Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия
Шрифт:
Меня чрезвычайно удивил тот факт, что все эти люди, которых вместе со мной сейчас автобусом везли в отделение милиции, искренне поверили в то, что все они все временно задержаны по причине охоты ФСБ РФ на маньяка убийцу. Информация об этой охоте вот уже пару дней распространялась всеми городскими газетами и журналами, всеми городскими каналами телевидения. Так что простые горожане всеми своими душами горели желанием помочь милиции и в ФСБ в его розыске и аресте этого убийцы!
Я, по-прежнему, занимал одно из автобусных кресел в самом последнем ряду кресел автобуса. С него я хорошо видел все то, что происходило в салоне автобуса, как вели себя все мои товарищи по несчастью. Одновременно я мог бы без проблем предаваться размышлениям о том, что сегодня была пятница, заканчивался последний день рабочей недели! Пошла уже вторая половина рабочего дня этой пятницы, нас пока еще и не думали распускать по домам.
Повернув голову в сторону автобусного окна, я увидел, как за ним темный вечер спустился на улицы города, зажглись первые фонарные столбы уличного освещения. Количество автотранспорта на московских улицах и площадях не уменьшилось, а наоборот увеличилось. Начали формироваться бесконечные транспортные потоки из автомобилей москвичей, на своих автомобилях отправившихся за город, на дачи. Все они хотели, чтобы на свежем воздухе провести, может быть, свой последний уикенд этого года. Повторяю, что все это происходило в конце октября месяца, когда из-за теплой октябрьской погоды дачный сезон все еще продолжался. Через автобусное окно я наблюдал, как половина московских семей на автомашинах покидала город, вместе с детьми они отправлялась за город на дачные, на садовые участки, чтобы там на свежем воздухе отдохнуть, прийти в себя от зачумленного бытия в столице.
На немногих шоссейных выездах из города снова, как весной и летом, образовались громадные автомобильные пробки. Особенно забит был выезд с Кутузовского проспекта на Рублевское шоссе, где Никольский построил себе загородный особняк. В этот момент я почувствовал, как где-то глубоко во мне начала формироваться моя тень, то есть полная и четкая моя биокопия. Она начала готовиться к выполнению своего задания.
Еще несколько мгновений и вторая степень моего преображения, вторая после души, разумеется, смогла покинуть мое тело и в форме энергетического всплеска отправиться в самостоятельное путешествие на дачу Никольского. Любой другой человек этот квантово-энергетический всплеск материи воспринимал, как человека, только тень в основном что-то делала молчала. Ее в основном следовало бы воспринимать в качестве простого исполнителя, взял и передал информацию, а не решающей сложные политические или социальные вопросы фигурой! Поэтому своим теням я не давал имен, а в крайнем случае, иногда присваивал им тот или иной номер.
Отправляясь на дачу Никольского моя тень вполне могла воспользоваться любым существующим транспортным средством таким, как такси, или же Фордом Мондео, оставшегося стоять в том московском переулке. Но, к сожалению, все тени были лишены возможности принимать самостоятельные решения и, попав, скажем, в автомобильную пробку, тень могла бы в этой пробке провести остаток своей жизни, ничего не предпринимая, не решая проблемы. Поэтому в этот раз эту свою тень на дачу Никольского я решил отправить простой магической телепортацией, но для этого мне нужно было бы отыскать адресный план дачи Никольского, так как у него в гостях на этой даче мне пока еще не приходилось побывать.
Вы же понимаете, что в телепортации чрезвычайно важным обстоятельством является то, что для того, чтобы достичь желаемой конечной точки и не промахнуться, тебе следует эту конечную точку жестко привязать к окружающей местности. Иными словами, тебе следует хоть один бы раз, но собственными глазами увидеть то место, куда ты телепортуешься, в противном случае ты можешь оказаться или в Антарктиде, или же на Марсе, без права обратного возвращения в родные пенаты!
Поэтому перед тем, как свою тень телепортировать на дачу Никольского, я ему снова перезвонил и, ничего не объясняя, попросил старика выйти на свою знаменитую чайную веранду. Там постоять некоторое время, всматриваясь в пейзаж, раскинувшийся перед его глазами. Разумеется, Николай Николаевич сильно удивился этой моей просьбе, но он, хорошо помня о всяких моих непонятных для него выкрутасах, согласился выполнить и эту просьбу!
Как только старикан вышел на чайную веранду, на одну из высших точек своей дачи, то я посредством ментального щупа сумел перехватить его зрительное восприятие окружающей местности, осмотрелся вокруг в поисках пейзажа, который мог бы послужить в качестве точного адресного плана. В тот момент я, то есть Никольский, видел дома подмосковной деревушки, но эти дома мне ничего не говорили, подобных крестьянских дворов было несколько сотен тысяч вокруг Москвы. Но вот церковь, высившаяся в этой подмосковной деревушке, почти напротив особняка Николая Николаевича, привлекла мое внимание. Она была построена в стиле русского зодчества XYIII века, красотой своей архитектуры выделялась на фоне деревенских домов, как яркая и нарядная елочная игрушка. Глазами Николая Николаевича я хорошо видел, как на одной из звонниц этой церкви звонарь разбирал веревочные крепления к языкам колоколов. Я вдруг почувствовал, как моя душа, на этот раз тень, вдруг собралась покинуть мое тело, она так и потянулся к этому храму!
Мое сознание на мгновенное затуманилось, но с первым ударом церковного колокола я уже стоял перед входом в эту деревенскую церковь. И практически сразу же оказался в толпе мужчин и женщин с головами, покрытыми платками. Видимо, закончилась утренняя служба и люди начали покидать сельский храм, они выходили во двор по два, по трие человек. Они проходили, не обращая на меня ни малейшего внимания. Некоторые пары своими плечами попросту задевали меня, но физического контакта с ними, как такового, я пока еще не ощущал.
Впервые оказавшись в подобной ситуации, я даже несколько растерялся, когда отдельные прихожане стали проходить сквозь меня, явно при этом меня не замечая. При этом, повторяю, что никакой боли или ощущения физического контакта я по-прежнему не испытывал. Никогда прежде мне еще не приходилось бывать тенью, повторяю, что ранее свои тени я использовал на вторых ролях, в качестве посыльных, слушателей в аудиториях, словом, большей частью в качестве статистов или тупых манекенов.
На всякий случай, чтобы не повредить самому себе, я вышел из этой толпы прихожан, уступая им дорогу. Стоя в стороне, я осмотрелся вокруг себя, глазами разыскивая дом Никольского. Где-то в сотне шагов от храма деревенская улица переходила в небольшой подъем на пологий холм. Вот на этом холме и стоял трехэтажный особняк, построенный в стиле архитектуры русского зодчества XYIII века. Этот красивый терем со резными наличниками окон и дверей выделялся на фоне двух или трех этажных домов жителей этой деревушки. Я развернулся, ноги сами собой понесли меня по этому подъему, шедшему от ухоженной деревенской церкви к особняку-терему Никольского.
– Здравствуй, Марк! Не ожидал так быстро тебя снова увидеть живым и здоровым! За пять лет своего отсутствия ты так сильно изменился, что я тебя попросту не узнал! И как люди говорят в таких случаях, вероятно, ты, Марк, стал очень богатым человеком. И тогда, парень, ты, пожалуйста, не забудь этим своим богатством поделиться со мной, с твоим другом стариком!
– О чем речь. Николай Николаевич! Разумеется, половину того, что имею, принадлежит тебе! За тем я и приехал, чтобы поговорить с тобой, как будем тратить миллиарды долларов, делить между собой деньги, заработанные мною на чужбине!
– Да, Марк, отлично сказано! Только ты ни словом не упомянул о том, что, как только ты появляешься рядом со мной, то и вокруг меня начинают твориться непонятные и удивительные вещи. Вот и сегодня, не успел я, поговорив с тобой, положить эту телефонную трубку на рычаг, как телефон снова зазвонил. Оказывается, со мной хочет встретиться и поговорить один здешний мужик, назвавший себя руководителем охраны этой нашей подмосковной деревушки! Я и подумать не мог о том, что в этой сранной деревушке имеется какая-то специальная охрана, что в ней проживают крестьяне, которые нуждаются в специальной охране! Так вот этот мужик проявил такой большой интерес к моему с тобой телефонному разговору, при этом он утверждал, что ты, Марк, социально опасен и с тобой лучше вообще не связываться! Как только я положил трубку, отказавшись с ним далее разговаривать в таком тоне, то тут же к ограде моего земельного участка понаехала чертова куча каких-то фургонов, микроавтобусов и грузовиков, загруженных подсматривающей и подслушивающей аппаратурой! Теперь я и шага не могу шагнуть по своему участку, как они начинают меня фотографировать в различных позах! Свою аппаратуру эти болваны не отключают даже и тогда, когда я, владелец этого земельного участка и особняка, иду в туалет!