Мастер-арфист
Шрифт:
Петирон сиял, глядя, как Мерелан скромно выслушивает похвалы, тонко напоминая окружающим, что исполнять произведение, написанное ее супругом, — это истинное удовольствие. Он словно не замечал, как бледна Мерелан. Но эта бледность не укрылась от глаз Бетрис, и та, воспользовавшись кратким перерывом, поспешила дать певице питье, укрепляющее силы. Мерелан должна была выступать и во второй части представления — правда, там ее участие не было абсолютно необходимым. Но хотя бы сейчас, пока пел мужской хор, она могла уйти со сцены.
Бетрис внимательно наблюдала за певицей, пока не убедилась, что щеки Мерелан слегка порозовели. Когда Мерелан
Когда представление закончилось и зал принялись освобождать от стульев — чтобы устроить танцы, — Бетрис разыскала леди Форта Виналлу.
— Бетрис, что такое с Мерелан? Когда мы с Грогелланом подошли поздравить ее, она так дрожала, что мне страшно было отпустить ее руку — вдруг она упадет!
— Я уже приготовила для нее укрепляющее снадобье, — дипломатично ответила Бетрис. Конечно, очень любезно со стороны леди Виналлы, что она беспокоится о Мерелан, но это — дело Дома арфистов, а не холда. — Мерелан вкладывает в пение всю душу, не правда ли?
— Хм. Да, конечно, — согласилась Виналла. Она поняла, что Бетрис уклоняется от темы, и тактично отошла побеседовать с другими гостями.
Вскоре Мерелан простыла, и у нее началась лихорадка, сопровождавшаяся сильным кашлем. Пожалуй, единственным, для кого это стало неожиданностью, был Петирон.
— Мне иногда кажется, что этот человек ничего не замечает в Мерелан, кроме ее голоса, — раздраженно сказала Бетрис Дженеллу, вернувшись после дежурства у постели певицы.
— Я не отрицаю, ее голос действительно очень важен для нашего композитора, — сказал Дженелл. — Ведь ни у кого больше нет такого диапазона, и никто не сумеет справиться с его произведениями — настолько они сложные. Но голос — это отнюдь не все, что Петирон замечает в жене. — Он кашлянул, прочищая горло. — Он был сражен ее красотой в тот самый миг, когда впервые увидел Мерелан — она как раз приехала к нам из Южного Болла, на обучение. Так что он влюбился в нее еще до того, как мы поняли, каким невероятным голосом наделена Мерелан.
Дженелл уставился в темноту; ему вспомнилось, как он впервые услышал переливы этого безупречного сопрано. Весь цех тогда, побросав дела, сбежался послушать.
Бетрис, хмыкнув, забралась под новое меховое одеяло — подарок от всех подмастерьев цеха на Окончание Оборота. Искусно сшитые шкурки образовывали красивый узор. Рука Бетрис задержалась на мягком мехе каймы.
— В жизни не видела, чтоб еще кто-то так влюблялся. Прямо-таки с первого взгляда. И она тоже не могла оторвать от него глаз. По правде говоря, Петирон ведь по-своему обаятелен, хоть и не отличается особой жизнерадостностью. Хорошо, что учителем вокала у Мерелан был Огюст, а то она никогда бы не продвинулась дальше простеньких вокализов.
— А помнишь, как Петирон слонялся по двору и слушал их, будто ему самому нечего делать? — спросил Дженелл и закрыл светильник колпаком. Он рассеянно погладил Бетрис по плечу, взбил подушку и улегся.
Стоило Дженеллу облегченно вздохнуть, поскольку он наконец-то разрешил вопрос с распределением подмастерьев, — и холдеры снова принялись просить у него обученных людей. А где ж их брать? Сейчас, в такую суровую зиму, подмастерья даже не могли странствовать от холда к холду, задерживаясь в каждом на месяц-два для уроков. Но ведь любая семья имела право обучать детей и знакомить их с существующими порядками и традициями — на то и были придуманы обучающие Баллады.
Дженелл с тоской подумал о давних временах, когда главным цехам помогали шесть Вейров Перна. При необходимости Крылатые даже перевозили людей на драконах. Но это было давно — несколько сотен Оборотов назад. Правда, Бенден-Вейр, расположенный на восточном побережье, существовал до сих пор, и лорд Майдир мог похвалиться тем, что летает в отдаленные холды и на Встречи на драконе. Но Форт-Вейр опустел больше четырех сотен Оборотов назад, и никто не знал, почему это произошло.
Дженелл когда-то изучал хроники, хранящиеся в архивах Дома арфистов и Форт-холда. Он обнаружил там одну-единственную запись, сделанную вскоре после окончания последнего Прохождения.
«В пятнадцатый день седьмого месяца первого Оборота после окончания Прохождения мастера-арфиста пригласили в Форт-Вейр».
Вот так вот. Коротко и загадочно. Во всех прочих подобных случаях, когда мастера-арфиста зачем-либо приглашали в Вейр, всегда следовали разъяснения.
Следующая запись была сделана ровно два месяца спустя, тогдашним мастером-арфистом Крелайном. В ней сообщалось, что в Форт-Вейр из Форт-холда прибыл обоз с припасами и возчики обнаружили, что Вейр покинут. Они не нашли там ничего, кроме груды битых горшков поверх мусорной кучи. Лорды других холдов отметили, что их просьбы прислать к ним дракона — в таких случаях над Холдом поднимался особый флаг — остались без ответа. Конечно, нелюбезное поведение всадников их обидело, но люди так радовались передышке, наступившей после пятидесяти тяжких Оборотов, — жителям холдов ведь регулярно приходилось снаряжать наземные команды для борьбы с Нитями, — что даже не задумались: а почему это в небе больше не видно парящих драконов? Довольно было и того, что угроза Падения миновала.
Когда стало очевидно, что пять из шести Вейров опустели, собрался Конклав. Два предводителя Бенден-Вейра были озадачены не меньше, чем владельцы холдов. Исчезновение всех прочих Крылатых — теперь Бенден остался последним Вейром Перна — застало их врасплох.
Это необъяснимое происшествие породило множество теорий. Наиболее распространенная из них гласила, что пять Вейров поразила некая таинственная болезнь, погубившая и всадников, и драконов. Но это не объясняло ни исчезновения всех жителей нижних пещер, ни полного отсутствия какого бы то ни было имущества в опустевших Вейрах. Бенден-Вейр, пригласив заслуживающих доверия представителей из крупнейших холдов и цехов, даже отправил целое крыло обыскивать Южный континент — на тот случай, если пять Вейров по какой-то неведомой причине вдруг решили переселиться туда, не сказав никому ни слова и презрев опасности Юга.
Споры — зачастую довольно жаркие — тянулись многие Обороты, но никто так и не нашел разумного объяснения случившемуся.
Тогда Крелайн написал новую песню, названную Балладой Вопросов, и ее включили в число обязательных обучающих Баллад. Дженелл вспомнил, что кто-то потом убрал ее оттуда — кто именно, он не мог точно сказать, ибо это произошло до того, как он возглавил цех арфистов. Он подумал, что это следует исправить. Да, Баллады иногда убирали из списка, но в данном случае этого никак не следовало допускать — ведь Крелайн придавал своему труду особое значение. Странная песня. Но мелодия великолепная. Да, нужно вернуть ее в список обучающих Баллад. Она того достойна.