Марк Твен
Шрифт:
К началу 90-х годов все яснее становилось — и Марку Твену, и миллионам трудящихся США, — что их родина отдана на разграбление плутократам и монополистам, что при существующем положении вещей 994 человека из каждой тысячи «остаются в дураках», как утверждал Твен в романе «Янки при дворе короля Артура».
Эта мысль писателя составляет зерно сюжета в романе «Американский претендент» (1892), в котором писатель ставит перед собой вопрос: чего стоит американская демократия? Что дает она простому человеку? Ничего, — отвечает Марк Твен. Ничего, кроме нужды, тяжелого труда или еще более страшного — безработицы; ничего, кроме унижений и издевательств.
Марк Твен представил в романе две антагонистические силы, разделенные взаимной ненавистью, — голодного рабочего (Бреди) и сытого наглого буржуа (Марша). Взбесившийся буржуа
Анализируя частные бытовые конфликты, Твен показал в романе разложение буржуазной демократии: право собственника обесценило понятия «братство», «равенство», превратив их лишь в ширму, скрывающую стяжательский облик буржуа; это свое право буржуа выдает за единственно правильный, всеобъемлющий и непререкаемый критерий во взаимоотношениях людей. Марк Твен отвергает социальные принципы буржуазной демократии. Этот правопорядок приводит трудящихся к обнищанию, навязывает людям уродливые цели жизни, заставляет впустую растрачивать силы, ум и энергию. Последнее представлено в образе Селлерса, который в этом романе получает еще большую сатирическую гротескную заостренность, чем в «Позолоченном веке». Стремление к внезапному обогащению доводит Селлерса до невменяемости; его химерические прожекты принимают характер вселенской грандиозности. Всем этим Марк Твен подчеркивает устойчивость селлерсизма в американском обществе (между двумя романами легло двадцатилетие). Селлерс — энтузиаст американского практицизма — типичен в своем рвении «достичь максимальной выгоды при минимальных затратах» и получить доходы даже с мертвецов. Обыгрывание селлерсовских выдумок дает автору возможность сатирически изобразить суть американского бизнесменства.
Собственническим жизненным принципам Твен противопоставляет идею творческого, созидательного труда; носителями этой идеи делает американских рабочих (столяра Бэрроу и других).
Невиданная активность народных масс в конце 80-х годов настойчиво требовала от Марка Твена создания высокого героического образа.
Роман о французской народной героине Жанне д'Арк, начатый в 1892 году во Флоренции, оказался детищем сердца Марка Твена («Я писал его любви ради и не намерен был его продавать») [407] .
407
Mark Twain, The Complete Works, v. 24, p.I 378. Твен разделял свои произведения: одни он писал по заказу «для рынка» («Закаленные», «Странствования заграницей», «Том Сойер — детектив», «Том Сойер за границей»), другие — «для сердца» («Принц и нищий», «Старые времена на Миссисипи», «Жанна д'Арк»).
Создавался он в сложной для писателя обстановке. Всеобщий кризис 1893 года в США, сопровождавшийся биржевой паникой, банкротством крупных банков, промышленных и торговых предприятий, угрожал Марку Твену разорением. Писатель жил в Нью-Йорке, стараясь отдалить финансовый крах своей издательской фирмы.
Внешне он вел рассеянную жизнь вполне преуспевающего человека — балы, театры, званые обеды; у праздной нью-йоркской публики получил звание «красавца Нью-Йорка». Никогда в жизни Твен не произносил так много застольных речей — блистательных, остроумных и язвительных. Но тревога Твена не исчезала. Общее положение все ухудшалось, надвигалось разорение.
В это время у него появился новый «друг» и советчик — один из директоров «Стандарт-Ойл компани», финансист Роджерс. Сам факт этой «дружбы» знаменателен. Крупные монополии, к которым принадлежал и нефтяной трест, старались вовлечь в орбиту своего влияния интеллигенцию страны. Монополии субсидировали университеты, профессоров и студентов, газеты и журналистов, церкви и пасторов.
Марк Твен, славившийся своей неподкупностью, не мог являться соучастником какой бы то ни было сделки. Но ему можно было оказать «дружескую услугу» и дать «деловые советы». В момент всеобщей паники и перспективы разорения подобное «внимание» должно было вызвать у писателя чувство признательности. Сделать Марка Твена обязанным по отношению к «Стандарт-Ойл компани» — значило многое. Роджерс занялся делами Марка Твена и… помог ему стать банкротом. Фактически это было неизбежно. Роджерс
Твен оказался необычайным банкротом: больной и престарелый, он предпринял кругосветное лекционное путешествие и, «трясясь вокруг чертовой вселенной» (Африка, Европа, Азия, Австралия) весь 1897 год, заработал такую сумму денег, что расплатился с кредиторами «доллар за доллар».
Удивительным было самочувствие Марка Твена после разорения. Твен почти ликовал: банкротство освобождало его от всех опостылевших забот, тревог и огорчений деловой жизни. Он писал в 1894 году: «Прощайте, надолго прощайте, дела! Я никогда не коснусь вас снова. Я буду жить в литературе, я окунусь в нее, я буду упиваться ею, я буду плавать в чернилах! «Жанна д'Арк»! Но все это преждевременно; якорь еще не брошен» [408] .
408
«Mark Twain's Letters», v. II, p. 607.
Но книга уже создавалась И писалась легко («сама себя писала», «история писалась сама, я просто держал перо»), захватывала автора целиком. Читая домашним отрывки, он плакал. Подобно Бальзаку и Диккенсу, Твен относился к своим героям, как к живым людям. В письме от 29 августа 1895 года он сообщал: «В шесть минут восьмого вчера вечером Жанна д'Арк была сожжена на костре» [409] .
Роман с длинным названием, выдержанным в манере старинных рукописей: «Личные воспоминания о Жанне д'Арк сьера Луи де Конта (ее оруженосца и писца), переведенные Жаном Франсуа Альденом на английский язык с неизданного манускрипта, хранящегося в Национальном архиве Франции», появился отдельным изданием в 1895 году.
409
«Mark Twain's Letters», v. II, p. 624.
Марк Твен находился в зените славы. Для американцев он уже давно превратился в национальную реликвию, которую они берегли мало, но гордились ею много.
Американская буржуазная критика склонна была расценивать «Жанну д'Арк» как роман, имеющий мировое значение, но истинное содержание произведения не было ею понято.
Образ Жанны д'Арк в романе Марка Твена имел и для писателя и для американского читателя того времени глубокий социальный смысл. Твен отвечал на вопрос: что может возвысить человека, поднять его над узостью, ограниченностью и бессмысленностью буржуазной жизни?
В нем Твен раскрыл понятие героического как понятие человеческого в самом высоком и лучшем смысле этого слова. Героическое обрисовано как естественная потребность мыслящего и чувствующего существа и как необходимый результат сложившегося исторического развития. Это хорошо показано в начале романа, когда формируется сознание Жанны-подростка. Глухая пора в истории Франции. Три четверти века страну топчут и опустошают полчища чужеземцев, три четверти века французская армия терпит бесчисленные поражения. В роман вплетается глубоко волнующая сцена: девочка отдает свой ужин путнику, которого черствый и грубый отец Жанны гонит за порог. Оборванный, голодный странник оказался одним из солдат несчастной армии Франции. Накормленный и обласканный Жанной, он рассказывает о трагедии военных поражений, заканчивая скорбную повесть патетической песнью о непобедимом Роланде. Этот эпизод из IV главы романа поражает экономией художественных средств. Страдания целого народа воплощены в судьбе несчастного солдата; в то же время он — носитель героических традиций Франции; вся сцена воспринимается как залог славного будущего, как прелюдия тех побед, которые одержит Жанна вот с такими соратниками, чей дух жив и не сломлен.
В подвигах Жанны нет чуда — желает сказать Твен. В солдате он увидел приглушенные неудачами, но неиссякаемые народные силы, родники духовного величия и воли к победе. В этом же эпизоде показано зерно характера героини романа: любовь к людям, самоотверженность (ребенок отдает голодному свою чашку с похлебкой, несмотря на грозные окрики отца), стойкость и отвага (девочка одна защищает путника), сердечная забота, выраженная в немедленном действии (пока остальные ведут словесный спор, заслуживает ли путник пищи, — Жанна уже его накормила).