Маски зверя
Шрифт:
– Сиди здесь!
– вырвала я руку у Эрика.
– Не высовывайся, понял?
– крикнула я уже от края чердака и одним безрассудным прыжком оказалась на мучном ларе, а потом и на полу, оставляя в памяти жалкое от растерянности и мокрое от слёз лицо Эрика, однажды преданного собственным отцом и предаваемого вновь в который уже раз.
Я выскочила во двор. Тётя Зоя стояла у ворот, внимательно наблюдая за улицей в щель между широкими досками ворот. Перед калиткой к лестничке валялась почти втоптанная в землю россыпь ломаного кирпича - наверное, на случай дождей, чтобы не было слякотно и чтобы
На тихий мой шаг оглянулась тётя Зоя, и я покачала головой: не говорите сейчас, мол, пожалуйста, ничего! Тётя Зоя кивнула и повернулась к щели.
Искоса глядя поверх столба, я видела, как телохранитель не совсем уверенно посмотрел на дом тёти Зои, а потом развернулся посмотреть на соседний.
Я сомневалась в своей меткости. Но поняла, что отвернувшийся гиена - это единственный и последний шанс. И швырнула оба кирпичика в оборотня Дира, памятуя, что у меня горячее желание защитить, и веря, что попаду!..
Один пролетел мимо, ударился о колесо джипа. Второй, дурацкий, грязный и вонючий снаряд, ударил гиену по руке, свесившейся вдоль тела. Дир вздрогнул, сначала ошарашенный, пока ещё только удивлённый... Но, едва он понял, что именно в него попало, как за человеческой личиной мгновенно ощерилась гиена! Не было даже тех мутных тёмно-красных потёков по лицу, какие залепляли ангельский образ Эрика, когда его личность, небесная птица, изо всех сил сопротивлялась чёрным желаниям молодых гиен! Оборотничество взрослой гиены свершилось сразу!
И, как только Дир перестал действовать на приживалу-телохранителя, я тут же сообразила, что на чердаке пожелала дурацкое желание. Не надо думать о том, что мы с Эриком вскоре увидим его маму! Это нормальное, логичное желание, но мама-то слишком далеко и слишком неизвестно, каким должен быть путь, который приведёт к ней!
Надо думать о конкретике и логике близкого! Здесь деревня! И здесь соседи так хорошо знают друг друга, что тут же придут на помощь, случись что поблизости! Придут или из желания помочь - или из желания полюбопытствовать! Нам-то всё равно! Лишь бы собрались! Ну же, люди добрые! Выходите из своих домов - здесь так интересно! Здесь невиданная в деревне машина! Здесь какие-то чудные незнакомцы вытворяют фиг знает что! Это же так логично - поинтересоваться, что там делается, у соседей!
Телохранитель по ругающемуся сквозь зубы Диру, который яростно оттирал ладони о траву, сразу сообразил, что случилось нечто, сбившее того с магического воздействия на него. И первым делом бросился к воротам тёть Зоиного дома - туда, куда, хоть и неуверенно, его повела сила небесной птицы в первую очередь.
Краем глаза уловив, что к месту происшествия приближается кто-то, явно из соседей, я, шепнув тёте Зое:
– Не открывайте! Пожалуйста!
– помчалась назад, к Эрику.
Когда
Прямо у чужой машины стояли две женщины, с искренним интересом глазея на насторожившегося Дира. С противоположной стороны, возле дома, опираясь на крепкую палку - почти посох, стоял старик, а за ним два пацана на велосипедах. Дир в этой компании отчётливо чувствовал себя неудобно. Он прекратил ругаться и только исподлобья бросал на ненужных свидетелей злые взгляды... Я попыталась и так и этак встать, чтобы разглядеть, что делается у ворот. Но не видела ничего, а лишь слышала, как звонко тётя Зоя посылает матом телохранителя, требующего открыть ворота.
Затем раздалось странное, суховатое погромыхивание - кажется, телохранитель затряс створу ворот. После чего старик и присоединившийся к нему грузный мужчина лет сорока, в грязных штанах и в футболке, а также с топором в руках, не спеша двинулись к месту происшествия - судя по всему, разбираться со слишком наглыми неизвестными, с какого-то чёрта рвущимися в дом к одинокой старой женщине. Едва старик сделал шаг, женщины, стоявшие у машины (уже три, да ещё какая-то девчонка с ними), энергично зашагали туда же.
Через минут пятнадцать с незнакомцами, штурмовавшими ворота тёти Зои, уже ругалась не только хозяйка дома. Начали женщины, а стоявшие за их спинами девчонки и мальчишки с восхищением переглядывались, с упоением слушая "высокий слог" ругани, от которой ёжилась даже я, пусть и жутко восхищённая, причём жутко - ключевое слово. Потом в свару вступили мужчины, которых уже, включая старика и мужчину с топором, оказалось пятеро. Но заключительный аккорд сыграла машина "лада", которая подъехала к воротам с такой скоростью, что мы с Эриком аж пригнулись - врежется же в толпу!
Но "лада" лихо развернулась перед воротами, а толпа сельчан прекратила буянить, с каким-то умилением и радостью глядя на выходящего из машины не слишком высокого русоволосого мужчину лет чуть за тридцать, худощавого и решительного. Он хлопнул дверью и уверенно подошёл к собравшимся.
– Ваши документы!
– услышали даже мы с Эриком сухой приказ.
Приживалы после недолгих препирательств предпочли уехать, злобно огрызаясь и обещая прислать сюда важных людей для полного разбирательства. Толпа только хохотала, глядя на уезжающий джип, и толковала, что у двух бандитов кишка тонка против Валерьян Иваныча. А тот оглядел соседей и знакомцев и так же суховато велел:
– Разошлись! Не фиг тут! Не в театр пришли!
Мимо него шли - кто по плечу ударит, кто просто кивал с улыбкой, а женщины норовили поддразнить его - поцеловать, мол, его за такое геройство надобно... Приехавший только недовольно отмахивался.
Насколько мы поняли, тётя Зоя открыла ворота, и "лада" заехала во двор, где её встретила лаем собака и всполошённым кудахтаньем куры. И мы бросились к краю чердака, чтобы понять, кто это такой - по отношению, конечно, к тёте Зое.
Стукнула калитка перед крыльцом, заскрипели ступени лестнички.