Маски лицедея
Шрифт:
Через пару дней Свечкин доложил, что самой дорогой улицей является та, на которой расположен «Зеркальный карп» — штаб-квартира триады. Всё складывалось, как нельзя лучше. Поблагодарив начальника разведки, я немедленно связался с Виталием Френкелем.
— У вас появилась возможность вернуть мне долг, — сказал я после обмена приветствиями.
Изначально я планировал использовать старшего сына барона для того, чтобы вывести из-под влияния Неклюдова Щербининых и Яновских, но теперь в этом отпала нужда, так как мне пообещал в этом
— Эм… Да, разумеется, маркиз. Я готов. Что от меня требуется?
— Давайте встретимся. Разговор конфиденциальный.
Мне не хотелось, чтобы обо всём стало известно раньше времени. А в телефонах я уверен до сих пор не был. Меры мерами, но, как говорится, на каждую хитрую гайку…
Виталий Френкель приехал ко мне через пару часов. Мы расположились в кабинете. Мой гость слегка нервничал. Видимо, гадал, что же я у него попрошу за ту услугу, которую оказал.
— В каких вы отношениях с отцом теперь? — спросил я, решив сразу приступить к делу. — Он больше не считает вас недостойным наследником?
— Эм… Нет. Всё в порядке. Спасибо, — чуть помедлив, Френкель вкрадчиво добавил: — Ваше Сиятельство, должен ли я напомнить, что мы договорились: что бы вы ни потребовали в качестве оплаты, это не должно затрагивать безопасность моей семьи?
— Мой вопрос вызвал у вас опасения? Напрасно. Я вовсе не собираюсь причинять вред вашему отцу или кому-то из других родственников. Мне лишь нужно, чтобы вы убедили главу рода кое-что мне продать. Возможно, он даже обрадуется такой возможности.
— О! Ну, я сделаю всё, что в моих силах, разумеется. О чем именно идёт речь?
— Всего лишь несколько домов на улице Равноденствия.
Френкель нахмурился.
— Боюсь, я не помню все названия наизусть…
— Не беда, — я развернул на столе план города. — Это в китайском квартале.
— А, в китайском… — кивнул мой собеседник. — Понятно. Да, отец как-то говорил, что с радостью избавился бы от тамошних построек, — добавил он, глядя на план, где улица Равноденствия была отмечена маркером. — Правда, никто не изъявлял желания их приобрести до сих пор. Считается, что от китайцев много неприятностей, хотя это не так. Напротив, они довольно дисциплинированы.
— Тогда почему ваш отец хотел продать недвижимость в этом районе?
— Он не любит, когда район оказывается… закрытым. А китайцы живут своей обособленной общиной. К тому же, отец — противник даосизма.
— Ясно. Выходит, моя просьба ему только на руку.
— Получается, так.
Френкель явно собирался спросить, зачем мне этот район, но передумал. Вместо этого задал другой вопрос:
— Какие именно дома вы желаете приобрести, Ваше Сиятельство?
— Все. Каждое здание, которое сдано в аренду на улице Равноденствия. С правом сноса и строительства.
Мой собеседник удивлённо поднял
— Ого! Китайцам не понравится, если вы решите их выселить.
Я холодно улыбнулся.
— Но это будет уже моя проблема, верно?
— В общем, да. Вы уверены, что хотите именно эту улицу?
— Разумеется. И прошу держать сделку в секрете.
— Да-да, я понимаю. Что ж, скажу отцу. Уверен, он согласится. С радостью.
— Благодарю. Если выгорит, ваш долг будет уплачен.
Виталий Френкель уехал, а спустя пару часов ко мне вошёл Антон.
— В чём дело? — спросил я, взглянув на выражение его лица.
— Не знаю, заинтересует ли это вас, господин, — ответил он, — но только что в офис передали сообщение, что под алтарной частью молельни в монастыре была обнаружена крипта.
— Что это такое? — спросил я.
— Потайное помещение, в котором обычно хранятся мощи.
— Понятно. И что? Ты ведь пришёл не только из-за того, что во время ремонта обрушилась стена или пол, открывшая скрытую комнату?
Управляющий отрицательно покачал головой.
— Дело в том, что пару недель назад в офис приходил человек из Общества охраны архитектурного наследия. Он просил позволить сотрудникам выступить в качестве наблюдателей в монастыре. Чтобы при ремонте не были уничтожены или повреждены исторические объекты комплекса. Я ответил, чтобы прислали официальный запрос или распоряжение, а так, мол, без проблем. Он пообещал, что бумаги будут, и ушёл. И с тех пор от Общества не было ни ответа, ни привета. Я тогда не придал его визиту значения и не стал вас беспокоить. А сейчас подумал: что, если он приходил как раз из-за крипты? А теперь она повреждена.
— Как его звали? — подумав, спросил я. — Он предъявил удостоверение?
— Нет, только визитку оставил. Вот она.
Антон протянул мне картонный прямоугольник.
— Руслан Житин, — прочитал я вслух. — Хорошо, я займусь. Спасибо, что сообщил.
Как только управляющий вышел из кабинета, я взял телефонный справочник, пролистал до нужной буквы и нашёл номер Общества охраны архитектурного наследия. Набрал его и приготовился ждать. Спустя шесть гудков трубку подняли.
— Алло, — проговорил немного сонный женский голос. — Общество охраны архитектурного наследия. Чем могу помочь?
— Меня зовут Николай Скуратов. Могу я поговорить с вашим сотрудником?
Повисла непродолжительная пауза, а затем женщина сказала уже гораздо бодрее:
— Ваше Сиятельство?
— Иногда меня так называют.
— А-а… с кем вас связать?
— С Русланом Житиным, — ответил я, взглянув на визитку.
— Секунду…
Прошло однако куда больше времени. В конце концов трубка ожила, но вместо женского голоса в ней был мужской.
— Добрый день, Ваше Сиятельство. Я директор, меня зовут Фёдор Некрасов. Одна из сотрудниц сказала, вы хотите поговорить с неким… Русланом Житиным.