Мастер эфира
Шрифт:
Десантники, словно очнувшись от морока открыли шквальный огонь из ручного оружия, но Алекс уже вломился в толпу, словно циркулярная пила в заросли.
Солдаты палили в упор опустошая магазины, но Алекса только покачивало от ударов пуль.
Застоявшийся без дела меч, резал людей и металл словно тонкую ткань, фонтанируя отсечённой плотью и человеческими останками, и уже через минуту всё было кончено.
И только поворачиваясь к дереву, Алекс заметил, что в полусотне метров стоит огромная толпа, смотрящая снизу на холм, где кипело сражение.
– Уходите! Здесь опасно! – Выкрикнул он, и пошёл к зениткам, которые, судя по данным импланта, уже почти выработали
Но и крейсеру пришлось несладко. Шесть зенитных ракет, выпущенных по кораблю, превратили его надстройки в решето, из которого ручьями подтекала кровь и масло. Целыми остались только три пушки. Одна 300 миллиметров и пара по 150, и они продолжали бить, монотонно и мощно словно вколачивая гвозди.
Алекс, пошёл вперёд, на секунду остановившись перед деревом, провёл ладонью по стволу. – «Прости если что».
И встав на край мыса, который нависал над берегом, распахнул руки, кастуя «защитный купол», и сразу же упал на землю скрючившись от немыслимой боли, которая вливалась в тело словно раскалённая сталь, растекаясь по жилам, и скручивая тело ещё больше. По каналам, которые он сам открыл, понеслась волна эфирной энергии, выжигавшая каналы и калечившая внутренние органы.
Но купол стоял, и тонкая, едва видимая плёнка мгновенно накрыла весь остров. Новый снаряд сначала остановился, глубоко промяв оболочку купола, и вращаясь словно волчок, рухнул в воду, подняв фонтан воды.
Артиллеристы крейсера всё ещё стреляли, надеясь на что-то, но купол прогибаясь под ударами и переливаясь радужными цветами, и не думал исчезать.
Тем временем небо над островом потемнело, и на синем небосводе, где ещё минуту назад не было ни облачка, раскручивалась гигантская спираль огромной тучи. И не тёмно-серой как все облака, а именно чёрной, словно уголь, и сверкающей мощными световыми жгутами молний.
Пока туча продвигалась к острову, молнии били в воду, поднимая высокие до ста метров фонтаны кипящей воды. Но вот она нависла над островом на высоте нескольких сотен метров, и потоки энергии начали вонзаться в песок, всё ближе и ближе к защите, пока не начали бить в защиту, просаживая его прочность, но Алексей, уже почти впавший в беспамятство, каким-то чудом подпитывал купол, переплавляя ту энергию что его терзала в чистую магию.
Отдельные нити постепенно сплелись в один жгут, толщиной в метр и длиной до тучи, и этот жгут словно набирая обороты начал издавать громкий звук похожий на вой, раздирающий барабанные перепонки, пока не перешёл в ультразвук от которого начинала болеть голова, и слабели, подламываясь ноги.
Жгут врезавшийся в купол как раз над деревом, со свистом на грани слышимости, проминал защиту почти до кроны, и Алексей, уже не заботясь о себе, зачерпнул силы из искры души.
Тело его, лежащее под деревом сразу подёрнулось дымкой, и словно начало таять, становясь всё более и более прозрачным, пока не исчезло. Последней связной мыслью было «Хорошо погуляли».
Из растворения в ничто, его словно вытянуло встречным потоком, и в воздухе сначала появилось огромное в сотни метров облако разноцветных искр, из которых мгновенно соткалось тело в фиолетовом доспехе воинской ипостаси.
Стоило Алексею очнуться как сразу возникла объёмная картина в голове. Остров, туча, бьющая в купол, и крейсер, изуродованный ракетами и попаданием нескольких десятков молний. По кораблю метались люди заливая очаги пожаров, и латая пробоины. А рядом с куполом, словно отрезая мыс от остального острова сидела многотысячная толпа, воздев руки словно в молитве… и на всём этом словно прозрачный экран боевого интерфейса. Текущая прочность, уязвимые точки, и прочая не всегда полезная информация, вроде текущих планетарных координат.
Крейсер дрожал на тонкой красной линии, едва держась на воде, люди, столпившиеся на берегу, тоже были изрядно побиты молниями и звуковыми ударами, но туча, нависшая над головой, а точнее чёрный вихрь эфирного шторма была полон сил.
В попытке понять, что же случилось и почему он всё-таки не умер хотя и очень постарался, Алексей огляделся вокруг, и не встал, а на мгновение потерял материальность и просто перетёк в стоячее положение. И в ту же секунду почувствовал всплеск эмоций, словно рукопожатие старого друга. Дружба, любовь, верность, самопожертвование. Дерево спасало часть себя, своей привязки к миру, и дерево ждало пока старший не придёт в себя, чтобы достойно ответить.
А энергии накопленной в трёх деревьях было достаточно чтобы разнести всю планету в клочья.
Осмотревшись через сенсоры дерева, Алексей ещё раз присмотрелся к туче, и увидел кроме молнии, бьющей вниз, толстый полупрозрачный жгут тонких нитей, уходящий вверх.
Сквозь морок и боль Алекс потянулся к жгуту, и его тут же подбросило вверх словно взрывом, где он подлетев к туче, схватил левой рукой за пуповину что связывала вихрь с другим миром. Подтянув себя ближе стал бить сешессом, оставляя на жгуте глубокие зарубки.
Туче это явно не понравилось, и она стала изгибать жгут сначала пройдясь по острову и мгновенно испепелив пару десятков человек, а затем подняв его в воздух, пока луч не коснулся Алексея, но ему было уже всё равно и широкими взмахами, из-за плеча, как заведённый, он кромсал нити, которые распадались со звоном разорванной струны.
Зрелище полупрозрачной фигуры, рубившей в небе страшное чёрное облако, окончательно подвинуло мозги всех жителей архипелага, что те взвыли и вытянув руки вверх нараспев стали читать какую-то молитву.
Но Алексею было не до молитвы, потому что ураган лишившийся подпитки решил напоследок взорваться, а силы в нём осталось ещё на сто Хиросим. Захватив пуповину вихря, он стал тянуть, скручивая будто ткань, и втягивать в себя не давая разойтись в стороны и втягивая в себя, пока в туче что-то не сломалось, и вся огромная воронка, замерла, и выцветая на глазах, стала таять, пока не исчезла совсем, сверкнув напоследок алой искрой.
Но не успел Алекс перевести дух, как в небе что-то хрустнуло, и с громким ударом, отозвавшимся по всей планете, на небе распахнулся огромный портал, обрамлённый тёмно-синей каймой, и серым фоном внутри. И через портал шагнул мужчина, по виду, средних лет, с чёрной лоснящейся бородой, короткой стрижкой тёмных, вьющихся волос, одетый в широкие одежды вроде греческого гиматия, надетого поверх хитона [10] . Только на ногах были не сандалии, а короткие сапоги, с острыми носками, в руках была с виду простая палка длиной до плеча.
10
Гиматий – у древних греков верхняя одежда в виде прямоугольного куска ткани; надевался обычно поверх хитона. В классическую эпоху гиматий представлял собой отрез шерстяной ткани, достигавший 1,7 метра в ширину и 4 метров в длину, задрапированный вокруг фигуры.