Марш обреченных

Злобин Михаил

— Н… нет, мой экселенс, — потрясенно выдохнул солдат.

И сложно было сказать, кто из воинов больше удивлен этим назначением. Сам Полун или его соратники.

— Ну и отлично. А теперь показывайте, где тут у вас спальные места?

— Э-э-э… господин младший эльмистр, вы что, не вернетесь в крепость? — еще больше опешили бойцы.

— Нет. Отныне я буду черпать солдатскую жизнь полной ложкой вместе с вами. Будем налаживать контакт и взаимопонимание. А теперь, отбой!

* * *

Знакомство с вверенными под мое начало воинами прошло даже лучше, чем я смел надеяться. Здесь к простолюдинам повсеместно относились как к рабочей скотине.

Кормили, одевали, но именно человеческим отношением не баловали. Это выбивалось из рамок логики. Ведь ты же не будешь уважать запряженную в плуг клячу? Дал хворостиной по горбу и пошла работать! А если заартачится, то либо продать, либо прирезать на колбасу. С людьми, как не прискорбно, действовал тот же принцип — бабы еще нарожают, чернь расплодится. И если я хочу исполнить поручение Ваэриса, то именно этот столп общественного самосознания мне рано или поздно и придется сносить.

Собственно, неудивительно, что солдаты седьмой колонны знатно охренели, когда я нормально заговорил с ними. Без высокомерия, надменности и презрения, а вполне себе вежливо и корректно. Еще больше они обалдели, когда я стал ночевать вместе с ними. Да, неудобно. Жестко. Мошкара кусает. Холодно. Воняет потными телесами. Некоторые вообще храпят, похлеще, чем их кони. Но ведь и в походе за мной никто перину таскать не будет, верно? Так что тут я еще и к будущим тяготам себя приучал. А от этого мой авторитет среди бойцов взлетел на какую-то совершенно недосягаемую высоту.

Мои повеления исполнялись быстро и предельно качественно. Потому что я иной раз и на похвалу не скупился. И пока это ощущение не успело приесться и обесцениться среди солдат, пользовался им на полную катушку. Потом, конечно, придется новую систему стимулирования разработать. Ну а пока за право расседлать и почистить мою Мурашку чуть ли драки не устраивались. Иными словами, я вновь удачно применил тот самый прием, использованный на слугах в поместье Адамастро.

Другие аристократы, конечно же, моих порывов не оценили. Они не скрываясь крутили пальцем у виска, наблюдая за такими чудачествами. Для них сон с простолюдинами в одной палатке был равносилен ночевке в хлеву. Эх, дурачье! Когда-нибудь они поймут, что преданность и любовь своих людей гораздо ценней золота и серебра. Особенно на войне, где от них во многом зависит и твоя жизнь. Ну да ладно, их дело. Я никого разубеждать не собираюсь.

В таком ритме мы провели в крепости Сарьен еще около луны. Или даже чуть больше. Тренировались, отъедались и прочее. А потом вдруг пришла новость: на рассвете полк отправляется в марш. Но куда — не сказали. Мне хотелось надеяться, что этим событием не было ознаменовано окончание нашего обучения. Ведь, по-моему, знали и умели мы до ужасного мало. Нет, конечно, лиранты у нас были опытные. Не то что мы, птенцы, войны не нюхавшие. А ильгельд, самый старший офицер полка, так и вовсе в боях на западных рубежах провел больше половины жизни. Им-то уж должно быть виднее, что делать. Но все равно как-то неспокойно…

На следующий день Сарьенский полк в полном составе отправился в путь еще до восхода солнца. Всего около семи сотен копий плюс обозники. Как оказалось, у нас даже свой кузнец где-то в самом хвосте ехал. Видел его мельком вместе с передвижной кузней. Только какой-то больно уж молодой. Не выглядел он умелым мастером. Поэтому я уже заранее решил к нему не обращаться без крайней нужды.

В первый день мы по моим прикидкам преодолели немного. Что-то около тридцати километров. Обоз нас сильно тормозил, а потому лошади все это время шли спокойным шагом. И вот настала пора разбивать лагерь. Я, как проживший среди своих людей достаточно

долго, не только знал сильные и слабые стороны каждого. Но еще и сам учился у них жить под открытым небом. Поэтому быстро распределил обязанности. Одни пошли за сухостоем для костра, другие занялись установкой шатра-палатки, двоих отрядил таскать воду, еще парочка человек отправились за провиантом, а потом приступили к готовке. Остальные взяли на себя уход за скакунами. И уже менее, чем через час у нас было подготовлено место для ночлега, на огне доходил скромный, но сытный ужин, да и кони сверкали намытыми боками. Всё чинно-блинно и без всякой лишней суеты.

А вот у других колонн, насколько я мог видеть, дела обстояли похуже. Молодые эльдмистры либо вообще забили на распределение задач, либо раскидали их неравномерно. Другие и вовсе самоустранились от руководства, свалив всё на подчиненных. Оттого нередко можно было встретить ситуации, когда половина воинов слоняется без дела, а у самих, при том, даже костер не разведен. Ну или когда огонь разожгли, а до ближайшего ручья за водой забыли сбегать. Да и много чего еще.

Я попытался было сунуться с добрым советом к соседям, коих, как на зло, возглавлял Лэдор нор Фэрвейн, с которым у меня периодически происходили конфликты. Аристократ явно не понимал, что дров ему на всю ночь не хватит, а впотьмах людей за ними отправлять не самая лучшая идея. Но вместо благодарности я наткнулся на стену ледяного пренебрежения. Ну и хрен с тобой! Посмотрим, как твое высокомерие будет тебя греть, когда огонь под навесом погаснет.

Вернувшись к своей колонне, я с удовлетворением отметил, что у нас уже и ужин поспел. Навернув целую миску сваренной на костре каши с солониной, я аж ремень на поясе ослабил. По сути, мне ничего больше не оставалось, кроме как объявить свободное время для своих солдат. Дела сделаны, так что пусть теперь отдыхают, занимаются чем хотят и готовятся к завтрашнему дню. А я пока пойду прогуляюсь до ветру. А то что-то надавило на пузырь…

Справив нужду, я вернулся и с удивлением обнаружил, что народу на нашем бивуаке как-то поубавилось. На всякий случай решил уточнить у помощника. Но его-то как раз и не смог отыскать.

— А куда Полуна черти унесли? — спросил я у ближайшего воина.

— Так это… увели его, мой экселенес, — последовал ответ.

— В смысле? Кто увел? Куда? — округлил я глаза.

— Неведомо мне, господин. Пришел офицер из соседней колонны, приказал следовать за ним. Забрал всех, кто отдыхал. Человек семь, не меньше.

— Вот это новости! И почему мне сразу не доложили? — нахмурился я.

— А… о чем докладывать-то, мой экселенс? То ж не просто какой-то посторонний пришел, а такой же эльдмистр, как и вы…

— Да мне плевать, кто там пришел! У вас командир только один — я! И слушаться вы должны только меня! Понятно?!

— Конечно, господин, ваша правда! — поспешно выдал боец. — Но…

— Никаких «но!» Куда они пошли?!

— Туда, мой экселенс! В ту сторону.

— Всем оставаться тут! — приказал я напоследок. — Если еще какой-то умный эльдмистр придет и захочет кого-то забрать, шлите лесом!

Выдвинувшись в указанном направлении, я не особо удивился, когда нашел своих бойцов во главе с Полуном у костров соседнего отряда. Ну да, у того самого, которым командовал нор Фэрвейн. Сперва он чуть ли не открытым текстом меня послал, а теперь заимел наглость вернутся и запрячь моих подчиненных махать топорами? Вот же морда обалдевшая! Ух, как же я зол! Ну да ладно, Саня, выдыхай. Не забывай, что тут за любое ругательное слово можно вызов на дуэль получить. Поэтому просто улыбаемся. Это тоже людей бесит.