Маяк/2-1
Шрифт:
Без какого-либо желания, я снова с трудом смог вернуть себе дыхание и двинулся навстречу морозной долине, и снова за мной плелся тот завораживающей узор, что рисовали собой ледяные лозы, и снова, когда сугробы стали ниже я вышел на заледенелое озеро, и снова передо мной встало чудное зеркало с моим двойником внутри, и снова я смотрел на него, надеясь найти выход из этой невообразимой западни. И снова и снова и снова. Все события повторялись, словно записанные на кинопленку, после окончания которой, воспроизведение начиналось заново. Как я только не пытался разорвать эту череду повторений, чего я только не попробовал: пытался пройти дальше, минуя зеркало, но дорогу перекрывали непроходимые ледяные джунгли, я пытался дождаться, когда зеркало уйдет под воду и сбежать, но двойник всегда меня опережал. Тогда я старался его победить, но против ослабленного меня, ему не надо было даже
И когда я умер в следующий раз, у меня просто не было сил противиться судьбе. Я так и остался лежать на снегу. Я ведь уже думал об этом раньше - сдаться той силе, что держала меня здесь. Все равно любые мои действия ни к чему не приводят. И мне уже все равно, что случится дальше. Незаметно для себя я потерял сознание и вновь очнулся на том же самом месте, а перед моим взором опять воссиял этот чудесный рисунок. Изумрудная река, плывущая по небу и извивающаяся словно змея. Продолжая свое движение по небу, рисунок переливался всеми цветами радуги и трещал. В моем мозгу шевельнулась мысль, что за то время, пока наслаждался зрелищем, я уже успел еще несколько раз умереть. Подобное не удивляло. Ну, подумаешь, опять умер? Если бы это хоть что-то меняло... К тому же умирать от холода не так больно, как захлебываясь ледяной озерной водой, или от разорванных внутренних органов. Это все равно, что уснуть. Уснуть приятным тихим сном.
Я умирал раз за разом в течение нескольких дней, а может и месяцев... а может и того больше. Точно определить было трудно - само понятие времени стало для меня чуждо. Промерзшие руки совсем не двигались, внутри меня медленно разливалось отчаяние. Что от меня еще требуется?! Если я уже проиграл, уже сдался этому чудовищному месту, почему оно просто не может взять и поглотить меня?! Почему ничего не прекращается?! Сколько раз еще мне придется умереть, чтобы все закончилось?! Хочу просто исчезнуть и ничего не чувствовать...
В себя меня привело тиканье мельницообразных часов. Предаваясь подобным мыслям, я сам не заметил, как уже стоял напротив зеркала, глядя на самого себя, натянувшего ядовитую ухмылку.
Взглянув на отражение в зеркале, я впервые обратил внимание, какие изменения претерпел за время своего пребывания в Маяке: все мое лицо стало бледным и исхудавшим, в волосах явно прибавилось седых волосков, на губах и подбородке остались следы подсохшей крови. Огромное количество синяков, кровоподтеков и прочих неприятных украшений. Но больше всего мое внимание привлекли не выражавшие практически ничего пустые глаза - взгляд побежденного человека, отбросившего все попытки сопротивляться. В голове пронеслась маленькая и мимолетная, словно поющий соловей, мысль. Тем не менее, сейчас я здесь - прямо перед зеркалом. Стою и размышляю, глядя на свой ужасный вид, хотя сознанием уже согласился броситься в лапы безысходности.
И тут мне вспомнилось, что практически в таком же состоянии ко мне домой завалился виновник моего пребывания здесь - Сергей. И почему-то вместе с этой мыслью внутри меня вспыхнула крохотная искорка надежды. Через пару секунд я понял, в чем крылась причина - ведь он же как-то смог найти меня. И если он прошел через все то же, что и я, и смог в итоге выбраться, значит, выход из этого места есть. Мне надо только понять, где он. Для этого надо использовать все, что только придет в голову или попадется под руку. Допускать любые, самые безумные идеи. Конечно, в ходе своих попыток я неоднократно буду убит... но ничего другого мне просто не остается. За те короткие мгновения, что длились мои размышления, в моем отражении ничего не поменялось, за исключением взгляда - он вновь обрел блеск, а эти мерцающие блики словно и были той крохотной надеждой, что зажглась внутри меня.
И я начался стараться, прикладывая все силы и всю волю, что у меня остались. Я не считал, сколько попыток у меня ушло. Мозг к этому моменту находился в вялом состоянии, поэтому происходящее я осознавал лишь где-то наполовину. Да и множественные смерти оставили на мне заметный отпечаток. Я уже практически переставал что-то понимать, двигаясь лишь по инстинктивно заложенной программе, или как иногда говорят - на одной воле. Я не считал, сколько попыток у меня ушло. Наверное, их было больше сотни. Снег, соприкасаясь с заледеневшей кожей обжигал ее. Кости и ребра трескались, а следом с мерзким хрустом ломались. От нестерпимой боли я кричал, и вместе с криком наружу вырывались капли алой крови, красившие прекрасный белый снег. Я не считал, сколько попыток у меня ушло. Наверное, их было больше тысячи. Но выхода все не находилось и не находилось, а внутри меня боролись две непреодолимые силы - с одной стороны яркая и теплая, как утреннее солнце, надежда, а с другой - черная и густая обреченность, желание сдаться. И словно балансируя на двух чашах одних весов, то одно, то другое чувство брало вверх. Я не считал, сколько попыток у меня ушло... тысяча... две... может даже три. А может число попыток давно превысило количество звезд на небе? Сам не знаю. Какая впрочем-то разница? Я все еще остаюсь тут, и ничего другого мне просто не дано. Я просто шел и шел, вперед, пока не начинал слышать тиканье часов. Мне даже не надо было открывать глаза, чтобы повторять прочно поселившееся в моей голове действия.
Подойти к зеркалу, коснуться его поверхности ладонью... Ударить об него рукой, второй... врезаться головой...
...Чувствую, как по лбу стекает струйка теплой крови... Холодные ладони своего двойника, сцепившиеся на моей шее... теряю сознание...
Все заново.
Чудесный узор... тик-так-тик-так... боль...
Узор...часы...смерть...
Боль...смерть...
И все заново...
Смерть...
Холод...
Боль...
Узор...
Часы...
Тик.
Так.
Тик...
Так...
...
В чувства меня привела звонкая соловьиная трель, звучащая над ухом. А следом появился свет, ударивший в закрытые веки, который я изначально принял за прожектор маяка. Но только потом осознал, что в отличие от холодного и безжизненного луча прожектора, этот был наделен теплотой. И тогда я открыл глаза и тут же зажмурился - передо мной сиял величественный ярко-оранжевый круг восходящего солнца.
Я, кажется, слегка задремал.
Сейчас я был на втором этаже здания, что в народе звалось Маяком. В первое время здесь была козлодерня, после которой осталось лишь брошенное здание, стоящее на возвышенности рядом с морем. Отсюда оно и получило свое, с одной стороны, не совсем подходящее название. Когда я был маленький, мы с ребятами тут часто играли. Чаще всего с моим лучшим другом Сергеем. Воображали себя пиратами, бороздящим бескрайние морские просторы, что сейчас раскинулись позади меня, а Маяк был нашей базой. Но это было так давно... а сейчас Маяк полностью занят производством. Не так давно, казалось бы, обреченное на снос здание, выкупила одна крупная компания, и организовала в нем что-то вроде мясокомбината. Выстраивалась стандартная схема предприятия, нанимались рабочие, и прочее-прочее-прочее. Кроме того руководству так понравились байки про Маяк, что они даже назвали в его честь свое новое предприятие, посчитав, что это станет хорошей рекламой. Облагораживание здания привело к тому, что количество наркоманов, алкоголиков и прочей шушеры в этом месте быстро свелось к нулю. Более того, появление производственного предприятия резко улучшило показатель жизни в таком маленьком городке как наш. Все было чудесно, хотя я не сильно и поддерживал их выбор названия.
Обо всем этом я думал, лениво спускаясь по скрипучей деревянной лестнице, ведущей со второго этажа на первый. Странно, но даже после всех перемен, второй этаж так никто и не отремонтировал, равно как и эту прогнившую лестницу. И сейчас, касаясь ладонью перил, я ощущал в душе странный трепет, словно это место знало обо мне больше, чем я о нем. Что нас связывало нечто большее, чем просто детские игры и забавы.
Чтобы избавиться от этого неприятного ощущения, я сунул руки в карманы. Полегчало. Спустившись на первый этаж, а затем, миновав пост охраны, я вышел во двор. В лицо тут же ударил легкий, слегка прохладный ветерок. На дворе стоял конец весны. Снег уже растаял, но вот цветы только-только начали распускаться, чувствуется, как после холодной зимы вновь возрождается жизнь. Чудесная пора. Я неподвижно стоял в течение нескольких минут, наслаждаясь запахом природы и заливной соловьиной песнью, пока не почувствовал в кармане короткую вибрацию.
Запустив руку в карман, я извлек оттуда телефон. На его экране мерцало уведомление, о полученном сообщении. Отправитель был неизвестен, а его номер скрыт. Кстати говоря, раньше связь сюда не доставала, а теперь работает даже лучше чем в городке. После коротких манипуляций текст сообщения появился на экране. Всего три коротких слова.
"До скорых встреч".
– Интересно от кого?
– мне тут же подумалось, что это, наверное, чья-то глупая шутка, или просто номером ошиблись.
– Впрочем, без разницы, - под нос пробубнил я, убирая телефон обратно в карман.