Мануэла

Де Марко Анжела

Исполнитель уже привык к таким визитам и процедурам, но где-то в душе ему было жаль эту молодую и красивую девушку, которая по возрасту годилась ему в дочери.

— Поймите, — развивал он свою мысль, — ведь речь идет не только о земельном залоге, который висит на этом доме, но и обо всем, что находится в этих стенах.

Мужчина обвел взглядом кабинет.

— Картины, ковры, серебро…

Исабель была шокирована.

— Это невероятно, — произнесла она и

не услышала своего голоса, — это невероятно…

— К тому же неуплаченные за многие годы налоги, — сухо добавил судебный исполнитель.

— Моя мать не платила налоги?

— Да, сеньора.

Каждый ответ толстяка острой болью врезался в сознание молодой хозяйки дома.

— У меня с собой все документы.

Мужчина раскрыл папку, но бумаг не достал.

— И я хотел бы дать подробные объяснения, — вздохнул он, — но поскольку вы сказали, что собираетесь уйти…

Исабель проглотила застрявший в горле комок и с еще теплившейся надеждой спросила:

— А нельзя ли еще на какое-то время отложить распродажу вещей?

— Наступили крайние сроки, сеньорита Герреро, — по-деловому ответил толстяк. — К сожалению, кредиторы непреклонны.

В дверь постучали.

— Войдите, — тихо разрешила Исабель.

В кабинете появилась Чела.

— Извините, — доложила служанка, — сеньорита Исабель, пришел сеньор Эмилио.

Хозяйка подняла руку.

— Я сейчас выйду.

Чела кивнула головой и скрылась за дверью.

— Если вы хотите, сеньорита, я могу зайти в другой раз, — предложил судебный исполнитель.

Исабель посмотрела на толстяка.

— И на двери будет вывешено объявление о распродаже имущества, — заметила девушка.

Мужчина виновато развел руками.

— К сожалению, так принято поступать.

Исабель Герреро молча проводила посетителя к выходу, вежливо попрощалась с ним и вернулась в кабинет.

Она привела в порядок бумаги, положила их на место в сейф и, зайдя в свою спальню, быстро переоделась. Бросив мимолетный взгляд в зеркало, спустилась вниз.

Эмилио ждал девушку в саду возле машины. Его «шевроле» дымчатого цвета готов был увезти молодых людей в любом направлении, на любое расстояние.

— Здравствуй, Эмилио!

— Добрый день, Исабель!

Молодой мужчина открыл дверцу и помог даме войти в салон его «стального коня». Быстро сев за руль, Эмилио нажал на газ, и автомобиль, плавно тронувшись с места, вскоре исчез за густыми кустами и деревьями пышного сада.

День выдался солнечный, впрочем, как и большинство летних дней в Аргентине. Тереза Салинос после долгих уговоров

вытащила Хуанхо на прогулку, чтобы прокататься по городу, проветриться, а заодно и посмотреть клинику.

— Это здесь, — указала глазами Тереза на красивый особняк и припарковала автомобиль у обочины.

Ее возлюбленный подозрительно посмотрел на клинику.

— Хуанхо, — радостно воскликнула женщина, — посмотри, какое замечательное здесь место!

— Да, — процедил сквозь зубы тот.

— А сад! — восхищалась Тереза. — А палату, дорогой, ты даже вообразить себе не можешь!

Хуанхо ехидно заметил:

— А на окнах решетки.

— Хуанхо, сокровище мое, — стрекотала Тереза, — это прекрасное место! С тобой будут обращаться, как с принцем. Еда — первый сорт, врачи первоклассные.

Она вышла из машины и вытащила за собой парня.

— Тебя угощали там обедом? — с подозрением посмотрел на нее Хуанхо, раздумывая над своим положением.

— Нет, я слышала об этом.

— А-а…

— И потом, доктор Гоньи показал мне клинику. Пациенты здесь — люди из избранного общества.

Хуанхо зло усмехнулся.

— При таких ценах — я не сомневаюсь.

Непринужденно болтая, Тереза заманивала Хуанхо в глубь сада по направлению к клинике.

— Зайдем?

— Сейчас?

— Да! Мы только осмотрим клинику и все!

Хуанхо был в нерешительности.

— Я только представлю тебя доктору Гоньи, вот и все, — уговаривала Тереза.

— Что-то не очень…

— Ну что ты, Хуанхо, быстро думай и решайся!

Тереза взяла любовника за руку.

— Пошли! Я не могу поверить, что ты боишься.

Тот не двинулся с места.

— Идем-идем, взбодрись! — тащила Тереза упрямца.

Парень выдернул свою руку.

— Ты сама не знаешь, что говоришь! — рассердился он. — Не доверяю я таким местам!

— Хуанхо!

— Как только расслаблюсь, так меня и окрутят, — погрозил он пальцем то ли женщине, то ли клинике. — Скажут, что ведут показывать палаты, а сами будут выжидать, как бы захватить меня, Хуанхо, врасплох.

— Ну что ты!

— Знак незаметно подадут, — не сдавался парень, — и санитары наденут на меня смирительную рубашку.

Тереза не знала, что и возразить.

— Ну ты и фантазер! — промолвила она наконец. — Какая смирительная рубашка?!

— Обыкновенная!

— Это в сумасшедшем доме, но не здесь.

— Эге, — недоверчиво промычал Хуанхо.

Тереза нежно взяла его за руку.

— Ну пойдем, — улыбнулась она, — если тебе не понравится, ты не останешься, я обещаю.