Мастерская по наковальне новых душ
Шрифт:
– Ева, закрой окно. Что-то становится прохладно.
– Возьми лучше свитер, – предложила Ева, протягивая коричневый сверток водителю машины. – Так будет теплее и мягче.
Агния, не отрываясь от ведения машины, накинула поверх жакета свитер дочери.
– А ты права. Когда ты вечно в деловом костюме, который может одарить тебя только холодным сковыванием, забываешь эту роскошь тепла, получаемую от всего лишь свитера.
– Я удивлена…
– Чем это?
– Я всегда думала, что ты любишь свои костюмы…
– Ну это та любовь, которую приходится любить…
– Мам, ты сегодня философ. И мне это нравится.
Агния,
– Я в детстве хотела стать писателем и сочинять сказки. Но окружение сказало: «Быть судьёй престижно», и я пошла на юридический.
– А ты не жалеешь, что пошла на юридический? Представляешь, ты сейчас могла бы быть великим писателем и создавать такие шедевры, как «Гари Поттер». Или писать про неизведанные миры, как Бернар Вербер. А может быть, вообще создать новый жанр в мировой литературе и получить за это Нобелевскую премию.
– Нет, не жалею, – улыбаясь фантазиям дочери, произнесла Агния.
– И даже никогда не посещала мысль? Вот даже на секундочку?
– Моя милая Ева, жалеют и заглядывают в прошлое, и думают, как могло бы быть, только те, кто в настоящем несчастен и даже в чем-то разочарован. Не поступив на юридический, я не встретила бы твоего папу и у нас не появилась бы такая прекрасная дочь, как ты, – сказала Агния, погладив по щеке свое чадо. – Во всём есть свой сакральный смысл. Наша жизнь – удивительная вещь, и каждое принятое решение ведет нас именно туда, куда мы заслуживаем и где должны быть. Своими действиями и думами мы определяем наш путь, и сожалеть об этом не имеет никого смысла. В каждом принятом тобой решении в первую очередь отражаешься ты сам. Единственное, что я допускаю, – это строить планы на будущее.
Ева вздохнула и посмотрела в окно, где был всё тот же статичный пейзаж.
– Ева, меня всё же беспокоит открытое окно, ты можешь заболеть…
– Мама, не переживай, я наслаждаюсь погодой, – немного подумав, Ева добавила: – А мечты? Что делать с ними? Они же зачем-то появляются в наших головах?
– Мечты – это прерогатива юношества с его максимализмом. В дальнейшем мечты либо забываются, либо превращаются в цели всей жизни, но не всегда достижимые. Так и живут в этой погоне, забывая о настоящем. А кто-то вообще забывает жить, застревая в своём воображении.
– Мам, а ты счастлива? Тебе нравится твоя жизнь?
– Конечно, по-другому быть не может. У меня есть ты, – делая маневр вправо, не задумываясь произнесла судья.
– А папа?
– Я думаю, что да. А разве ты никогда у него об этом не спрашивала?
– Как-то не случалось…
– Почему? У вас же с ним такая связь.
– Я не знаю. В наших разговорах он любил свои монологи, которые изредка перерастали в диалоги.
– Да, пофилософствовать он любит… любил, – с грустью добавила Агния.
– Мам, а как ты думаешь, ему сейчас хорошо?
– Честно говоря, не знаю, никто не знает… Но мне хотелось бы думать, что и сейчас он счастлив…
– Мне тоже…
В машине повисла тишина, каждый углубился в свои думы. Большие глаза Евы направили взор в небо, где уже зажигались первые звезды во главе с их предводительницей луной. Смотря за бескрайние горизонты, куда несла её машина, она поняла, что сегодняшний день, которого так боялась, уже подходит к концу, и она пережила его на удивление спокойно. И как ни странно, день, ассоциирующийся с ужасным, стал для неё откровением. Откровением с её мамой.
Путь
Путь домой был не близок
Глава 19
Из дневников Евы
Часть «Мысли Евы»
Самое лучшее время для размышлений – это то время, когда ты чувствуешь свободу всей душой, даже если пристёгнут в кресле машины, идущей на скорости.
Сегодня я задалась вопросом: «Почему все думают, что АД – это страшно, а РАЙ вообще существует, и это хорошо?»
В какую-то секунду мне стало интересно, неужели живущим людям на Земле не приходило в голову, что АД и РАЙ придумали такие же люди, как они, чтобы просто управлять человеческим разумом под страхом неминуемой гибели? А возможно, мы уже все в том самом аду, и самое жестокое наказание для всего человечества – это обманывать себя искажённой действительностью. «Действительностью», в которой господствует система, помешанная на постоянном навешивании ярлыков и определении чётких границ, где проходит то самое зло или добро. Эти границы, наполненные абсурдом, кричат во все стороны, внушая страх, что мы все сгорим в аду за неповиновение им. И решают объёмы хранилища, того самого добра, за соблюдение которого откроют возможность попасть в рай. При этом люди забывают о своей душе, загоняя её в выдуманные золотые клетки. Так интересно, мы живем в век, когда человек может совершать полёты в космос к звездам, но при этом уверены, что после смерти нас ждут котлы с вилами или мягкие поля.
Смотря сегодня в космос на звезды, их было тысячи, а может, миллионы, я поняла одно: что все это добро и зло ничтожно перед тем, что нас окружает. Все эти ярлыки бренной жизни ничто перед величием космоса. Мы так привыкли определять человека к рангу «плохой» или «хороший», не думая, какую дорогу он до этого прошёл, что его подвигло на то или иное решение. Но судить отчаянно рвёмся, забывая про добро, которое сами же выдумали. Кто мы такие, чтобы судить? Кто мы такие, чтобы решать, кому жить, а кому умирать? Кто мы такие, чтобы разрушать то, что нам не принадлежит, что не нами было создано? Судья один – это наш Создатель, непостижимый космос.
Иногда достаточно всего лишь одного взгляда в небо, вытканного звездами, чтобы понять, что наши проблемы незначительны. Что мы просто пыль по сравнению с необъятной Вселенной. И глупо думать, что в этой Вселенной среди миллиона звезд мы одни, и все эти звезды лишены жизни. Глупо думать, что весь этот прекрасный мир, окружающий нас, был кем-то придуман и создан якобы развлекать нас, создавая «романтику». Нет! Это существовало задолго до нашего появления, и будет ещё долго странствовать после нашего исчезновения. И миссия у этого чарующего явления непостижима и пока непонятна нам. Мы всего лишь небольшая, даже незаметная часть всей этой мозаики. И она далеко не заканчивается адом или раем, за ней стоит космос.