Матрешка в перьях

Донцова Дарья

– Почему ты так решил? – удивилась я.

– Потому что люди, не имевшие дела с мертвецами, не сталкивающиеся по роду своей деятельности со смертью близко, отреагировали бы иначе, – вздохнул Костин. – Обычный человек испугается при виде трупа, будет шокирован, хотя бы взволнован. А по твоим словам, тот парень не испытывал подобных эмоций, следовательно, привык к покойникам.

– Я не подумала, что обыватель должен испытывать страх, увидев мертвеца, – смутилась я.

– У меня для тебя еще новость, – продолжал Володя.

– Неужели есть и хорошее известие? – с надеждой осведомилась я.

Володя провел ладонью по макушке.

– Скорее шокирующее.

У меня по спине стройными

рядами замаршировали ежики в сапогах с металлическими набойками.

– Что случилось?

Глава 14

Костин повернул ко мне открытый ноутбук.

– Скажи, кто на снимке?

Я внимательно рассмотрела фото.

– Эжени. Только у нее здесь другая прическа. Никогда не видела ее с косой челкой, она зачесывает волосы назад. И цвет у них слегка темнее. Погоди, а откуда родинка на щеке? У Эжи ее нет. Постой, это же не она? Не может быть! Сходство невероятное! А-а-а, поняла, Евгения удалила родинку. Я с ней познакомилась недавно, а фото сделано пару лет назад. Так?

Володя развел руками.

– И да, и нет. Это Эжени и… не она.

– Хватит говорить загадками! – рассердилась я. – Так не бывает!

Костин развернул компьютер назад.

– Женщину, чей снимок ты сейчас пристально рассматривала, зовут Мариэтта Самохвалова, ей двадцать пять лет. Слышала о Петре Самохвалове?

Я покачала головой.

– Владелец фабрик, заводов, шахт и пароходов, – хмыкнул Вовка. – Одним словом, далеко не бедный человек. Петр ни в чем плохом не замечен, платит налоги, в политику не лезет, занимается благотворительностью. Женат на Диане Варкесовне Габрилян, нажив богатство, не сменил первую супругу на длинноногую модельку. Бизнесом Самохвалов занялся лет двадцать назад, когда бесследно пропала его пятилетняя дочь Мариэтта. Девочка официально признана умершей, но ее судьба неизвестна.

– Ничего не понимаю! – воскликнула я. – Ты мне сейчас показывал на ноутбуке фото той самой Мариэтты?

– Верно, – согласился Костин.

Я повысила голос:

– Издеваешься, да? Ребенку в момент исчезновения было пять лет, а на портрете взрослая девушка.

Устало вздохнув, Костин продолжил:

– Это все новейшие компьютерные технологии. Есть программа, с помощью которой, имея на руках снимок ребенка, можно увидеть, как он будет выглядеть, став взрослым. Диана Варкесовна сделала фото «повзрослевшей» Мариэтты и выставила его на своих страницах в соцсетях. Отец пропавшей девочки, Петр Самохвалов, давно перестал ждать, что Мари (так звали дочь дома) вернется к нему, а мать все надеется. Ты помолчи немного, тогда я спокойно все расскажу.

– Сам спросил, кто на снимке… – обиженно надувшись, напомнила я. – А зачем нам дочь Самохваловых?

Володя снова вздохнул.

– Говорю же – просто послушай. Так вот, узнав об отъезде Эжи с незнакомцем, я примчался в офис, посидел, подумал и понял: я знаю о свояченице лишь то, что сообщила мне жена. Со слов Нины, Женя милый, наивный, неуверенный в себе человек с менталитетом девятилетней девочки. В ней нет ни злости, ни агрессии, ни жадности, она никогда не совершала опрометчивых поступков, находилась под неусыпной опекой гиперответственной матери. Нина из-за жестокости Ивана Сергеевича удрала из дома и рано повзрослела, а ее сестра благодаря заботливой мамуле превратилась в оранжерейный цветок. Но ведь моя жена много лет не общалась с родными! Когда Будановы выгнали вон старшую дочь, младшей едва исполнилось двенадцать, и Нина не знает, что случилось с Женей лет в четырнадцать-пятнадцать. Что, если патологическая заботливость Веры Петровны объясняется не тем, что она клуша, а имеет иные корни?

– Какие? – не вытерпела я.

Костин щелкнул пальцами.

– В подростковом возрасте у многих слетает крыша. Вдруг образцово-показательная, тихая мышка Женечка связалась с дурной компанией, с бандой, и сегодняшнее похищение связано с прошлым жертвы? Когда я найду нечто интересное, тогда и пойму, от какой печки танцевать. Может, Буданов расстелил в тот момент в нужных кабинетах денежные ковры и выкупил дочурку, чтобы та не попала под суд? Но в базах должны остаться следы. Если ничего плохого о Евгении не обнаружится, значит, мы отбрасываем версию скелетов в шкафу, занимаемся другими вариантами. Но проверить надо каждую щель.

– Ага, понятно, ты разбудил нашего повелителя клавиатуры Михаила и велел ему немедленно выходить на охоту, – предположила я.

Костин смутился.

– Мишка все равно в Интернете по ночам сидит. Вот тебя дергать я не стал, подумал…

– Что выяснил компьютерных дел мастер? – перебила я приятеля.

Вовка засопел, но ответил:

– Евгения Буданова на самом деле оказалась аленьким цветочком. Ни малейших проблем родителям не доставляла. Я перебросил Никитину все материалы по Эжени, в том числе ее недавнюю фотографию, и Миша около семи утра отчитался о проделанной работе. Кроме всего прочего, он сказал: «Знаешь, снимок женщины показался мне знакомым, где-то я его недавно видел. Поднапрягся немного и сообразил, где именно, – в Твиттере, на страничке одного приятеля, который ретвитнул чужое сообщение». Короче, айтишник снова нашел там то самое изображение и прочитал текст: «Перед вами реконструированный портрет моей пропавшей дочки Мариэтты Самохваловой. Если кто-то видел эту девушку, свяжитесь со мной». Далее шли координаты Дианы Варкесовны. «Или Мариэтта с Евгенией близнецы, или я идиот», – подвел итог Никитин.

Я одним глотком допила остывший капучино, а Костин продолжил рассказывать, как он попросил Михаила отыскать информацию о Самохваловых и довольно быстро получил нужные сведения…

Двадцать лет назад Петр Ильич, тогда скромный преподаватель физики, вместе с женой Дианой Варкесовной, сыном-подростком Ильей и дочкой Мариэттой отдыхали на берегу реки. Дети захотели мороженого, и отец пошел в магазин в селе, где семья тем летом снимала дачу. Он отсутствовал около получаса. Когда вернулся, жена, лежа на одеяле, читала книгу, а Илюша со стайкой деревенских мальчишек запускал собранную им модель самолета. Самохвалов отдал сыну эскимо и спросил у супруги:

– Где Мари?

– Видишь, вон там в кустах панамка торчит? – ответила Диана. – Девочка строит для куклы дом из веток. Я на нее поглядываю.

– Мариэтта! Мороженое прибыло! – крикнул отец.

Дочка не отреагировала, видимо, заигравшись и не слыша его зова.

Самохвалов пошел к кустам и увидел – дочери там нет, беленькая шапочка висит на ветке.

К вечеру малышку искала вся деревня, а утром следующего дня подключилась милиция. Но Мариэтта сгинула без следа.

– Ребенок мог свалиться с берега в реку и утонуть, – предположил сельский участковый. – Течение здесь сильное, тело унесло.

Специалисты тщательно опросили членов семьи и местных жителей. Всезнающие деревенские старухи дали дачникам прекрасную оценку: Самохваловы не пьют, не курят, постоянно вместе с детьми. Диана хорошая хозяйка, готовит, стирает, закатывает банки; отец семейства заботится о членах семьи; Мариэтта и Илья аккуратно одеты, хорошо воспитаны, всегда здороваются со старшими, Илюша опекает Мари, берет ее в свою компанию, даже сердится на тех ребят, которые гонят малышку, мол, она мешает им играть. Одним словом, заподозрить, что кто-то из родных решил избавиться от девочки, было невозможно. Да и у всех оказалось алиби.