Мариэль. Замок в ипотеку

Кейн Лея

— Я не имею права вмешиваться в судьбы. Хватает того, что иногда я нарушаю их запечатлениями во спасение. Я подталкивала к этому императора Опретауна. Но он не решился лишить сыновей матери и мачехи в лице Тальины. Осмелился признаться Шеймасу, когда умирал. Я воодушевилась. Напрасно решила, что теперь все прояснится. А у Шеймаса не получилось. Снова провал.

— Ты говорила, что он напоминает тебе сына, — уточнила Мари.

— Так и есть. Мужчины палал. Каждый из них — мой сын, — ответила Вселенная. — Шеймас — единственный

оставшийся в живых, пусть даже полукровка. Я чувствовала его боль и не могла ее терпеть. Тогда я спасла его и, приняв образ смертной, представилась Гильей. Зная, что доказательства вины Нэима важны не только ему, но и Вейцу, я свела их. И как только они подружились, я взялась за тебя. Свела тебя с человеком, который хранил накопители Нэима. Все шло в параллель. Шеймас и Вейц искали накопители, а они были у тебя. Ты же хотела посмотреть их, изучить! Много раз!

— Да, меня смущала информация на дискетах в двадцать первом веке. Но времени не было заниматься этим.

— А если бы ты взялась за них, то обнаружила бы, что среди дискет есть накопители. Если бы ты активировала хоть один из них, память расы к тебе сразу бы вернулась, и Орден засек бы тебя.

— Все вышло иначе. С Земли меня вытащила не ты, а Стон и Блин. Мы столько раз подвергались смертельной опасности…

— Тогда почему вы остались живы? — риторически спросила Вселенная, тем самым дав неозвученный ответ на этот вопрос.

Мари глотнула еще сока.

— Потому что Шеймас стреляет, а Вейца вылечил браслет. Тоже мне Вселенная, не могла вылечить!

— Гибрид — это не мое творение, а ваше. Я не знаю, как они устроены. Я не лгала. Но как ты думаешь, кто помог Вейцу продержаться? Кто питал его силами?

— Тебе лечиться надо, — фыркнула Мари. — Совсем крыша поехала.

Вселенная легко рассмеялась — так воздушно, беззаботно, будто прочитала веселый анекдот.

— Ты оказалась сильнее меня, Мариэль. Ты победила чары запечатления. Я горжусь тобой! Не зря я верила в палал.

— А Шеймас? Он запечатлен?

— Такой же настырный, как ты. Тоже победил. Искренне полюбил тебя.

— Ему, безусловно, ты о себе не скажешь! — усмехнулась Мари.

— Ты расскажешь, когда я уйду. Мариэль, я виновата перед тобой. Перед всей твоей расой. Ты вправе просить у меня все, что пожелаешь.

— Серьезно?

Вселенная утвердительно кивнула, и Мари задумалась. Покрутив пальцами наполовину опустошенный стакан, она заявила:

— Пообещай, что больше никогда никого не будешь запечатлять!

— Просишь за других? — На глазах Вселенной снова заблестели слезы. — Ты неисправима. Я обещаю. Больше никаких запечатлений, Мариэль.

Та засмеялась и перевела взгляда на сад.

— А ведь ты намекала. Между нами было столько задушевных разговоров. Я прислушивалась к тебе. Чувствовала что-то материнское. Это ты помогла мне разобраться в себе. Без тебя я могла упустить свое счастье.

Ну почему ты такая? Я тебя люблю и ненавижу!

— Мне пора, Мариэль, — улыбнулась она, поднимаясь. — Шеймас и Вейц проснулись и идут сюда.

— Мы когда-нибудь увидимся?

— Я всегда рядом. Только позови.

— Всенепременно!

Вселенная стала медленно исчезать, становясь прозрачной.

— И Мариэль! Скажи Вейцу о ребенке!

— О каком ребенке? — удивилась та.

— Что меня особенно забавляет в тебе, так это то, что ты до сих пор не научилась отслеживать свой менструальный цикл! Будь счастлива, Мариэль! Это дитя унаследует память твоей расы…

Вселенная исчезла, и Мари уставилась в одну точку. Инстинктивно положив руку на свой живот, она выдохнула:

— Да ну нафиг!

До ее слуха донеслись голоса вышедших на улицу мужей.

— Говорю тебе, нормальная вода! — утверждал Шеймас.

— Она остыла за ночь, — спорил Вейц.

— Сейчас теплые ночи! — Шеймас помахал Мари и свернул в сторону бассейна.

Она натянуто улыбнулась ему и проследила за подошедшим к ней Вейцом. Он вошел в беседку и, наклонившись к Мари, поцеловал ее.

— Доброе утро, милая! Не спится?

— Угу, — промычала она, не убирая руку с живота.

— Чем занималась?

— Подстригала кусты, пила сок, разговаривала со Вселенной, узнала, что беременна.

— А это чей сок? — Вейц взял второй стакан и отхлебнул глоток. Вдруг замерев, он вернул стакан на стол и вытаращился на Мари. — Что ты сказала?

— У меня задержка. Причем давно, — вспомнила она.

Секунду Вейц не шевелился, а потом бросился к Мари и, подхватив ее на руки, закружил в вихре. Она засмеялась, обвивая его шею руками.

— Это точно?! — не веря, переспросил он, поставив ее на ноги.

— Думаю, да, — улыбнулась Мари, глядя, как искрятся его глаза.

— Саймус! — Вейц взял Мари за руку и повел к бассейну, где уже купался Шеймас.

— Не холодная она! — оповестил тот, вынырнув из воды. — Можете прыгать ко мне!

— У нас будет ребенок! — сказал Вейц.

От шока Шеймас едва не ушел на дно. Барахтаясь, он подплыл к поручням и, встав на ступеньку, тряхнул головой.

— А это как-то отразится на интимной стороне нашего брака? — поинтересовался он о самом главном для себя.

Мари хихикнула и двумя пальцами показала:

— Если только вот на столечко.

— Тогда все отлично! — улыбнулся он и снова прыгнул в бассейн, обрызгав Мари и Вейца.

Ахнув, Мари развела руки и задержала дыхание.

— Она холодная! — завопила она.

— Так накажите меня! — усмехнулся Шеймас, медленно проплывая мимо. — Кто смелый?

Мари и Вейц переглянулись. Не раздеваясь, они лишь разулись и дружно прыгнули в бассейн. Пока они выплывали на поверхность, Шеймас выбрался из воды и, собрав свои вещи, зашагал к замку.