Мариэль. Замок в ипотеку
Шрифт:
— Что это такое? — Маша глядела на свою руку так, будто та была чужой. — Раньше этого не было.
Луисцар положил в нее один жетон и сказал:
— Сила расы палал — их волосы. Твои излечились, и твое тело и разум начали возвращать тебе то, что ты утратила и забыла. Например, этот генный знак. — Он перевел взгляд на фиолетовую девушку: — Назначьте нам слушание по вопросу находки Мариэль, хранительницы расы палал.
— Хорошо, — улыбнулась та.
Отойдя от ресепшена, все направились вглубь коридора. Флиомы, приложив свои жетоны к сенсорам на стенах, скрылись за дверями выделенных им комнат, а Луисцар и Тальина остановились перед номером Маши.
— Я буду в соседних апартаментах, — оповестил
Тальина глазами указала на сенсор, и Маша приложила к нему свой жетон. Дверь задвинулась в стену, и они вошли в просторную комнату с широкой кроватью под балдахином, мягкими коврами, зеркалами, диванами и семисвечниками.
— Тут не так просторно и удобно, как в нашем дворце, но поверь, это ненадолго. Слушание назначат на ближайшие часы. Потом мы вернемся домой. Если, конечно, ты согласишься отправиться к нам. — Тальина приблизилась к смежной двери. — Здесь ты можешь помыться, а здесь, — она пальцем провела по зеркальной дверце шкафа-купе, и на поверхности появились электронные строчки, — выбрать одежду по своему вкусу и размеру. К сожалению, пока Совет не решит, что делать с тобой, нам всем — и нашедшим тебя агентам, и правителям Опретауна, — нужно быть в Ордене.
— Вы императрица Опретауна? — поинтересовалась Маша, отведя взгляд от своей ладони.
— Пока мой сын не женится. Надеюсь, скоро это изменится, — Тальина улыбнулась. И от этой улыбки у Маши снова пробежал холодок по спине.
— Вы такие важные персоны, а администраторша отеля вас не узнала? Не обратилась на «ваше величество», или как у вас там принято?
— Для Ордена мы — подчиненные. Нас тысячи, невозможно запомнить всех. Так что здесь нам приходится снимать корону и следовать условиям руководства.
Маша задумчиво поджала губы, пытаясь поймать следующий вопрос из тех, что вертелись в ее голове.
— А зачем Луисцар взял с собой оружие?
— Междумирье — самое надежное и безопасное место во Вселенной. Но Луисцар всегда начеку. Аглы, — добавила Тальина, очередной раз сказав это то ли с отвращением, то ли с лютой ненавистью. — Пока достаточно. Отдохни. До встречи, Мариэль.
— До встречи, — Маша натянуто улыбнулась в ответ, проводила Тальину почти дружелюбным взглядом и, подойдя к зеркалу, вздрогнула.
В отражении она увидела взлохмаченные волосы, грязную и помятую одежду, размазанную под глазами тушь.
«Твою мать!» — в ужасе подумала она, теперь поняв, почему Луисцар так таращился на нее. Если они — жених и невеста, как он сказал, то Маша побоялась представить себе, что творилось в его голове. Тридцать лет Орден искал принцессу, а нашел чучело!
Сдергивая с себя пиджак, юбку, блузку, разодранные чулки и липкое от пота белье, Маша мысленно ругала себя, вспоминая обнаженного Луисцара: «Предстали друг перед другом во всей красе! Хорошо, что в номере нет окон, а то пролетающие мимо птицы, увидев меня, поумирали бы от сердечного приступа!»
Открыв дверь в ванную комнату, Маша обвела ее изучающим взглядом. В самом центре в углублении располагалась круглая ванна с золотым ободом, а на стенах — зеркала с электронными таблицами. Под зеркалами — узорчатая плитка. Маша дошла до одного из зеркал, поводила по нему пальцем, выбрала «Рукомойник», и тот выдвинулся из стены. Хмыкнув, она по достоинству оценила местный сервис и повернулась к ванне. Возле той тоже имелась встроенная панель, где Маша выбрала джакузи, настроила температуру желаемой воды и запах пены для купания. Меньше, чем через минуту, емкость наполнилась, вода забурлила. Маша опустилась в нее и от нахлынувшего расслабления издала протяжный стон. Для полного счастья не хватало только снять надоевшие браслеты и Луисцара, желательно в том виде, в котором он встретил ее в своем замке. Закрыв глаза,
Вспомнив намеченный девичник, подругу, работу, шефа, ипотеку, Маша будто окунулась в ледяную прорубь. Открыв глаза, она помотала головой и спросила себя, какого черта она тут делает? Сказки для девочек. А Маше уже тридцать! Находясь где-то между сном и явью, она вымылась и вышла из ванны. Ни полотенца, ни халата не обнаружилось, зато у самого порога ее обдуло невидимым теплым потоком, и тело и волосы моментально обсохли.
Маша вышла из ванной. Ее грязные вещи исчезли. Похоже, персонал постарался. Подумав, что она все равно больше это бы не надела, Маша подошла к зеркальной дверце шкафа. Теперь отражение ее радовало. Даже очень! Чистое лицо, изящные, пусть и разноцветные локоны, вьющиеся за спиной. У Маши были большие темно-зеленые глаза в окружении длинных пушистых ресниц, аккуратный носик, высокие скулы, пухлые губки, часто называемые бантиком. Да и фигурой Вселенная ее не обделила. Длинная шея, прямая осанка, ровные ноги, тонкая талия при сочных бедрах и идеального для ее комплекции второго размера груди. Иногда Маша в шутку говорила, что если на ней никто не женится, то она женится на себе сама. Хихикнув от этих мыслей, она потянулась к панели, чтобы выбрать одежду, но в этот момент в ее глазах потемнело от мощного хлопка, похожего на выстрел у самого уха. Острая боль пронзила ее голову, и, зажмурившись, Маша согнулась пополам. Заскулив от боли, она перестала чувствовать опору под ногами и начала падать. Миг. Минута. Час. День. Год. Бесконечность. Время словно остановилось. Остановился даже воздух. Но в какой-то момент Маша оказалась в крепких объятиях.
— Тише-тише, — зашептал ласковый голос Луисцара откуда-то издалека. — Я здесь. С тобой.
Маша открыла глаза, сфокусировала зрение на нависшем над ней лице Луисцара и, хрипло кашлянув, огляделась. Он сидел на полу посреди ее комнаты и, прижимая ее к своей груди, гладил по голове. Естественно, Маша была в чем мать родила. Сглотнув, она пошарила ослабшей рукой возле себя, ища, чем бы прикрыться, потом плюнула на бесполезные поиски и хлопнула ресницами:
— Что случилось?
— Это все браслеты.
Луисцар с беспокойством заглянул Маше в глаза, а потом дотянулся до одного ее запястья, нажал на черный камень, и браслет со щелчком раскрылся. Луисцар проделал тоже самое со вторым, и когда оба браслета оказались на полу, а Маша свободна, он подхватил ее на руки и переложил на кровать. Маша заметила, как он всеми силами старается не смотреть на ее обнаженное тело, но у него плохо получалось. Глаза то и дело блуждали по ее груди, животу и самому интимному месту.
Заботливо накрыв Машу тонким одеялом, Луисцар сел на край кровати и свесил голову. Он не был похож на неуверенного мальчишку. Маша чувствовала его внутреннюю силу и решимость. Однако что-то в ней обезоруживало его.
— Это память расы, — заговорил Луисцар, вновь посмотрев на Машу. — Сейчас, когда ты излечилась, твои чувства обострились. Браслеты стимулировали восстановление памяти, поэтому первая вспышка воспоминаний оказалась для тебя болезненной. Что ты вспомнила?
Маша напряглась, подтянула одеяло к самой шее и произнесла:
— Ничего. Меня как будто по голове чем-то огрели.
— Нахлынуло много и сразу, поэтому ты не разобралась. Если хочешь, мы можем снова надеть браслеты. С ними твоя память восстановится быстрее.