Манускрипт
Шрифт:
Сокровищ в ней на глазок было едва ли не больше, чем в первой. Сразу в глаза бросился трон, усыпанный бриллиантами и другими драгоценными камнями. Недолго думая, командир дал команду хватать и его, хотя весил он, пожалуй, даже больше, чем набитый драгоценностями ящик. В этой комнате дело пошло быстрее, восемь сундуков наполнились и были загружены частично в первую, а частично во вторую машину всего за час.
В третьем хранилище, дверь в которое тоже поддалась относительно легко, в глаза бросилась лежавшая на груде монет и каких-то безделушек цепь из чистого золота длиной в несколько метров. Цепь мы взяли, а статую Вишну высотой 1,2 м, возлежащего
– Ну всё, полна коробочка, - констатировал Артамонов после того, как укрыли в кузове второй машины брезентом ящики с драгоценностями.
– Даже не знаю, стоит ли открывать остальные хранилища. В тех, где мы побывали, и так сокровищ осталось едва ли не столько же, сколько мы уже вынесли. Да и времени в обрез, скоро светает. Так что, пожалуй, по коням.
– Мистер Олдридж, - обратился я к нему, - разрешите потратить ещё десять минут на осмотр последней комнаты.
– Это про которую сотрудник консульства говорил, что в ней, по преданию, хранится какое-то главное сокровище, и что открывшего её ждёт страшная смерть?
– Ага, она самая.
– Стоит ли рисковать? Вдруг там и правда какой-нибудь смертельный вирус или ловушки? Да и что может быть дороже золота и драгоценных камней?
Мог бы я, конечно, рассказать майору, что дороже золота и бриллиантов, так ведь, боюсь, этот сугубо практичный и материалистичный человек не поймёт. Поэтому не стал ничего объяснять, а просто попросил подождать меня несколько минут, в течение которых я попытаюсь открыть запретную дверь.
– Вбили же себе в голову, - вздохнул Артамонов, ёжась под непрекращающимся дождём.
– Я с вашей биографией не очень знаком, нам вас представили как специалиста по Индии, хотя, честно скажу, глядя на вас за эти дни, не сказал бы, что вы знаете больше, чем мы. Но наверху виднее, мы привыкли подчиняться приказам... Ладно, несколько минут дела не решат. Джеффри, - кивнул он Фомину, - хватай ломик, идешь с нами. А всем остальным - охранять грузовики. Мы скоро вернёмся.
В храме было по-прежнему тихо, никого из посторонних, кроме нас самих. Кивнув продолжавшему нести вахту возле пленённых охранников Кайманову-Уилсону, Артамонов поменял в фонарике батарейки, включил его и первым спустился вниз. Вскоре мы стояли возле заветной двери с изображением многоголовой кобры. На двери не было ни замков, ни защелок, ни отверстий для ключа. Разве что посередине сверху вниз пролегало углубление, по которому можно было понять, что двери раздвигаются в стороны, словно в лифте. И наверняка при помощи какого-то потайного механизма, хотя, не исключено, нам удастся обойтись своими силами.
– Что, по отработанной схеме?
– шёпотом для проформы спросил Фомин-Хук.
– Давай, - кивнул Артамонов.
Наш богатырь попытался засунуть острие ломика в щель между дверей, но у него ничего не вышло. Он пыхтел минуты три, но все его старания не привели ни к какому результату. Затем мы все втроём пытались сдвинуть хотя бы одну из половинок дверей - снова никакого результата.
– Может, ну её, эту дверь, - вздохнул я не без сожаления.
– Кто знает, что там внутри, вдруг и правда смертельная опасность. Я слышал, в конце 19 века англичане предприняли
– Вот-вот, хотя и сказки, скорее всего, но лишний риск нам ни к чему. Да и времени уже в обрез, нужно уходить, - он бросил взгляд на часы.
– Пятый час, скоро начнёт светать. А нам всё это добро ещё нужно доставить к берегу и на лодках переправить на рыбацкую шхуну. Что ж, раз ничего не получается, нам придётся покинуть это симпатичное место.
– Подождите...
Пока он говорил, я неотрывно смотрел на глаза разевающих пасти навстречу друг другу кобр. Что-то там было не так. Похоже, мы своей вознёй сбили пыль с поверхности панелей, и оба глаза явно выделились, словно две маленькие кнопки. На них-то я и нажал, причём интуитивно на обе сразу, и результат не замедлил сказаться: дрогнув, двери с каким-то ужасающим скрежетом разошлись в стороны. Мда, а ларчик до банального просто открывался, даже как-то разочарованно подумал я.
– Осторожнее, вдруг там и в самом деле змеи или ещё какие-нибудь ловушки, - тихо предупредил стоявших с открытыми ртами подельников.
Прежде чем переступить порог, я осветил выложенный гранитной плиткой пол с изрядным слоем пыли, провёл лучом по стенам и потолку. Вроде никаких заподлянок не видно, никто на нас из темноты не набрасывается, а с другой стороны, и сокровищами не особо-то пахнет. Разве что посреди комнаты стоит какой-то аналой, на котором что-то темнеет, а что именно - отсюда не разглядеть.
– Я первый, если всё будет нормально - ступайте след в след, - предупредил я Артамонова и Фомина.
Пыль под ногами взметнулась тихим облачком и тут же осела, в том числе на мои же сандалии. Я сделал ещё несколько шагов и уже обернулся к товарищам, чтобы позвать их за собой, как в этот момент половинки дверей вдруг дрогнули и начали сходиться. Я метнулся обратно, уже пронимая, что не пролезаю, мы с обеих сторон пытались удержать толстые, чуть ли в метр толщиной, гранитные плиты, но они неумолимо сдвигались, не давая никакой возможности выскользнуть обратно. Ещё секунда - и створки плотно сошлись, не оставив даже микроскопической щели.
Сразу стало трудно дышать, как-будто из помещения вдруг откачали весь воздух, но я постарался успокоить бешено скачущее сердце, проведя короткий сеанс аутотренинга, и вроде бы легкие начали наполняться кислородом в прежнем объёме.
– Томас, ты там как?
Голос на английском с той стороны доносился глухо, как сквозь толстый слой ваты, и я едва разобрал, что прокричал Артамонов, но, похоже, тут имелись какие-то слуховые ходы. В противном случае звук сквозь такую монолитную стену просто не проник бы. Ну хоть какая-то помощь от древних строителей.
– Живой пока, - так же на английском проорал я, и эхо, отразившись пару раз от стен и потолка, исчезло где-то в глубине большой комнаты.
– Попробуйте нажать на глаза змей, как я делал.
– Пробуем, никакого результата, - через несколько секунд донеслось с той стороны.
Я привалился спиной к двери, сползая вниз. Выключил фонарик, чтобы не расходовать зря батарейки, закрыв глаза, хотя темнота и так была абсолютной, упёрся затылком в холодный гранит. С той стороны по-прежнему доносились какие-то шорохи. Затем я услышал: