Мартовскіе дни 1917 года
Шрифт:
первое — в Гос. Дум и в ея Врем. Комитет нт единодушія — лвыя партіи, усиленныя Совтом Р. Д., пріобрли сильное вліяніе;
второе — на предсдателя Думы и Врем. Комитета Родзянко лвыя партіи и рабочіе депутаты оказывают мощное давленіе, и в сообщеніях Родзянко нт откровенности и искренности;
третье — цли господствующих над предсдателем партій ясно опредлились из вышеприведенных пожеланій Родзянко;
четвертое — войска петроградскаго гарнизона окончательно распропагандированы... очерченное положеніе создает полную опасность боле всего для дйствующей арміи, ибо неизвстность, колебанія, отмна уже объявленнаго манифеста, могут повлечь шатаніе умов в войсковых частях и тм разстроить способность борьбы с вншним врагом"... Сообщая, что он срочной телеграммой доносит "все это" верховному главнокомандующему. Алексев выдвигает план "суть настоящаго заключенія сообщить предсдателю Думы и потребовать осуществленіе манифеста" и "для установленія единства во всх случаях и всякой обстановк созвать совщаніе главнокомандующих в Могилев" (Если в. кн. Н. Н. "не сочтет возможным прибыть лично, то собраться 8-го или 9-го марта). "Такое
До полученія офиціальных отвтов на свой запрос Алексев в 1 ч. 80 м. был вызван к аппарату по иниціатив Брусилова, указавшаго, на основаніи донесеній командиров, на необходимость отдачи "какого-либо приказа" в виду преувеличенных слухов, проникших уже на фронт: Брусилов предлагал объявить, что Николай II отрекся, что в управленіе страной вступил Врем. Ком. Гос. Думы, что войска должны "охранять своею грудью матушку Россію" и не вмшиваться в политику. "Вполн понимаю все, вами высказанное", — отвтил Алексев. — "Мое положеніе:
1. Не могу добиться, чтобы Родзянко подошел к аппарату выслушать мое ршительное сообщеніе о невозможности играть в их руку и замалчивать манифест.
2. Повелніе Вел. Кн., верховнаго главнокомандующаго, во всх важных случаях обращаться к нему и его извщеніе, что для кавказской арміи манифест не существует до распубликованія его законным порядком через Сенат. Сейчас вторично доложу по аппарату Вел. Кн... заявленіе всх главнокомандующих, что дальнйшее молчаніе грозит опасными послдствіями. При неполученіи каких-либо указаній, возьму на себя отдачу приказанія... Самое трудное — установить какое-либо согласіе с виляющим современным правительством"...
Трудно сказать, до каких предлов могла пойти иниціатива ген. Алексева. Он не встртил достаточной поддержки: Вел. Кн. отвтил, что он является "выразителем объединеннаго мннія арміи и флота", но не как "коллегіальнаго мннія главнокомандующих", и что он сносится с правительством[270]. Рузскій, считая необходимым объявленіе манифеста, полагал, что излишне запрашивать командармов, так как им "обстановка внутри имперіи мало извстна"; что для "установленія единства дйствія" необходимо установить "полный контакт с правительством", и что до фактическаго вступленія в главнокомандованіе Вел. Князя "сбор главнокомандующих несоотвтственен". Эверт считал, что "подобно тому, как мы под давленіем обстановки коллективно вынуждены были обратиться к Государю Императору с мольбой о согласіи его на измненіе (формы правленія. также нын необходимо обратиться к Гос. Дум и новому правительству с заявленіем о необходимости немедленнаго объявленія высочайшаго манифеста, спшно и законно изданнаго Сенатом, и просто во имя спасенія родины от порабощенія ея злйшими ея врагами немедленно успокоить вс волненія, отказаться нын от намченнаго пути избранія Учред. Со6ранія". Эверт считал създ необходимым и недопустимым откладывать его на 8-ое марта....
Алексев пытался установить контакт с правительством, как рекомендовал Рузскій. Не добившись "возможности говорить с предсдателем Гос. Думы", он говорил в 6 час. веч., когда вопрос о манифест 2-го в Петербург окончательно уже был разршен в отрицательном смысл, с Гучковым и просил его "взять на себя передачу" Родзянко "серьезнйшаго для арміи вопроса". "Выход должен 6ыть найден путем соглашенія с лицом, долженствующим вступить на престол", — убждал нач. штаба... "Полагаю вполн возможным в первом манифест новаго царствованія объявить о том, что окончательное ршеніе вопросов государственнаго управленія будет выполнено в согласіи с народным представительством, хотя бы по окончаніи войны или наступленія успокоенія", "пять милліонов вооруженных людей ждут объясненія свершившагося", — напоминал еще раз Алексев. Военный министр информировал нач. Штаба о "соглашеніи", достигнутом с лицом, долженствовавшим вступить на престол... Алексева не удовлетворило "соглашеніе". "Неужели нельзя было убдить Вел. Князя принять временно до созыва Собранія власть? Это сразу внесло бы опредленность в положеніе[271]... Трудно предусмотрть, как примет стоящая в окопах масса манифест 3-го марта. Разв не может она признать его вынужденным со стороны? Теперешнюю дйствующую армію нужно беречь и беречь от всяких страстей в вопросах внутренних. Хотя бы непродолжительное вступленіе на престол Вел. Князя сразу внесло бы и уваженіе к вол бывшаго Государя и готовность Вел. Кн. послужить своему отечеству в тяжелые переживаемые им дни... Уврен, что на армію это произвело бы наилучшее бодрящее впечатлніе... Через полгода-же все выяснится ближе, лучше и всякія измненія протекут не столь болзненно, как теперь"... Вечером в 11 часов Алексев еще раз говорил с Петербургом — на этот раз с предсдателем Думы. Ему оставалось лишь подчиниться обстоятельствам и заключить разговор полной предчувствій фразой: "Прибавить ничего не могу, кром слов: Боже, спаси Россію".
II. Отреченіе Михаила.
1. Ршеніе Временнаго Комитета.
В "Исторіи революціи" Милюков говорит, что Родзянко-Львов отправились к прямому проводу в военное министерство для того, чтобы выяснить возможность "измненія" манифеста. Мы видли, что об этом не было и рчи
Около полудня по датировк Милюкова — около 10 час. по воспоминаніям Керенскаго — члены правительства кн. Львов, Милюков, Керенскій, Некрасов, Терещенко, Годнев, Львов Вл. и члены Врем. Комитета Родзянко, Ефремов и Караулов (называют еще Шидловскаго и Ржевскаго), собрались на Милліонной в квартир кн. Путятиной, гд временно пребывал Великій Князь. Сама хозяйка в воспоминаніях опредляет время собранія около 11 часов.
Около полудня по датировк Милюкова — около 10 час. по воспоминаніям Керенскаго — члены правительства кн. Львов, Милюков, Керенскій, Некрасов, Терещенко, Годнев, Львов Вл. и члены Врем. Комитета Родзянко, Ефремов и Караулов (называют еще Шидловскаго и Ржевскаго), собрались на Милліонной в квартир вн. Путятиной, гд временно пребывал Великій Князь. Сама хозяйка в воспоминаніях опредляет время собранія около 11 часов.
Не знаю, на основаніи каких данных Маклаков иниціативу созыва совщанія приписывает "новому императору". Караулов, разсказывавшій 31 марта в. кн. Андрею Влад. в Кисловодск исторію отреченія Мих. Ал., говорил, что иниціатива совщанія принадлежала исключительно думцам: Керенскій телефонировал Вел. Кн. в 5 час. утра, Мих. Ал. разбудили, и он отвтил, что "ничего не знает" о том, что произошло в Псков. Надо ли говорить, что теоретическія разсужденія Маклакова, который понял бы собраніе на Милліонной, если бы там рчь шла о недостаточности конституціонных гарантій в акт отреченія Царя, совершенно непримнимы к революціонной обстановк утра 3-го марта, вытекавшей, конечно, не из правомрных юридических предпосылок государствовдов. При обрисовк тогдашней революціонной обстановки надлежит устранить легенду, правда совершенно второстепеннаго значенія, но очень характерную для революціонной мемуарной литературы. Суханов вспомнил, как он 2-го марта, т. е. в критическій момент, когда ршался вопрос о государственной власти, на запрос совтскаго комиссара на Царскосельском вокзал ("по порученію желзнодорожников"): возможно ли дать Мих. Ал. позд для прізда из Гатчины в Петербург, "без всяких совщаній", отвтил, "что позда Исп. Ком. не разршает "по случаю дороговизны угля" — "гр. Романов может придти на вокзал, взять билет и хать в общем позд" Этот, воспроизводимый Черновым и др. "революціонный" отвт теряет свой эффект и относительное остроуміе, так как Мих. Ал., прибыв в столицу 27-го, уже не мог выхать назад в Гатчину и находился все время в квартир кн. Путятиной. Так засвидтельствовала сама Путятина; это утверждает и полк. Никитин, по словам котораго Мих. Ал. в разговор с ним высказывал особенное недовольство против Родзянко, вызвавшаго Великаго Князя и оставившаго его будто бы в военном министерств во время вечерняго разговора со Ставкой. Однако, для переговоров со Ставкой Мих. Ал. здил не с Родзянко, а с военным министром Бляевым и на его автомобил. Весь этот инцидент (с сухановским отвтом) нашел нкоторый отклик в тогдашнем сообщеніи "Русскаго Слова", но отнесен он ко времени посл отреченія. Кто у кого заимствовал — мемуарист ли у газетнаго сотрудника или этог послдній у будущаго мемуариста — не знаю...
По словам Путятиной, Мих Ал. увдомил Родзянко только в 4 часа утра 2-го, гд он находится (свидтельство боле, чм сомнительное), и тогда же ему была прислана охрана из 40 юнкеров и 8 офицеров.
2. Возвращеніе делегатов
Гучков и Шульгин только что (около 8 час. утра) вернулись в Петербург и тут же на Варшавском вокзал натолкнулись на яркую иллюстрацію к существовавшим настроеніям. Гучков смло пошел объявить акт отреченія в мастерскія Св.-Зап. жел. дор., но рабочіе пришли в такое возбужденіе, что, "закрыв помщеніе мастерских, проявили недвусмысленное намреніе акт уничтожить, а Гучкова линчевать". Эпизод, повидимому, был не столь драматичен, как изобразил его в приведенных словах Бубликов, и никто не собирался уничтожать акт отреченія и убивать Гучкова.[273]
Образно, но нсколько туманно, об инцидент разсказал Шульгин, бывшій одним из дйствовавших лиц. В кутюрьм, которая царила на вокзал, когда "какіе-то люди" "куда-то нас тащили", "мн выпало на долю объявить о происшедшем" "войскам и народу" Рота выстроилаcь "покоем" (четвертую сторону составляла толпа) и взяла на караул . В такой торжественной обстановк Шульгин прочитал отреченіе. "Я поднял глаза от бумаги и увидал, как дрогнули штыки... прямо против меня молодой солдат плакал... Тогда я стал говорить". Депутат произнес патріотическую рчь о Россіи, о ея спасеніи, чему подал примр Царь. "Ура Государю императору Михаилу второму!" "И показалось мн на короткое время, что монархія спасена". В этот момент Шульгина позвали к телефону — Милюков спшил перехватить делегатов на вокзал и предупредить, что они должны хать на Милліонную 12. Милюков не одобрил поспшную попытку провозгласить "Михаила II". "Настроеніе сильно ухудшилось текст (манифеста) неудовлетворителен необходимо упоминаніе Учредительнаго Собранія". Шульгин направился на розыски Гучкова, но по дорог передал конверт с подлинным отреченіем посланцу Бубликова и нашёл Гучкова на митинг рабочих в желзнодорожных мастерских.