Мари Галант. Книга 2
Шрифт:
Ив шагнул вперед, отрезая Пленвилю путь к столу, на котором помимо бумаг лежало оружие. Он взял один за другим оба пистолета, разрядил их и положил на прежнее место. Шпагу забросил в дальний угол.
– Да, – прибавил Ив, – я пришел поговорить. Предатель изменился в лице и задергался, но потом все-таки взял себя в руки. Лишь бледность выдавала его тревогу.
– Садитесь! – приказал Лефор. – Я бы не хотел вам мешать или показаться нескромным.
Пленвиль сощурился, на его губах заиграла злобная усмешка.
– Так это вы, капитан Лефор! Вырядились, как на карнавал!
– Ага! – кивнул Ив. – Только плясать всех заставляю я… в петле. Кстати, вам известно, что Босолей умер вчера вечером в красивом таком жабо вокруг шеи? Знаете ли вы, что Сигали отдал Богу душу, получив пулю из того самого пистолета, что я держу сейчас в руке? Неблагодарные! Уж вы мне поверьте! Неблагодарные! Никто не сказал о вас доброго слова, отправляясь в мир иной! Будь вы чуть искушеннее, Пленвиль, и вы вслед за мной поняли бы, что никогда не следует рассчитывать на самую ничтожную благодарность, даже совершая огромное благодеяние.
– Не понимаю, как вы сюда попали, – признался Пленвиль. – Ни Босолей, ни Сигали не знали… Да и негодяй Демаре вряд ли сказал бы… А впрочем… Могу поспорить, меня продал Демаре!
– Кому? – уточнил Лефор. – Кто, по-вашему, вас купит? Никому вы не нужны! Даже мне, грубияну! Я не стал бы кормить вами и собак!..
– Конечно, грубиян! Вы же оскорбляете безоружного, держа его на мушке! С чем вас и поздравляю, капитан Лефор!
Ив поискал взглядом, куда бы сесть, и обнаружил морской сундук, обитый мехом. Он подвинул его ногой и сел.
– Оставайтесь, где стоите, Пленвиль… Мне надо с вами поговорить. Как я вам сказал, для этого я и пришел.
– Вы убили моих друзей. И собираетесь вести со мной переговоры! Это как-то не вяжется, мессир.
– Ба! Я, конечно, убил ваших друзей, но оставшийся кусок – не самый лакомый!
– Я и забыл, – с издевкой прошипел Пленвиль, – что имею дело с морским разбойником! Человеком без чести и совести! На Мартинике вам поживиться не удалось?
– Признаюсь вам, – сказал Ив, вспоминая о Мари и амнистии, которой она добивалась, – я нашел здесь меньше того, на что рассчитывал. В какой-то мере, как мне кажется, я поспешил или взялся за дело слишком рьяно… Если бы я так не торопился отправить Босолея и Сигали в преисподнюю, они бы мне, надеюсь, еще послужили. Тем не менее у меня пока остается Мерри Рулз, которого я посадил под замок, приказав заковать в кандалы и отвести в ту же темницу, где до того томился Байярдель.
– Этот прохвост большего и не заслуживает!
– Знаете ли вы, мессир Пленвиль, что болтливее всего люди становятся, видя, как затягивается у них на шее узел?
– Что это значит?
– Ничего! Ба! Если Босолей и Сигали не успели выдвинуть против вас обвинение, то в подходящий момент это сделает Мерри Рулз. Ах, Пленвиль, признайтесь, что вы многим мне обязаны. Пират пирата всегда поймет, верно?.. Нет, Босолей и Сигали уже ничего не смогут рассказать!
Ив потер лоб и нерешительно прибавил:
– К несчастью, Мерри Рулз еще не расстался со своим языком… Боюсь, как бы он у него не развязался…
– Я бы, может, извинил предателя, – вскричал Пленвиль, – но только не такого предателя! Мерри Рулза надо было вздернуть вместе с остальными. Из-за его трусости мы и пришли к тому, что имеем сегодня. Если бы он меня послушался, мы сбросили бы вас в море!
– Хм… Я понимаю ваше желание видеть Рулза на виселице, – спокойно произнес Ив. – К сожалению, ее высокопревосходительство непременно хочет сдержать обязательства, изложенные в ее последнем письме. Она упрямо требует амнистии для всех предателей, которые ее лишили всего, засадили в тюрьму, обесчестили. Итак, повесить Рулза я не могу. И Рулз заговорит. Если он заговорит, донесение с его показаниями будет отправлено королю. Король вынесет решение. Вопреки пожеланию генеральши простить виновных, его величество, вполне вероятно, насколько я его знаю, скажет не «увидим», а прикажет вздернуть сеньора Пленвиля в назидание остальным. Что вы на это скажете?
– Понимаю! – вскричал Пленвиль. – Понимаю! Но кто поручится, что я могу вам доверять? Кто заставит меня поверить, что вы не предадите?
– Мы же пираты… – отеческим тоном стал увещевать его Лефор.
– Вы и вправду можете мне помочь? – подхватил Пленвиль, как утопленник за соломинку хватаясь за предложение Лефора.
– Все зависит от вас…
– Разумеется. Я дам вам все, что пожелаете, Лефор. Все! У меня более восьмисот рабов, богатейшая на острове плантация…
– Что же я должен сделать? – спросил Ив.
– Сделайте так, чтобы Рулз исчез! Гром и молния! – вскричал колонист. – Лишь бы он не заговорил! Он всегда был против меня, всегда. И противился моим решениям.
– Правда?
– Во всем, во всем и всегда.
– И вы его не уничтожили?
– Я согласился оставить ему титул генерал-губернатора. Сам же был всего-навсего прокурором-синдиком, но это мне не помешало подмять его под себя.
– Ну, довольно, – остановил его Ив. – Покончим с этим. Сколько вы предлагаете? Ваша последняя цена!
– Послушайте, Лефор, – начал Пленвиль.
– Зовите меня капитаном Лефором! – поправил флибустьер.
Пленвиль поправился:
– Капитан Лефор, выслушайте меня… Вы можете многое. Очень многое, учитывая положение, которое вы занимаете. Но не пытайтесь замолвить за меня словечко генеральше: она, как я подозреваю, меня ненавидит. Устройте так, чтобы я отплыл на корабле. Понимаете?
– Вполне.
– За это я завещаю вам свое владение и рабов. Скоро сбор урожая, вы не прогадаете!
– Сколько у вас золота? Пленвиль подскочил:
– Золота?! Я отдаю вам плантацию и восемьсот рабов. Этого мало?
– Я спрашиваю, сколько у вас золота? – повторил Лефор.
Пленвиль тяжело вздохнул. Он почувствовал себя пленником, не способным противостоять требованиям флибустьера.
– Ладно, – примирительным тоном продолжал он, – скажу иначе. Помимо плантации я дам вам пятьдесят тысяч ливров!
– Сколько же вы возьмете с собой, если сумеете сесть на корабль?
Пленвиль обрел прежнюю самоуверенность. Он торговался, просто торговался. Но, черт возьми, он не хотел, чтобы его одурачили. А Лефор казался ему просто продажным пиратом, и только.