Мари Антильская. Книга вторая
Шрифт:
— А вы думали о том, что произойдет, если сюда вернется Дюпарке? Если господин де Пуэнси по тем или иным причинам все-таки решит отпустить его на свободу?
— Этого не может быть! — возразил он. — И я хочу сделать вам одно признание…
— Признание? — переспросила она.
Он ответил утвердительным кивком головы.
— Мне стало известно из разных источников, от одного корсара, некоего кавалера де Граммона, который бросал якорь в Бас-Тере, дабы пополнить запасы пресной воды, и от судьи, достопочтенного господина Дювивье, что господин де Пуэнси намерен отправить генерала Дюпарке во Францию… Вы понимаете,
— Нет, — слегка охрипшим от тревоги голосом призналась Мари. — Нет, не понимаю, ведь политика, как вы сами понимаете, не женское дело…
— Так вот, дорогая моя, это означает, что не успеет Дюпарке оказаться во Франции, как он тут же станет всеобщим посмешищем! Еще бы, ведь он сам угодил в плен к де Пуэнси! Это ли не доказательство его никчемности?! Все скажут, что его обвели вокруг пальца, оставили в дураках как Туаси, так и командор. С ним будет покончено… Я слыхал, будто когда-то у него уже были неприятности с королевской полицией в связи с одной позорной дуэлью. Так вот, бьюсь об заклад, тут же сделают так, чтобы все это снова выплыло наружу, и ему припомнят все старые грехи, дабы опять заточить в стены Бастилии, и на сей раз надолго! Поверьте мне, друг мой, мы уже никогда его не увидим. И вам волей-неволей придется теперь свыкнуться с этой мыслью!
— Значит, мне надо забыть его! — сокрушенно простонала она.
— Он конченый человек! Конченый для вас, конченый для всех, можете мне поверить…
Она снова встала и приложила к глазам платочек. Однако на сей раз она действительно плакала. Все ее мечты разбились в пух и прах. Стоит ли продолжать борьбу? Имеет ли смысл и дальше притворяться?
Он бросился к ней и, припав перед нею на колено, схватил ее за запястье и со страстью припал к нему губами.
— Послушайте меня, Мари! — вскричал он. — Идите туда, куда зовет вас ваша судьба! Не обманывайтесь, не обольщайте себя ложными надеждами, не доверяйтесь своим иллюзиям! Я здесь, рядом, готовый сделать для вас все, стать для вас всем…
— Благодарю вас, друг мой, — прошептала она. — Но я совсем разбита… Вы понимаете мои чувства. Имейте же хоть каплю сострадания…
— Я понимаю вас…
Он поднялся, обнял ее, и, как и в первый раз, она не оказала ему никакого сопротивления. Потом поцеловал ее. Губы ее были солеными от только что пролитых слез.
— По крайней мере, со мною вам нечего опасаться… Позвольте мне утешить вас.
— Только не сегодня. Мне надо побыть одной… Я знаю, как многим вам обязана, но будьте же милосердны, друг мой, оставьте меня. Вы можете вернуться… возвращайтесь снова… позже, но не сейчас… поймите, мне нужно время прийти в себя.
Сияя весь от счастья, он поцеловал ей кончики пальцев.
— До завтра! — бросил Лапьерьер, направляясь к двери.
Выскочив во двор, он принялся стучать, призывая Кенка, чтобы тот привел ему лошадь.
Мари притаилась у окна, поджидая, когда он наконец ускачет прочь. Не успел он выехать за ворота, как она закричала:
— Жюли! Жюли!..
Однако, не услышав ответа, торопливо поднялась вверх по ступенькам. И оказалась на лестничной площадке в тот самый момент, когда там появилась Жюли.
— Жюли, немедленно отправляйся в Сен-Пьер. Тебе нужно найти Лефора. Они хотят арестовать его! Теперь слушай меня внимательно, чтобы слово в слово повторить то, что я тебе сейчас скажу…
ГЛАВА
Жюли ищет Лефора, но так и не может его отыскать
Жюли с радостью скакала в сторону Сен-Пьера, ибо сердце влекло ее туда, ближе к Лефору, о котором она хранила самые что ни на есть трогательные воспоминания. С того дня, когда она почти силой вынудила его заманить ее в ту впадину, так и не представилось случая снова увидеться с ним наедине. Он не сдержал своих обещаний и не сообщил ей ни одного из тех укромных и безлюдных местечек, где они могли бы встречаться вдали от посторонних глаз. «Но уж теперь-то, — повторяла она про себя, — нам непременно суждено встретиться вновь».
Увидев огонь на берегу речки, она сразу поняла, что уже совсем близко от халупы. Кто-то пел песню, обрывки которой достигали ее ушей. Она узнала голос Жозефины Бабен и почувствовала укол в самое сердце.
Она убеждала себя, что не должна испытывать ревности к этой толстенной бабище, бородатой и не выпускающей трубки изо рта, с задницей под стать перекормленной лошади, нет, право, эта женщина не вызывала у нее ни малейшей симпатии… Она не могла себе представить Лефора в объятиях этой сварливой тетки, этого мужеподобного создания с раздавшимися сверх всякой меры формами.
Лошадь ее уже ступила на вполне знакомый деревянный мостик, но не успела она переехать на другой берег, как песня внезапно оборвалась на полуслове.
Не прошло и пары минут, как кто-то гнусавым голосом поинтересовался:
— Ты что, уже назад? Что-то больно скоро! Не иначе как что-нибудь позабыл…
Жюли соскочила с седла, оставила лошадь и побежала к халупе.
— Эй, женщина, мадам Бабен, надеюсь, вы меня узнали?
— Еще бы мне тебя не узнать! Это ведь ты давеча выдавала себя за подружку генерала!.. Ну и повадки же у вашего генерала! В мое время с поручениями посылали офицеров или уж хоть, по крайней мере, факельщиков!..
— Послушайте, женщина Бабен, — проговорила служанка, — нынче я тороплюсь не меньше, чем в прошлый раз. Мне надо срочно увидеться с Ивом Лефором…
— Что ж, коль найдешь, считай, тебе крупно повезло! — отозвалась Жозефина. — Он заглянул сюда за калебасой с порохом и мешочком с пулями, в которых, похоже, ему приспичила большая нужда… А теперь один Бог, а может, и сам дьявол знает, где его сыскать…
— И что же, он вам так ничего и не сказал?
— Будто он мне рассказывает, что у него на уме! Хотя даже когда и проболтается, лучше всего не верить его россказням! Намотай это себе на ус, красотка… А то вид у тебя больно глупый, будто мужики мелют тебе невесть что, а ты и слушаешь развесив уши! Короче, ты, вертихвостка, лучше поостерегись и рот на него не разевай, учти у меня, Жозефина Бабен себя в обиду не даст и постоять за себя всегда сумеет!
— Да нужен мне ваш Лефор, можете оставить его себе, — ответила служанка. — Только если вам случится увидеть его раньше меня, посоветуйте ему не слоняться слишком близко от форта… А вообще-то я бы на его месте сменила обстановку…
— Что это ты там запела, красоточка моя?
— Да где уж мне распевать, это у вас времени хоть отбавляй, поете, что заслушаться можно, а мне теперь не до песен, просто я хотела предупредить, что вашего драгоценного мужика вот-вот засадят за решетку! Привет…