Мастер Гравитации
Шрифт:
— Да я вас всех по стенке размажу! — вскочил граф и в бешенстве опрокинул дубовый стол.
Так, что мы тут имеем? Один из самых жирных заводов этого прохиндея Радугина. А охраны здесь маловато! Удивительно, что этот граф, имея под боком целую армию, на безопасность своего предприятия болт забил. Ну что ж, сам напросился…
Или это считается нормальная охрана для столицы? Думали, мол, какой идиот припрется сюда с армией? А если и будет такое, то они успеют отреагировать. Ну, как оказалось, армия тут и не нужна,
У моего Дара есть одна особенность, о которой я узнал уже немного позже. Он куда лучше разрушает, чем созидает. И чем больше ты его используешь для разрушения, тем лучше он влияет на мою психику и на характер. Благо, я теперь научился его контролировать, но в прошлом немало дров наломал, когда терял контроль над своими эмоциями. Там, где нужно было дать сдачу обычной «пощечиной», я вызывал «воздушный массированный удар». Хорошее сравнение, ничего тут не скажешь. Это помогло мне заработать в один из периодов репутацию человека, к которому не стоит лезть, ведь последствия будут куда сильнее и больше, чем можно себе вообразить.
Тут же все было далеко не так… Я не увлекся, а действовал четко и методично. Мне надоело, что всякие Радугины могут себе позволить думать, мол, мы легкая добыча, и они обязаны загнать нас… Старался же просто жить спокойно, а ведь выходит, что не дают…
На КПП было всего два охранника, которые стояли и болтали о своем. При этом КПП было нашпиговано камерами и всякими электронными приблудами. Прожекторами освещался каждый сантиметр периметра, так что незамеченным не подойти, да и сигнализация, наверняка, здесь тоже была. Но кто сказал, что я собираюсь заходить через парадный вход?
Зевнул и просканировал гравитацией весь завод. Искать долго не пришлось: нашел трансформаторную будку. Я тогда к ней просто подошел и, подняв руку, активировал свой Дар. От этой будки не то, что мокрого места не осталось… Она даже заискрить не успела, насколько быстро схлопнулась и перестала существовать. Вернее, она осталась, но там такой маленький шарик получился, что фиг его кто найдет. А вот если и найдут, то это будет то еще кино. Когда специалисты начнут разбирать шарик, соображая, что в нем припрятано.
Так и закончился мой первый и самый главный шаг по уничтожению этого завода. Дальше все было ещё проще. На цыпочках я тихо приоткрыл дверь. Положив руку на плечо самому высокому охраннику, шепнул:
— Привет!
— Чё… — бедолага не успел закончить свой вопрос, как его челюсть поцеловала грязный пол.
Он явно не ожидал меня увидеть со стены, ведь там и прохода никакого не было.
— Егор, что там грохнуло? Давай, шевели булками, щитки нужно проверить, — пробасил второй и направился в мою сторону в кромешной темноте.
Он ткнулся руками в мой пресс и удивлённо пробормотал:
— А откуда здесь появился шкаф? Чудеса…
В полной темноте они плохо ориентируются. А она для меня, как мать родная, ведь в ней я прожил немало лет… Особенно в пещерах, когда тренировался управлять своим Даром.
— Ты что, в магию не веришь? А зря… — усмехнулся я и отправил его в сладкие сны одним ударом колена.
Но время не резиновое, а дел у меня по горло. Вломившись на завод, огляделся и приступил к своему любимому ритуалу. Съел пачку острых чипсов для остроты ощущений (диетологи, закройте глаза) и пошёл заводить «будильники». Под «будильниками» я подразумеваю магические пентаграммы. Они служат метками, которые можно активировать на расстоянии. Порой нет ничего веселее, чем свести врага с ума, без единого выстрела. Но сегодня здесь никого нет: пусто, как в холодильнике студента в конце месяца. Так что эти метки больше для упрощения задачи, чем для веселого боя.
Завод представлял собой лабиринт из стали и бетона, а еще десятка два разных технологичных конвейеров, которые стоили явно немалых денег. Вообще, здесь было столько всякого добра, что я понимал, насколько этот удар будет неприятным для Радугиных. Они завод еще даже толком запустить не успели. Вероятно, до сих пор вливают сюда деньги, а я возьму и сотру их мечты и надежды в пыль.
Я бегал по этим коридорам и оставлял пентаграммы везде, где только можно: на мощных колоннах, поддерживающих потолки, на тяжёлых станках, застывших в забвении, на бетонном полу, под которыми таились пустоты. Включил, так сказать, свою математико-инженерную жилку. Разрушать тоже надо с умом, а то останутся целые кусочки там, где не надо.
Поставив свои магические «будильники», я вышел на улицу и наконец облегченно выдохнул… Кажется, ничего даже толком не сделал, а сил ушло столько, что хочется уже немного полежать. Затем прикинул, что нужно ещё подкрепиться, а то урчание в животе явно может меня выдать, если придется срочно бежать отсюда. Достал несколько шоколадных батончиков и закинул их в себя. Да, вредно, но кто считает калории и вспоминает о гастрите в такую чудесную ночь? Как говорил Эйнштейн, «всё относительно», и мой голод был абсолютен.
Добежав до тачки, я направил поток энергии, как задумал, и… Завод вдруг сложился, словно карточный домик, и провалился прямо под землю. Шума наделал знатно, пыли тоже хватило. Но какая красота! Это был, собственно, «большой взрыв» в миниатюре.
Гришаня высунулся из окна и захохотал, его глаза сияли в свете фар.
— Добрыня, я такого ещё не видел! Как ты это сделал? — крикнул он, когда я запрыгнул в машину.
— Погоди, это ещё не всё! — я схватил с заднего сиденья баллончик с краской.
Подойдя к уцелевшей стене, я начал выводить буквы, и краска свободно ложилась на старый бетон. Надеялся, что Радугин оценит мои каракули. «Отсчёт пошёл! Тик-так, тик-так…» — вывел я крупными буквами, добавив в конце небольшой рисунок часов с убегающими стрелками. Ведь, как говорят, время нелинейно, особенно когда ты его подгоняешь.
Возвращаясь к машине, я широко улыбнулся. Думаю, тот мудозвон поймёт, кто здесь был… Ведь, как заметил однажды Ницше — «если ты смотришь в бездну, бездна смотрит в тебя».