Маскарад любовных утех
Шрифт:
– Хорошие в заведении порядки, если умственно отсталого человека одного на улицу отпускают! – возмутилась я.
– Раньше в приюте Алла Геннадьевна в начальницах ходила, – вздохнула бабуля, – при ней порядок был, несчастные инвалиды ели досыта, воспитатели их гулять водили. Моя соседка Люба там медсестрой служила. Оклад крохотный, но у некоторых бедолаг родственники есть, они персоналу приплачивали, и на кухне всегда бесплатно кормили. Год назад в доме престарелых администрация поменялась, теперь Кирилл Андреевич правит. Не помню точно, когда он на царство сел, а вот как тогда он выглядел, не забыла. Приехал на машине-раздолбайке, в куртке обдергайке, ботинках дерьмодавах, сам – тощий
– Неужели никто не жалуется на отвратительное обращение? – удивилась я.
Валерия Сергеевна склонила голову.
– В доме живут больные люди, которых родные под опеку государства сдали, или сироты одинокие, бесправные. Интернат государственный, а у нас только кричат о почете и уважении для тех, кто болен или стар, на самом деле считают таких людей мусором. Знаете, какая у меня пенсия? Ее только на коммуналку и другие счета хватает. Я, когда свои копейки получаю, думаю: это намек тебе, Лера, что зажилась на этом свете, пора на тот. Отдала государству свою молодость, здоровье, пахала без малого сорок пять лет на заводе в три смены, а теперь топай на кладбище поживей, не мешайся под ногами.
– Несчастный человек отправил письмо в «Крот», наверное, у него там мать живет, – пробормотала я. – Вот уж странность!
– Что странного? – не поняла старушка.
– Люди в поселке не бедные, неужели они родственника в приличное место устроить не могли?
Валерия Сергеевна поежилась.
– Если ты обеспечен, то хороший человек, да? А бедный – мерзавец?
– Никогда так не думала, – возразила я.
– Тогда чему изумляетесь? – хмыкнула собеседница. – Среди богатых полно негодяев. Ведь как в жизни бывает? Вышла женщина второй раз замуж за деньги, а больного ребенка от первого брака в дом призрения сдала, новому супругу ничего о дауне не сообщила. Или, допустим, мать свою убогую сховала подальше от глаз зятя. Сплошь и рядом такое случается. И бедные так поступают, и те, что на золоте едят. Вы шум не поднимайте, не ходите в интернат. Если волну погоните, только хуже беднягам сделаете. Дойдет до директора интерната, что кто-то из его подопечных на тяжелую жизнь жалуется, он всему контингенту разгром немцев под Москвой устроит. Думаете, если разборку затеете, бедолагу домой заберут? Нетушки! Раз в интернат загнали, жить несчастному там до смерти.
Глава 29
Тамара Федоровна Николаева жила недалеко от «Крота», я добралась до ее добротного кирпичного дома за пятнадцать минут. Железная калитка оказалась не заперта, я прошла по узкой тропинке, утопавшей в сугробах, поднялась на крыльцо и постучала в дверь. Раздалось тихое пощелкивание, створка медленно отворилась, послышался звонкий молодой голос:
– Уже вернулась? Больно быстро за покупками смоталась. Опять ключи забыла? О! Вы к кому?
Я посмотрела на стоявшую в прихожей стройную даму лет шестидесяти пяти, одетую в элегантное темно-фиолетовое шерстяное платье, на жемчужные бусы и серьги, украшавшие незнакомку, на ее красиво уложенные волосы и улыбнулась:
– Здравствуйте, меня зовут Евлампия Романова.
– Очень приятно, – ответила дама и выжидательно уставилась на меня.
В моем кармане яростно затрезвонил мобильный. Я вытащила трубку и нажала на экран.
– Есть интересная информация по
– Сбрось эсэмэску, я сейчас не могу говорить, – бормотнула я и посмотрела на женщину. – Извините, с работы беспокоят.
– Сотовый – это благо цивилизации, но я, имея его в сумке, ощущаю себя козой на привязи, всегда ведь могут дернуть, – улыбнулась пенсионерка. – Кого-то ищете?
– Да, Тамару Федоровну Николаеву, – сказала я. – Пыталась дозвониться до нее, но старушка не берет трубку. Вы, наверное, ее родственница?
– Можно и так сказать, – кивнула женщина.
– Компаньонка? – предположила я.
– Нет.
– Домработница?
– Нет. Что вы хотите?
– Очень нужно побеседовать с Николаевой. Если, конечно, она способна поддерживать диалог, – ляпнула я.
На лицо дамы наползла тень.
– А почему Тамара не должна поддерживать диалог?
– Восемьдесят пять лет преклонный возраст, – вздохнула я. – Болезни, слабость, иногда… э… человек превращается в ребенка…
Собеседница посторонилась.
– Входите. Обувь не снимайте, просто вытрите подошвы о коврик. Считаете, что человек, перешагнувший восьмидесятилетний рубеж, немощен умственно и физически?
– Старость не радость, – процитировала я любимое выражение Полины, домработницы моей мамы. Сорокалетняя прислуга произносила его всякий раз, когда хозяйка просила ее аккуратнее убирать квартиру.
Пенсионерка усмехнулась. А потом, держа спину совершенно прямо и не сгибая колени, легко наклонилась вперед, положила ладони на пол, затем обхватила ноги руками и прижала голову к лодыжкам.
– Повторите это упражнение, и я познакомлю вас с Тамарой, – сказала она, выпрямляясь без малейших признаков одышки.
Я удивилась, но начала медленно наклоняться.
– Э, нет, так не пойдет! – засмеялась незнакомка. – Прогнитесь в пояснице, сведите лопатки вместе, спину держите прямо, пятки вместе…
– Не получается, – пропыхтела я, – под коленями очень больно.
– Вот, совсем молодая и не можете несложное упражнение повторить. А мне девятый десяток, и что? – снисходительно заметила собеседница.
Я разинула рот.
– Вы Тамара Федоровна?
– Почему вы так удивлены? – прищурилась хозяйка.
– Ну… э… – забормотала я.
– Не оправдала ваших ожиданий? Не развалина? Не сумасшедшая? Не сижу в инвалидной коляске? – сыпала вопросами Николаева.
– У вас лицо шестидесятилетней дамы, – вырвалось у меня.
– Ожидали увидеть сморщенную каргу? – без тени улыбки осведомилась Тамара Федоровна. – Евлампия, сейчас много средств по уходу за собой, причем не обязательно приобретать бешено дорогие и ходить к косметологу, который выпишет счет с километром нулей. Есть прекрасно работающие кремы по демократичной цене. Хотите дожить до ста лет и не постареть? Это очень просто. Занимайтесь в фитнес-зале три раза в неделю, не обжирайтесь, исключите из рациона сахар, красное мясо, налегайте на овощи-рыбу, и ваша порция должна быть размером с пригоршню. Еще принимайте по утрам Омега-три и Кью-десять, много двигайтесь, работайте, где угодно, но только не сидите сиднем дома, смотрите на жизнь позитивно, радуйтесь, а не хнычьте, никому не завидуйте. Вот и весь секрет. А, чуть не забыла! Пейте не менее двух литров чистой воды без газа в день и заботьтесь о ближних. Не надо помогать всему человечеству, детям из Африки, беднякам из Латинской Америки, лучше принести кастрюльку супа заболевшей соседке. Если каждый протянет руку помощи своим родным, друзьям и тем, кто живет с ним в одном подъезде, в мире не будет несчастных людей. Вы Евлампия Романова? Ваш муж Максим Вульф купил мой особняк в «Кроте»? Что-то случилось? Возникли проблемы с домом?