Марш к морю
Шрифт:
– Это безумие!
– запротестовал Камсан.
– Разве ты не видел, что их новое оружие сделало с нами в лесу? Разве ты не понимаешь, что если они могут проделать такие дыры в стенах из камня и извести, они могут сделать гораздо хуже с нашими воинами, если мы позволим им поймать нас на открытом месте? Нет, мы должны найти другой способ!
– Мы должны атаковать!
– еще громче зарычал Тин.
– Это то, что делают настоящие боманы - они нападают и умирают. А затем другие боманы атакуют по их телам, и еще другие, пока атака не попадает в цель, и мы торжествуем!
– За этот день мы потеряли тысячи людей!
– зарычал в ответ Камсан.
– И если мы штурмуем
Военный лидер хлопнул в ладоши в жесте яростного отрицания.
– Атаковать подготовленного врага оружием, которым обладают эти говноеды, было бы столь же глупо, сколь и бессмысленно! Мы должны найти лучший способ!
– Это твои "лучшие способы" и твои хитроумные уловки убили больше из нас, чем что-либо другое, - сказал Тар Тин ровным, смертоносным голосом.
– Думаю, что ты потерял уважение кланов. Эта катастрофа - твоих рук дело, даже больше, чем тех, кто сидит на дерьме.
Вождь гестаев отступил назад и поднял руки.
– Кто является источником нашего горя? Стены города лежат разбитые и открытые! Наши воины лежат мертвыми на поле боя ни за что! Чьи колебания и отказ сокрушить Бухту К'Вэрна дали говноедам время подготовить это "новое оружие", и кто вывел наших воинов лицом к лицу с ними, в то время как у нас украли наших женщин и детей?
– Тин свирепо посмотрел на Камсана, и его голос понизился до убийственной мягкости, когда он повторил: - Кто источник нашего горя?
Остальные вожди собрались вокруг этого спора. Большинство из них были намного старше Кни Камсана, и многие возмущались его относительной молодостью, когда его назначили военным лидером. Они поддержали его восхождение после Тердана, потому что ужасных жертв, понесенных при штурме стен этого города, было достаточно, чтобы напугать даже боманов. Но теперь, когда потери почти так же велики, как и на поле боя, и разбросаны по джунглям, а основная масса женщин и детей кланов находится в руках тех, кто сидит на дерьме, они были готовы рассмотреть еще одно изменение.
* * *
– Как ты думаешь, что они там делают?
– устало спросил Роджер.
Его мобильные силы достигли Синди вскоре после наступления темноты. Даже многие пехотинцы теперь научились дремать в седле, ибо полное изнеможение было отличным учителем, и все же Чим При и его кавалерия каким-то образом сумели выстроиться в шеренгу и бодрой рысью проскакали через южные ворота под своим знаменем рычащего басика. Теперь принц стоял на зубчатой стене, опираясь большей частью своего тела на мерлон, в то время как он и Панер смотрели на поля.
– У Джина есть команда разведпатрулей, которая присматривает за ними, - сказал теперь капитан.
– Даже с направленными микрофонами мы не можем подобраться достаточно близко, чтобы точно сказать, что происходит, но, похоже, у них идет какая-то глубокая и содержательная дискуссия, сопровождаемая множеством угроз. Я предполагаю, что они обсуждают возможное изменение в цепочке командования, и, честно говоря, ничто не порадовало бы меня больше. Этот персонаж Камсан слишком гибкий и инновационный варвар, чтобы сделать меня счастливым.
–
– Роджер махнул рукой в сторону груды тел боманов, хорошо видимых им обоим благодаря увеличению защитных щитков шлемов.
– После того, как мы сделали это с ними в чистом поле?
– Во всяком случае, я сделал все, что мог придумать, чтобы побудить их к этому, - ответил Панер.
– Мы израсходовали почти дюжину зарядов для плазменной пушки, пробивая эти красивые широкие бреши в стене, и я буду крайне разочарован, если никому из них не придет в голову, что теперь у них есть все виды путей в город. И тот факт, что все их женщины и дети находятся здесь, должен подсказать им, что с их стороны было бы хорошей идеей прийти и спасти их.
– А если они этого не сделают?
– спросил Роджер.
– Что нам тогда делать?
– Если они не придут к нам, тогда мы пойдем к ним - в некотором роде. Я взорву Большой мост позади нас, чтобы загнать их на другой берег реки, а затем отправлюсь на юг с их женщинами и детьми посреди каре пикинеров, если понадобится. В конце концов они, вероятно, найдут способ перебраться через реку - уверен, что они построят плоты, если ничего другого не будет, - но я полагаю, что мы сможем пройти почти весь путь до Д'Сли, прежде чем они смогут перебраться на эту сторону в любом количестве. Там от стен осталось достаточно, особенно после ремонта, который выполнили Тор Флейн, Фуллеа и их люди, чтобы легко продержаться с винтовками и новой артиллерией, и у нас все еще будут их женщины и дети в качестве повода для переговоров.
– В некотором смысле, я бы предпочел сделать это с самого начала, потому что, что бы ни случилось, будет некрасиво, если они нападут на нас завтра. Если бы мы могли вернуть их иждивенцев в Д'Сли и заставить их поговорить с нами, и если бы это было сделано правильно кем-то вроде Элеоноры, это, вероятно, было бы лучшим способом уладить все это дело без огромных дополнительных жертв для кого-либо. К сожалению, я не думаю, что у нас будет время задержаться и самим вести переговоры, что означало бы оставить все на усмотрение к'вэрнийцев, и как бы я ни любил и уважал большинство из них, вряд ли это было бы хорошей идеей. Даже лучшие из них все еще слишком склонны просто убивать своих врагов и покончить с этим, чтобы я мог чувствовать себя комфортно, оставляя в их руках столько тысяч мирных жителей. Теперь, когда Добреску закончил со своим экстрактом масла из печени колла, мы, вероятно, могли бы пойти более медленным путем... за исключением того, что здесь все уже окопано и готово, и слишком велик шанс, что ублюдкам удастся перебраться через реку и напасть на нас на открытом месте на обратном пути в Д'Сли.
Роджер повернул голову и посмотрел на профиль капитана. Арман Панер, как он обнаружил, был самым сложным человеком, которого он когда-либо встречал. Капитан был одним из самых смертоносных людей, которых принц мог себе представить, с полной готовностью уничтожить все или кого угодно, чтобы завершить свою миссию и снова доставить Роджера живым на Землю. И все же, несмотря на всю свою безжалостность, морской пехотинец был в равной степени полон решимости не разрушать ничего, что он хотел бы сохранить целым. Принц достаточно узнал о своей собственной темной стороне здесь, на Мардуке, чтобы знать, как легко было бы кому-то на месте Панера стать черствым и безразличным. В конце концов, боманы были всего лишь варварами. Почему их судьба должна иметь значение для цивилизованного человека, единственной целью которого было в первую очередь убраться с их планеты?