Мастер Разума
Шрифт:
— Айла, останови запись. Всё, что нужно, мы уже увидели.
Прижавшийся к стене Маркус сразу же взбрыкивает. Яростно глянув на меня, хрипит:
— Ты сдурел, жирный? Какое изнасилование. Это... это было по согласию.
Стоя в паре метров от него, медленно качаю головой.
— По согласию? Поэтому ты изодрал ей платье, разорвал трусы и порезал ножом?
Непонимающе моргает глазами, а я показываю на нож, лезвие которого покрыто мелкими красными пятнами.
— Посмотри. Ты напал на одарённую с оружием и изнасиловал. Айла засняла, как ты трахаешь
Берг упирает взгляд в блондинку. И кажется, находит выход из ситуации.
— Объясни им. Скажи, что сама мне отдалась.
Та уже слезла со стола и теперь стоит лицом к нему, прикрывая руками грудь. Услышав предложение, бросает неуверенный взгляд в мою сторону, и я спешу вклиниться:
— Преступление совершено в моём доме. Два свидетеля из числа одарённых. Служанка, которая всё засняла. Я не знаю, почему Маффа не дала тебе отпор сразу, но если сюда приедет полиция, она найдёт всё, что нужно для возбуждения дела. Биологические следы в её влагалище, твои отпечатки на ноже, платье и трусах. Плюс трое свидетелей и сразу два видео, на которых слышны крики Келт о помощи.
Вжимается спиной в стену, водя вокруг расфокусированным взглядом. Алкоголь делает своё дело: сейчас он не только в шоковом ступоре, но ещё и пьян. Можно обрабатывать дальше, но на мой взгляд, он вполне созрел для финального удара.
— Айла, выведи пострадавшую. Гарон, тебе лучше побыть с ними. Позаботься о чести юной Келт.
Последняя фраза вызывает у Маркуса скептическую улыбку. Я же тяжело усаживаюсь на стул, расположив его напротив парня.
— А мы с тобой поговорим.
Скандинав пялится на меня с немым вопросом в глазах. Я же дожидаюсь, пока все покинут комнату. Убедившись, что они действительно переместились в соседнее помещение, слегка наклоняюсь к этому придурку.
— У тебя ведь что-то есть на неё? Иначе ты бы не рискнул насиловать одарённую в моём доме. Верно?
Растерянно моргает. Похоже, спиртного в него надо было вливать меньше. Наконец медленно машет головой.
— Я не помню... Честно, не помню, как к ней начал приставать. Вроде только приехал сюда и прошёл в дом. А потом раз — и уже здесь, сижу на полу.
Безмятежно пожимаю плечами.
— Надо меньше пить. Вон та бутылка точно твоя, и там осталось не больше половины.
Парень косится на ёмкость и удивлённо поднимает брови.
— Этого я тоже не помню. Как... Что вообще происходит?
— Ты набросился на девушку и попытался её изнасиловать. А теперь отказываешься объясниться. Мне вызвать полицию?
Сглотнув слюну, останавливает взгляд на разорванных трусах. Переводит его на кусок ткани платья. Отрицательно машет головой.
— Не надо полиции. Я ничего не помню, но эта шлюха могла сама меня спровоцировать. Ты видел, какое у неё платье? Сам бы сорвался, будь такое тело рядом.
Самый элементарный психологический фокус — придурок решил превратить меня в "сообщника". В моём случае это точно не прокатит.
— У меня есть служанка, с которой я могу делать всё, что угодно. К тому же мне не слишком нравится громадная грудь. Маффа должна была сопротивляться. Ты был пьян — хватило бы физической силы или воткнутого в бок ножа. Почему она дала себя поиметь? Повторю вопрос: что у тебя есть на неё?
Нахмурившись, разглядывает меня. Выпаливает:
— Тебе какое дело? Влюбился? Хочешь поиграть в рыцаря и спасти её?
Скалю зубы в ухмылке.
— Нет. А вот Гарон теперь не откажется прострелить тебе голову, как только представится случай. Да и родители Келт, скорее всего, не будут в восторге. Её мать, если ты не забыл, служит в армии. Хочешь потягаться? Вспомни своих родителей, Маркус, их карьеры рухнут, как только тебя упекут за решётку. Никакой учёбы в университете, никакой карьеры, никакого будущего. И растоптанные жизни близких.
Тот не выдерживает: подавшись вперёд, впивается в меня взглядом.
— Что изменится, если я тебе всё расскажу? Какой в этом смысл? Просто так выдать информацию, которую я могу использовать? Где логика?
Северный кусок дерьма оказался твёрже, чем я ожидал. Солидная часть моих ресурсов ушла на предыдущие задачи, продавить его сознание сложно. А бить "тараном" я не хочу: потом придётся использовать "поводок" со всеми вытекающими последствиями. На текущем этапе даже четыре подконтрольных человека — уже перебор.
— Можешь не рассказывать суть. Просто дай слово, что не станешь использовать это против Маффы и отстанешь от неё. Я же сделаю так, что она не станет подавать заявление в полицию.
Секунду неверяще смотрит на меня. Уточняет:
— Тебе-то это зачем?
— Преступление совершено в моём доме. Я тоже не хочу привлекать лишнего внимания. Особенно после обвинений в адрес мачехи и сводной сестры.
Морщит лоб, пытаясь вспомнить.
— Каких обвинений?
Выпрямившись на стуле, протяжно вздыхаю.
— Если не умеешь пить, лучше совсем не берись за бутылку. Как закончим, посмотри новости, сам всё увидишь. А пока скажи, согласен ты или нет.
Какое-то время раздумывает. Наконец едва заметно кивает.
— Хорошо. Я согласен.
Судя по эмоциональному фону, он надеется легко обойти это соглашение, как только снова останется с Маффой наедине. Но придурку не повезло: я снова проговариваю полные условия, включая запрет на разговоры с блондой, за исключением учёбы, после чего протягиваю руку. Как только тот её жмёт, в дело идёт "сделка". Теперь у скандинава просто нет вариантов, "ментальный червь" заставит соблюсти условия договорённости.
Опираясь на столешницу, встаю со стула.
— Тогда идём. Думаю, тебе стоит обработать рану и расслабиться в компании девушек, чтобы прийти в норму. Заодно придумаешь объяснение для родителей по поводу разбитой головы. А я поговорю с Маффой.
Отправляю его к ближайшей лестнице, после чего возвращаюсь назад. Основная задача выполнена. Осталось обработать влюблённую парочку, так чтобы у них не осталось сомнений в чувстве глубокого долга, который придётся отдать.