Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия

Егоров Валентин Александрович

Словом, в тот момент, когда заговорил пехотный пулемет Калашникова "Печенег", появление этого пулемета оказалось для меня полной неожиданностью. Максим Звонарев, оказавшись под пулеметным обстрелом, был вынужден на время укрыться за металлическим ящиком, тем самым он прекратил обстрел наступающего противника.

Со своей огневой позиции я хорошо видел вражеского пулеметчика. Удачно обстреляв позицию вражеского снайпера, этот пулеметчик собрался вместе со своим вторым номером сменить свою огневую позицию. Они оба проползли метров пять, когда я вступил в бой. Своим первым выстрелом я вражеского пулеметчика ранил в бедро. Второй номер тут же бросился его перевязывать, но своим вторым выстрелом я и его ранил в правое плечо. Поблизости от меня послышались характерные щелки выстрелов из снайперской винтовки Вал, это Максим Звонарев обстреливал вражеских бойцов, поднявшихся на него в атаку и сейчас оказавшихся на полосе, где не было укрытий.

Через визирь прицела своей винтовки я еще раз внимательно осмотрел поле боя и на всякий случай выстрелом из винтовки вывел "Печенег" из строя. В этот момент Максим Звонарев мне прошептал:

– Руслан, я не могу отыскать четвертого вражеского бойца. Когда они все поднялись в атаку, то он все время почему бежал сзади всех, слегка оттягиваясь вправо. Сейчас трое из них с различными ранениями лежат на этой полосе, а вот четвертый куда-то исчез. Я его никак не могу найти!

Я приложился глазом к окуляру винтовочного прицела и стал внимательно метр за метром изучать свободное пространство, лежавшее перед нашими позициями. Практически сразу прицел уперся в полного человека, он лежал спиной на бетоне летного поля широко раскинув в сторону руки, но пока еще дышал грудью. Второй раненый без оружия в руках куда-то целеустремленно полз, а за ним разворачивалась жирная полоса из крови. Я постарался мысленно внушить ему, чтобы он поостерегся и не потерял бы много крови во время своего ползания. Парень тут же последовал моему совету. Третий боец прапорщика Малашенко был тоже ранен в плечо и отбросив свой автомат в сторону он сидел прямо бетоне летного поля и запрокинув голову к небу не отрывал своих глаз от небес. Видимо, этот раненый прошался с этим миром, наслаждаясь теплом осеннего солнца.

Четвертого ранено бойца я, как ни старался, так и не смог найти. Что-то внутри меня талдычило, что этим раненым был наш прапорщик, получив легкое ранение, сумел бежать с поля боя, бросив своих бойцов на произвол судьбы. Сколько бы я не всматривался в лица этих бойцов, но так и не смог их рассмотреть, лица оказались скрытыми под белыми пятнами. Малашенко успел-таки на шеи своих бойцов натянуть свои серебряные цепочки. Тогда я поднялся на ноги, решил, не теряя времени, обойти эту полосу, посмотреть, куда мог бы исчезнуть этот псих-прапорщик, а Звонареву коротко бросил:

– Максим, поднимайся и беги за автомобилем. Подгоняй его ко мне. Через пару минут мы должны отсюда исчезнуть.

В принципе, я догадывался о месте, где мог спрятаться Малашенко, поэтому сразу же отправился к люку водосборного канала, прорытого под летным полем. И оказался прав, этот люк так и не встал на место в свои пазы. Раненому прапорщику Малашенко, видимо, не хватило сил, чтобы вставить его обратно в эти самые пазы. Стволом винтовки я как бы выковырял люк из горловины и негромким голосом потребовал:

– Юра, тебе некуда бежать, этот канал только начали копать, но, как всегда, так и не докопали. Вылезай оттуда, поговорим.

– Марк, майор Ганеев, я давно догадался, что это ты прячешься под кличкой Кат, но на верх об этом не докладывал. Что ты хочешь получить от меня, Марк?

– Спасибо за то, что не докладывал! Я бы хотел просканировать твой мозг, так как мне нужна любая информация касательно некоторых вещей, произошедших в прошлом и происходящих сегодня. Думаю, что ты в этом деле мог бы мне помочь, ведь последнее время мы часто встречались.

– Марк, ты же сам знаешь, что я неуравновешенный исполнитель! Что мне руководство прикажет, то я со своими бойцами и исполняю. Что же касается какой-либо информации, то таковой я не обладаю. Хочу тебе признаться, Марк, в том, что я специально организовал эту нашу встречу здесь, в аэропорту Домодедово! Специально направил милиционерам копию приказа о якобы планирующемся аресте Леонида Васькова, зная, что милиция, наверняка, тебя о нем проинформируют. Эта встреча мне была нужна лишь только для того, чтобы тебе сказать. Марк, мне надоело быть в каждой бочке затычкой. Я решил уйти и не возвращаться назад, я решил с собой покончить во многом из-за того, что произошло вчера. Ты не представляешь, как мне сейчас стыдно и больно, что я, взрослый человек, офицер своей рукой убивал вчерашних мальцов.

– Почему ты, Юра, не хочешь мне помочь, не разрешаешь просканировать твой мозг?

Марк, там ты ничего не найдешь! Обрати внимание в своей работе на некого полковника Василенко и имей в виду, что он не погиб в клинике Костенко. Мы специально имитировали налет на эту клинику, чтобы тебя, Марк, убедить в противоположном. Но особенно опасайся блондинку, она имела столько имен, что я по сию пору не знаю, какое имя было ее настоящим именем. Она - это выход Василенко на американцев. Ну а теперь прощай!

Из люка полыхнуло коротким белым выхлопом, это была напалмовая граната. От трупа прапорщика Малашенко и костей скелета ничего не осталось! Так что в нашем мире появилась новая догадка, ушел ли прапорщик в мир иной или снова имитировал свою кончину? Правда постараюсь этот факт проверить через Бориса Фридмана, в его Потустороннем мире вот-вот должна была появиться новая тень.

Когда мы с Максимом возвращались в Москву по Домодедовскому шоссе, то начался поздний октябрьский рассвет. Я взял мобильник в руки, на некоторое время задумался, а затем решительно набрал номер телефона министра внутренних дел РФ, генерала армии Дронова Матвея Никандровича. Такого человека лучше иметь в друзьях, а не во врагах и бодрым голосом произнес:

– Доброе утро, Матвей Никандрович! Я вас случайно не разбудил?

– Даже, если бы ты меня и разбудил, то все равно я был бы рад слышать твой голос! Что же заставило тебя, Руслан, или все же не Руслан, позвонить мне в такую рань?

– Все же не Руслан, Матвей Никандрович! Здесь в Домодедово...

– Горит бензовоз и слышна пулеметная перестрелка! Мне только что доложили о том, что террористы пытаются захватить аэропорт, но вот с какой целью - не понятно?!!

– Ну, это не совсем так, Матвей Никандрович! Просто я с Максимом Звонаревым только что ликвидировал группу сумасшедшего прапорщика Малашенко! Только поймите меня правильно, никто из бойцов группы не убит, они все только ранены и готовы отвечать на любые ваши вопросы!

– Предварительно ответив на все твои вопросы! Теперь ты, уже не Руслан, очень много знаешь, я же пока не понимаю, в какой список тебя следует внести, друзей или врагов России?!

– Друзей, только друзей России!
– Сказал я и разорвал соединение, отключив мобильник и выбросив его в окно милицейского Форда Мондео.

4

В гостиницу мы с Максимом Звонаревым входили практически одновременно с Леонидом Васьковым. Он только что на такси подъехал из аэропорта Шереметьево. Этот московский милиционер всего лишь один день побывавший за бугром выглядел по настоящему счастливым человеком. Васьков решил поделиться с нами этим своим счастьем, он прямо в гостиничном лобби принялся нам в деталях рассказывать о том, как его и его семью, дочь и мать, гостеприимно встречали в графстве Йоркшир на севере Англии. Он говорил о том, какой домик ему удалось приобрести на выделенные ему компанией средства. Теперь его дочь и мать будут некоторое время жить и одновременно лечиться в Англии.