Все, связанное с «коммунизмом», непререкаемо трактуется как крайне отрицательное. А все «русское» может быть положительным, только являясь антикоммунистическим. Например, прозападные диссиденты или боровшиеся с большевиками «белые». Упоминание о том, что некие «русские», да еще с некими «коммунистами» отстаивают что-то «свое», в изложении «Независимой газеты» подается как факт очевидно-отрицательный. Этому «чему-то своему» придается отрицательная, с точки зрения прозападного журналиста, «русско-большевистская» ориентация. Таким образом, уже с самой подачи проблемы читателю задается необходимый «тон» статьи (9 и 25). Сама же статья направлена на а) увязывание «русских» с «коммунистами» — что, как отмечалось, по логике продемократического издания, само по себе плохо, и б) дискредитацию русского языка и идеи усиления его позиций в культурном и общественном пространстве Украины и всего постсоветского пространства. Приведенный вывод (9) таков: раз русский язык отстаивают «русские общины» и «коммунисты», да еще исключительно ради увеличения голосов на выборах (об этом сделано специальное упоминание) — этот язык является недостойным того, чтобы за него боролись «нормальные» (демократически настроенные) люди. Если за что-то выступают столь недостойные силы — разве может это что-то быть хорошим и достойным уважения со стороны «демократов»?! Еще один «упреждающий удар» — выступление Ю. Лукманова на «круглом столе» в Росбалте в июне 2005 года, посвященном проблеме установки счетчиков на воду в жилых домах Петербурга.
Сама по себе программа установки счетчиков в домах являлась попыткой грандиозной аферы, сугубо пиаровской акцией, не имеющей ничего общего с реальным исправлением катастрофической ситуации в жилищно-коммунальной сфере России. Установка счетчиков — колоссальная подмена понятий (1), когда вместо ремонта предельно изношенных (ОТ 50 до 80 %) коммунальных сетей властями выдвигается псевдопроблема, призванная а) отвлечь внимание населения от катастрофической ситуации, б) показать, что власть хоть что-то делает, в) оттянуть, насколько возможно, катастрофу систем ЖКХ, разрушенного реформаторами и г) обобрать при этом население (ведь людям за все это удовольствие предлагается заплатить из своего кармана). Упрощенно, это выглядит следующим образом: Установка счетчиков никак не сможет улучшить коммуникации, которые работают «на последнем издыхании».
Она только продемонстрирует «активность властей»; покажет, что они «не сидят сложа руки, а ЧТО-ТО делают».
Экономия для людей, установивших счетчики, будет сугубо временная. Когда счетчики будут установлены повсеместно, монополисты просто поднимут цены (с таким расчетом, чтобы компенсировать прошлые убытки за период, в течение которого люди платили меньше). В результате люди заплатят все то, что недоплатили раньше, плюс стоимость счетчиков, их установки и обслуживания.
Средства, которые могли бы быть пущены на исправление ситуации с коммунальными сетями, «уйдут в песок», на красивую и бесполезную в условиях катастрофы коммунальных систем пиар-акцию. Деньги будут потрачены, люди получат уверения властей, что «теперь все в порядке» — а когда сети начнут выходить из строя, выяснится: те, кто принимал решение, уже «перешли на другую работу» и ни за что отвечать не будут…
Кроме того, нужно понимать: установка миллионов счетчиков — прибыльнейшее дело для бизнеса. И за то, чтобы чиновники «протащили» эту программу в реализацию, «бизнес» щедро поделится долей прибыли с чиновниками.
Последним обстоятельством, в частности, и объяснялась та горячая уверенность, с которой питерские чиновники во главе с Ю. Лукмановым, отстаивали «необходимость установки счетчиков».
В самом начале пресс-конференции последний сказал: некоторые утверждают, что от установки счетчиков население в конечном итоге ничего не выиграет… Так вот — это все неправда! Выиграет, и даже очень! Это будет очень вы годно для людей — ведь они не станут больше платить за потери тепла и воды в сетях, а заплатят только за то, что реально «потребили»…