Марко Поло
Шрифт:
Кстати говоря, он же рассказывал о китайских иероглифах так: «Пишут они кисточкой, которой рисуют живописцы, и одно начертание содержит несколько букв, выражающих целое слово»{292}.
Удивительно, но рассказ Марко Поло о китайских бумажных деньгах был воспринят как одна из многих его сказок, а записки Гийома де Рубрука оказались на долгое время погребенными среди церковных отчетов. В результате никто не извлек для себя никаких уроков, и первые бумажные деньги на Западе появились лишь в 1660 году в Швеции, и «продержались» они тогда всего четыре года. Первые же устойчивые бумажные валюты сформировались на Западе только в конце XVII века.
Восточные женщины
Не менее интересен и рассказ Марко Поло о женщинах Востока. На его взгляд, женщины брачного возраста там были неполноценны из-за осквернения «абсурдным и отвратительным насилием», противным всем законам природы. В его книге сказано: «Сказать по правде, никто здесь ни за что в свете не женится на девственнице; девка, говорят они, коли не жила со многими мужчинами, ничего не стоит; поэтому-то и женятся они вот так: придут сюда, скажу вам, иноземцы и раскинут палатки для побывки; тотчас же старухи из деревень и замков приводят к ним дочерей, по двадцати, по сорока, и меньше, и больше, и отдают их странникам на волю, чтобы те жили с девками; а странники девок берут и живут с ними в свое удовольствие; держат при себе, пока там живут, но уводить с собою не смеют; а когда путешественник, пожив с девкой в свое удовольствие, захочет уходить, должен он ей подарить что-нибудь, какую-нибудь вещицу, чтобы девка могла, когда замуж выйдет, удостоверить, что был у нее любовник. Каждая девка так-то почитает нужным носить на шее более двадцати разных подарков: много, значит, у нее было любовников, со многими она жила, и чем больше у девки подарков, чем больше она может указать любовников, с которыми жила, тем милее она и тем охотнее на ней женятся: она, дескать, красивее других»{293}.
Самого Марко Поло явно раздражал подобный коммерческий подход к браку, но это не помешало ему во всех подробностях описать эту странную для европейца процедуру С другой стороны, Марко Поло, говоря о восточных нравах, констатирует: «Раз женились, жену любят крепко, и чужую жену трогать почитается за большой грех, и того греха остерегаются»{294}.
Наверняка Марко Поло не был пуританином, но многие азиатские сексуальные обычаи оскорбляли его сентиментальность. А вот сами женщины Востока ему явно нравились. Особенно китайские девушки. Описывая их, он говорит: «Девушки в Катае не имеют равных себе в отношении добродетели и скромности. Они не предаются шумным и неприличным развлечениям; они не танцуют; они никому не докучают; девушка никогда не стоит у окна, чтобы разглядывать лица прохожих или выставлять напоказ свое собственное лицо. Они не прислушиваются привычным ухом к непристойным речам и не посещают празднеств или мест увеселений. Если случается, что они выходят из дому для какой-нибудь приличной прогулки, например, для посещения храмов своих идолов или каких-нибудь родственников и близких людей, то они идут в сопровождении матерей, не глядят бесстыдно людям в лицо и носят особые изящные шляпы, мешающие им смотреть вверх. Поэтому во время прогулки их взоры всегда обращены вниз. В присутствии старших они в высшей степени скромны, никогда не скажут лишнего слова, вообще не скажут ни слова иначе как в ответ на поставленный им вопрос. Они сидят в своей комнате, занимаясь своей работой, редко встречаются с отцом и с братьями или с кем-либо из старших в доме. И они не прислушиваются к словам своих поклонников»{295}.
А вот говоря о женщинах Кинсаи (Ханчжоу), Марко Поло отмечает, что они гораздо смелее и чувственнее, чем их западные сестры. Да и вообще, по западным меркам, культура в этом городе была более экстравагантной и сексуальные правила там ставили во главу угла прежде всего удовольствие женщины.
Более того, в Кинсаи (Ханчжоу) имелись специальные сексуальные игрушки, практиковавшиеся для помощи женщинам в достижении оргазма. А еще здесь было много специальных женщин для увеселения. О них в книге Марко Поло написано так: «На озере есть лодки и барки в большом числе, большие и малые для увеселительных поездок; на них могут поместиться десять, пятнадцать, двадцать и больше человек, потому что их длина от пятнадцати до двадцати шагов, а дно широко и плоско, так что они плывут, не наклоняясь ни на ту, ни на другую сторону. Каждый, кто хочет совершить увеселительную поездку с женщинами или с товарищами, нанимает одну из тех барок, которые постоянно содержатся готовыми. <…>
На озере всегда есть несколько барок с людьми, совершающими увеселительную поездку, так как жители города ни к чему так не стремятся, как, покончив со своими делами или торговлей, употребить часть дня на подобные удовольствия, или с женщинами своего круга, или с публичными женщинами»{296}.
Тут же, пожалуй, следует отметить, что Марко Поло оставил нам удивительные сведения об интимной жизни самого Хубилай-хана. Дело в том, что высокое положение позволило венецианцу познакомиться с семьей правителя, и он рассказал нам о том, что у Хубилая было четыре законные жены.
В своей «Истории монгалов» Джованни дель Пла-но Карпини утверждал, что жен там «каждый имеет столько, сколько может содержать: иной сто, иной пятьдесят, иной десять»{297}. Конечно, это не значит, что Хубилай-хан был человеком небогатым. Да, у него было лишь четыре законные жены. Но, помимо них, у него было и множество жен незаконных, называемых наложницами. И каждый раз он сам выбирал, с кем ему спать.
И Марко Поло отмечает: «Есть у него и другие подруги»{298}.
Как видим, пользуясь близостью к Хубилай-хану, Марко Поло, похоже, даже дерзнул побывать в его спальне. Или же, как и во многих других случаях, просто пересказал то, что слышал от других.
В любом случае факт остается фактом: для Хубилай-хана, как мы уже знаем, отбирали самых лучших девушек. По сути, в своей книге Марко Поло дал нам первое описание древнего конкурса красоты, победительницы которого допускались до ложа верховного правителя.
При этом, как отмечает Марко Поло, Хубилай-хан всегда охотно делился избытком женщин со своими ближайшими подчиненными.
Для европейца все это было удивительно, и наш герой не раз задавался вопросом, неужели подданные Хубилай-хана, у которых забирали дочерей, не были обижены этим. Оказывается, не были, ибо для молодой женщины, вырванной из родных мест, чтобы обслуживать сексуальные потребности великого хана, это считалось вовсе не позором, а одной из форм императорского признания.
Сам же Хубилай-хан искренне полагал, что, плодя потомство, он лишь выполняет волю Небес. По самым скромным подсчетам, у него было около пятидесяти детей от официальных жен и наложниц. И это только сыновей, ибо многочисленные дочери вообще не брались в расчет.
Шелк
Естественно, куда бы ни попадал Марко Поло, он везде находил шелк, который в те времена был великим новшеством для европейцев, не говоря уже о шелковичных деревьях и тутовых шелкопрядах. До Марко Поло Европа вообще практически ничего не знала об искусстве шелкопрядения, которое считалось в Китае одним из самых строго охраняемых секретов.
Согласно старинной китайской легенде, искусством изготовления шелка Китай обязан Кси Линг-Ши, жене Желтого императора, мифического основателя Китайского государства. Считается, что именно она научила свой народ разводить гусениц и ткать ткань. На самом деле самый древний кокон шелкопряда был найден при археологических раскопках в северной провинции Шаньси, и датируется он примерно 2200—1700 годами до н. э.
Более трех тысяч лет никому за пределами Китая не удавалось овладеть технологией производства шелка, так как за разглашение тайны полагался смертный приговор. И лишь в 559 году два персидских монаха-несторианца, рискуя жизнью, привезли византийскому императору Юстиниану I драгоценные яйца шелкопряда. Для этого они якобы спрятали их в пустотелом бамбуковом посохе.
В Венеции шелковая промышленность стала развиваться в XIII веке, в Генуе и Флоренции — еще позднее. И лишь в XVIII веке производство шелка получило распространение по всей Западной Европе.