Марк Твен
Шрифт:
— Мы ели яичницу.
— Вы ели яичницу? Где же вы брали яйца?
— А во время шторма наше судно так и неслось.
Шутки и каламбуры вызывали смех у миллионов соотечественников Твена. Их любил Линкольн.
Такой юмор впитывал в себя с детства и будущий писатель.
«Университеты» Марка Твена
И после того как юноша Сэм Клеменс ушел от Амента, ему приходилось не очень-то легко. То и дело прорывалось раздражение против Ориона, который, став фактическим главою семьи, никак не мог обеспечить ее минимальных нужд.
Юность Твена — это прежде всего годы бездомности (он сам говорил, что рано начал жить «на чужих харчах»), метаний в поисках настоящего дела, неуверенности в завтрашнем дне. Но он чувствовал, что так долго продолжаться не будет. Нет, Сэмюел Клеменс не таков, как его растяпа брат! Он сумеет постоять за себя, он завоюет себе место в жизни.
Сэму еще не было восемнадцати лет, когда он сбежал от Ориона. В городе Сент-Луисе, где жила Памела с мужем, юноша нашел работу, скопил немного денег и отправился в районы Атлантического побережья, чтоб повидать крупнейшие города страны: Нью-Йорк, Филадельфию, Вашингтон. Когда удавалось устроиться в какой-нибудь типографии, он работал несколько недель, а затем ехал дальше. Все привлекало внимание юного провинциала, все ему казалось интересным: и выставка в Нью-Йорке, и здания в Филадельфии, где представители американских колоний пришли к историческому решению подняться на борьбу за независимость, и бесплатная библиотека печатников, — Сэм охотно проводил там свободные часы.
В Нью-Йорке Клеменс сумел побывать в настоящих театрах. И он с наивной восторженностью описал в письме домой, как понравилась ему сцена, в которой гладиатор умирает «с жестокой радостью удовлетворенной жажды мести».
За время бродяжничества кругозор юноши расширился, он почувствовал, что больше приобщился к культуре. В его письмах домой звучал оптимизм, даже самоуверенность. Полемизируя, как всегда, с Орионом, склонным к унынию, Сэм писал своему старшему брату, что «людям придется долго ждать, прежде чем я упаду духом или испугаюсь голода».
Но все же его тянуло домой. Видимо, не так-то уж хорошо жилось Сэмюелу Клеменсу вдали от родных, если он согласился в конце концов снова поступить на работу к Ориону, переехавшему из Миссури в штат Айова. Надежд на то, что брат будет систематически выплачивать ему жалованье, по-прежнему было весьма мало.
Дела в типографии, которую открыл Орион в городе Киокуке, шли плохо. Сэмюел сердился на брата и жаловался на него матери, которая и теперь, когда Орион женился, жила у него и оказывала большое влияние на ход жизни всех Клеменсов.
Снова Сэм добросовестно трудился в типографии в дневные часы, а по вечерам вел беседы с приятелями или отправлялся на свидания с хорошенькими девушками. Молодому наборщику скоро будет двадцать лет. Он умеет петь, охотно сочиняет забавные истории, не прочь сыграть какую-нибудь шутку над Генри или учениками-наборщиками и по-прежнему совершенно не представляет себе, что его ждет даже в самом ближайшем будущем.
Сэмюел Клеменс убежден, во всяком случае, что учиться ему больше не придется. Но он много читает, читает все, что
В одной прочитанной книге описывалась поездка американских путешественников Линча и Герндона к верховьям реки Амазонки. Там произрастают редкие экзотические культуры, которые высоко ценятся на мировом рынке. Тот, кто сумеет туда добраться, быстро разбогатеет. Почему бы наборщику Клеменсу не отправиться по маршруту этих смельчаков?! Может быть, это избавит его от беспокойного чувства, которое нет-нет и дает себя знать. Должен же он, наконец, найти настоящее дело в жизни!
Увлекательное путешествие и богатство… Что еще нужно человеку?! Сэм договорился с двумя приятелями совместно отправиться на реку Амазонку. Не хватало лишь средств на дорогу.
Однажды, рассказывает Твен, к дому, мимо которого он проходил, прибило ветром бумажку. Бумажка оказалась банкнотом в пятьдесят долларов. Теперь уж больше ждать было нечего. Сэмюел Клеменс сразу же покинул Киокук.
Вышло так, что он уехал один. Найденных денег все равно не хватило бы на поездку в Южную Америку. Первый этап на пути молодого наборщика к Амазонке — американский город Цинциннати. Здесь он перезимует, затем по Миссисипи отправится в Новый Орлеан, а уж оттуда к конечной цели.
Началась работа еще в одной типографии. Снова жизнь на чужих харчах, снова чувство бездомности. Впрочем, и в доме замученного деловыми неудачами Ориона было не очень-то весело.
Сэмюел Клеменс, как всегда, приглядывается и прислушивается к людям, учится в университетах жизни. В Цинциннати его заинтересовал товарищ по работе, шотландец Макфарлейн. Он любит пофилософствовать, но философия у него мрачная. Человек, рассуждает Макфарлейн, имеет много общего с животными. Люди даже хуже животных, это очень злые существа. Клеменс видел в людях иное — хорошее, светлое. Но он ценил Макфарлейна за то, что у этого наборщика было много серьезных, умных книг. Сэм продолжал читать.
Весной 1857 года он тронулся в путь к Амазонке. Маленький пароход «Поль Джонс» идет до Нового Орлеана. Но когда судно, наконец, добралось от Цинциннати до самой южной точки Миссисипи (сначала шли по притоку Огайо, а затем, от города Кейро, — по «отцу рек»), оказалось, что Сэмюел Клеменс раздумал ехать в Южную Америку. Он не хочет быть путешественником. Его теперь прельщает совсем другое. Он будет лоцманом.
Для юноши, выросшего на Миссисипи, что могло быть естественнее стремления стать лоцманом? И разве есть на свете более почетная профессия, чем та, которая делает человека хозяином высокой лоцманской рубки?!
Как уберечь собак от бешенства в августе?
Твен любил утверждать, что он стал писателем случайно. Да и вся его жизнь, говорил он, была цепью случайностей. Молодой человек, который после долгих лет работы в типографиях решил овладеть профессией лоцмана, и не мечтал тогда посвятить свою жизнь литературе. Сэмюелу Клеменсу пришлось пройти немало новых испытаний, прежде чем настало время, когда он, наконец, начал зарабатывать на хлеб насущный своим пером. Это уже было в период войны Севера и Юга.