Марионетка
Шрифт:
— А где же она?
— А она с мужем проживает в Москве.
— А вы не могли бы мне дать ее адрес и телефон? Я бы с ней связался.
Женщина задумалась. Однако Столетов, прервав ее мысли, пояснил:
— Вы не беспокойтесь. Дело в том, что она сама меня просила, если что-то изменится в этом деле, обязательно предупредить ее.
— Ну, хорошо, ступайте за мной.
Женщина повернулась и пошла в дом. Войдя в дом и пройдя в комнату, женщина поискала что-то в комоде. Потом, вынув письмо, она развернула его и сообщила подробный адрес и телефон. Здесь же из конверта выпала фотография. Столетов нагнулся и поднял. Взглянув на фото, он узнал в ней
— Красивая пара! И мужчина довольно-таки солидный, наверное, занимает какой-нибудь ответственный пост?
— Нет, он бизнесмен!
— Тогда я очень рад за ее благополучие! — отреагировал Столетов и, попрощавшись, вышел из дома.
Поздно вернувшись в город, Столетов не пошел домой, а ноги его сами повернули в сторону прокуратуры. Войдя в кабинет, он, не раздеваясь, присел в свое кресло и, пододвинув телефон ближе, набрал московский номер телефона Хитровой. На другом конце ответил нежный, грудной голос, притягивая его к себе какой-то загадочной особенностью. Ее голос он узнал бы из тысячи. Помолчав, Столетов положил трубку на место. Сидя в своем кресле, он задумался. У него в голове не укладывалось, что Хитрова, такое ангельское создание, может быть связана с жестокими, беспощадными воротилами преступного мира, для которых не существовало ни чести, ни порядочности, ничего святого в этом мире.
По фотографии Столетов сразу узнал ее супруга, это был он. Накануне Андреев знакомил его со своей картотекой, где Андрей отметил нескольких подпольных воротил, показав их фото, выделив при этом именно его, хозяина резиденции, расположенной на Тверской, 19 а. Да, без сомнения, это был Верижников.
Группа боевиков Дауд Шаха, вооруженных до зубов, на двух внедорожниках подъехала к воротам и принялись сигналить. В маленьком смотровом окне показалась чья-то голова. Один из боевиков подал знак, чтобы охранник подошел ближе. Маленькая дверца, находящаяся справа от ворот, скрипнула, и охранник с явной неохотой приблизился к машине.
— Вы кто такие? Что вам надо? — спросил он на местном диалекте.
— Мы привезли товар для «Горбуна», — боевик умышленно обратился на афганском наречии.
— Не понимаю, — пробормотал охранник, чуть наклонившись к машине, пытаясь разглядеть людей в салоне автомобиля.
Этого движения было достаточно. Сильная струя, пущенная в лицо, заставила его поперхнуться, а затем закашлять. Он попытался крикнуть, но не успел: мгновенный паралич сковал его движения, и с сильно побагровевшим лицом охранник рухнул у машины. Несколько боевиков выскочили из автомашин.
— Быстрее! — крикнул один из них.
Боевики ринулись в усадьбу. Им преградили путь двое охранников, вооруженных автоматами. Обреченные, не поняв, что произошло, упали, сраженные автоматными очередями. Ворота были открыты, и автомашины въехали во двор. Боевики ворвались в дом, где продолжалась непродолжительная перестрелка. Отборные головорезы Дауд Шаха, взяв инициативу, быстро закончили бой. Пленных не брали, раненых тут же добивали ножами. Трупы охранников были брошены в сарай. Не теряя времени, боевики рассредоточились на территории усадьбы и в доме.
Ворота заперли, теперь оставалось ждать. Нелегкое это дело — ожидание. Оно всегда тянется томительно долго. Минуты ползут одна за другой, и кажется,
Воцарилась минутная тишина. Кто-то включил освещение. Брат Дауд Шаха, Ахмед, потоптавшись на месте, подошел, открыл дверцу автомашины и, обнажив свой сверкающий клинок, исчез в салоне. Через пару минут он, улыбаясь, вылез из машины по локоть в крови. Рука его сжимала волосы обезглавленного Коли «Горбуна», бывшего вожака местной наркомафии.
Столетов находился в купе пассажирского вагона, когда поезд начал тормозить и остановился рядом с платформой. Москва золотоглавая манила и притягивала в свои объятия. Он вышел из вагона и направился в сторону метро. Миновав несколько поворотов и войдя в метрополитен, Столетов подошел к автомату и набрал нужный номер телефона. Нежным голосом Таня, справившись со своим волнением, сбивчиво рассказала, где ее можно увидеть в нужное время.
Решив перекусить, Столетов отыскал в столице уже знакомое ему кафе. Купив стакан кофе и пару бутербродов, он плотно позавтракал и направился бродить по Москве, чтобы убить несколько свободных часов, которые редко выпадали ему в последние дни.
Время пролетело быстро, и вот он уже в скверике у памятника Пушкину. Присев на скамейку, он стал терпеливо ждать. Оглядевшись по сторонам, он видел, что многие люди толкались в ожидании своих знакомых. Некоторые, как и он, покуривая, читали последние новости прессы. Другие с баночкой пива безжалостно прожигали свое время. Третьи куда-то спешили, торопливо проходили мимо и с завистью в глазах поглядывали на беспечных обывателей. Время шло, а Хитровой не было.
Прождав еще добрых полчаса, Столетов поднялся и, внимательно осмотревшись по сторонам, направился к автомату, чтобы позвонить. Набрав уже знакомый номер, он услышал автоответчик. Положив трубку на место, он обернулся и увидел ее. Она стояла рядом во всей своей красе и смотрела на него с очаровательной улыбкой.
— Простите меня, Антон Сергеевич, за опоздание, но это произошло не по моей вине. В Москве столько заторов, что пришлось делать большой крюк, чтобы приехать на встречу.
— А вы умеете водить автомобиль, Татьяна Ивановна?! — с оттенком удивления спросил Столетов и продолжил:
— Насколько мне известно, восемь месяцев назад вы не водили автомобиль.
— Увы, дорогой Антон Сергеевич, восемь месяцев назад я и замужем не была.
— Так кто же ваш избранник? Кем оказался этот счастливчик, который опередил меня? — слукавил Столетов.
Хитрова откровенно засмеялась и сказала:
— Я думаю, вы, старый холостяк, уже никогда не женитесь.
— Почему? Неужели я уже не могу надеяться?
Хитрова, почувствовав во взгляде и словах Столетова хитрую усмешку, опять засмеялась и ответила: