Мастера острых сюжетов

Уоллес Эдгар Ричард Горацио

– Пожалуйста, войдите сюда.

Она провела незнакомого гостя в крошечную гостиную и, закрыв за собой дверь, ждала, что он скажет.

– Я журналист, - произнес молодой человек.

– Ах, это насчет дяди Френсиса? Надеюсь, ничего не случилось плохого? На прошлой неделе сюда приезжал сыщик. Они нашли его?

– Нет, они не нашли его, - с любезной улыбкой ответил гость.
– Вы хорошо знали вашего дядю, мисс Лимингтон?

– Нет, - покачала головой девушка, - я видела его всего два раза в жизни. Мой отец поссорился

с ним еще до моего рождения, и впервые я увидела дядю только после смерти отца.

Гость облегченно вздохнул, но Адель не могла понять, почему он почувствовал облегчение, узнав, что она была почти незнакома с дядей.

– Но, говорят, вы видели его в Чичестере?
– спросил он.

– Да, я видела его. Я видела его в Гудвуд-Парке... Мы ехали компанией в шарабане, а он гулял по боковой дорожке. Он очень плохо выглядел и был чем-то озабочен. Когда я увидела его, он только что отошел от газетного киоска; у него в руках была сложенная газета и раскрытое письмо.

– Где находится этот киоск, вы не можете мне сказать?
– быстро спросил молодой человек.

Адель сообщила точный адрес, и молодой человек записал.

– Вы больше его не видели?

Она покачала головой и с тревогой спросила:

– Вы думаете, правда, что с ним произошло несчастье? Я часто слышала от матери, что дядя Френсис очень странный человек и способен на разные поступки. Он сделал что-нибудь нехорошее?

– Да, - ответил молодой человек, - он совершил нехороший поступок, но к вам это не имеет никакого отношения. Вы не должны тревожиться. Вы известная киноактриса, если не ошибаюсь?

– О!
– рассмеялась девушка, - киноактрисой я стану тогда, когда вы напишете обо мне в вашей газете.

– В моей газ...?
– озадаченно переспросил молодой человек.
– Ах, да! В моей газете, конечно!

– Я не верю, что вы журналист, - объявила вдруг Адель с внезапным подозрением.

– Вы ошибаетесь, - ответил он смущенно и после небольшой паузы назвал самую большую лондонскую газету.

– Я не актриса и, боюсь, никогда ею не буду, - продолжала она, успокоившись.
– Хотя мне кажется, что это потому, что мне никак не может представиться случай выдвинуться, но в глубине души я боюсь, что мистер Небворт чувствует, что из меня все равно ничего не выйдет.

Майкл Бриксен вдруг ощутил внезапный интерес к кинематографическим делам. Впрочем, он честно должен был сознаться, что общий теоретический интерес нераздельно слился в его представлении с хорошенькой племянницей Френсиса Эльмера. Никогда он не встречал такой очаровательной, такой милой девушки.

– Вы собирались идти на съемку?
– спросил он.

Девушка кивнула головой.

– Мистер Небворт будет недоволен, если я приду к вам в студию?

Девушка нерешительно улыбнулась.

– Мистер Небворт не любит посторонних посетителей.

– Неважно, я поговорю с ним. Вы ничего не имеете против, чтобы я повидался с ним?

– Меня это не касается, - холодно ответила Адель.

"Выражаясь языком моего начальника, я, кажется, свалял дурака", подумал Майкл, выходя на улицу.

Розыски, которые он предпринял, заняли немного времени. Он быстро нашел газетный киоск, и газетчица сразу вспомнила о посещении Френсиса Эльмера.

– Он пришел за письмом, хотя письмо было адресовано не на имя мистера Эльмера, - заявила хозяйка киоска.
– Очень многие адресуют свои письма на киоск. Это дает мне небольшой заработок.

– Он купил у вас газету?

– Нет, сэр, он не покупал газеты. У него была уже в руках газета... "Утренний телеграф", да, да, я хорошо помню. Я помню потому так хорошо, что на газете чернилами было отчеркнуто какое-то объявление в отделе личной корреспонденции. Я объявления не рассмотрела, но запомнила место, где оно было. У меня сохранился номер от того дня. Я сейчас вам покажу.

Она на минуту скрылась в заднем помещении киоска и вернулась с газетой в руках.

– Вот, тут шесть объявлений. Какое из них было отмечено, не могу вам сказать.

Майкл внимательно прочел все шесть объявлений. Безутешная мать умоляла сына вернуться, обещая, что "все будет забыто". Другое объявление было написано условным языком, но расшифровать его у Майкла не было времени. Третье было назначением свидания. Четвертое представляло собой рекламу средства для ращения волос. Но на пятом Майкл остановился. Объявление гласило:

"Обеспокоенному. Окончательные указания найдете в адресе, который я вам дал. Мужайтесь. Благодетель".

– Благодетель, - пробормотал Майкл Бриксен.
– Скажите, вы не заметили... человек, который приходил за письмом, был чем-то озабочен, взволнован?

– Да, сэр. У него был такой вид, будто ему было не по себе... Страшно рассеянный. Можно было подумать, что он потерял голову.

– Очень тонкое наблюдение, - заметил Майкл.

Глава 3.

ГЛАВНАЯ РОЛЬ

В студии фильмовой корпорации Небворта актеры и статисты в гриме и в костюмах ждали добрый час.

Джек Небворт нервно ворочался в кресле, чесал тонкими пальцами бритый подбородок и нетерпеливо поглядывал на большие стенные часы.

В одиннадцать Стелла Мендоза вихрем ворвалась в студию, неся с собой запах свежих фиалок.

– У вас в доме есть часы?
– недовольно спросил Небворт.
– Или вы думали, что съемка назначена на послеполуденное время? Вы заставили пятьдесят человек ждать себя, Стелла.

– Что же я могла сделать?
– пожала плечами актриса.
– Вы сказали мне, что мы едем на съемку в деревню, и, понятно, я не думала, что мы будем спешить. Я укладывала вещи.

– Конечно, вам не приходило в голову, что на съемках время - деньги!