Маяк
Шрифт:
– интересно что ты хочешь забрать у меня?
– ну как что, мои песочные часики, которые ты, подло выкрал.
Я был несказанно рад появлению Чумы, признаюсь, что мысленно прощаясь с жизнью, представляя себя песчинкой, я унесся в своих мыслях в такие дали, что не заметил, как в шалаше появился Война, одет он был в подобие свадебного костюма, который абсолютно точно был ему мал..
– перед тем, как ты исчезнешь, мы хотели бы, чтобы ты закончил то, что когда-то начал, брат.
Смерть выглядел так, будто внезапно его мир, возведенный с такой любовью и трепетом рухнул, совершенно пустые глаза и некоторая заторможенность
Война и Чума взялись за руки, смерть встал рядом и стал говорить на языке, который я не понимал, но выглядело все так, как и на обычной свадьбе, разве что свидетелем был я один. После того, как смерть закончил речь, светящаяся нить связала руки Чумы и Войны, затем, некогда узник, достал из воздуха меч. Я с трудом узнал в нем Сокрушитель миров, клинок его был охвачен пламенем, чего никогда не случалось, по крайней мере пока я владел им.
– ты предал мир, поставил под удар то, что мы поклялись защищать, твоя жадность могла стать причиной уничтожения и мира людей, и нашего мира, посему, тебе придётся понести наказание.
Война коснулся концом меча сначала плеча Смерти, затем его перстня.
Сначала ничего необычного не происходило, а затем, буквально через пару мгновений Смерть переменился в лице и стал исчезать, как призрак.
Мы стояли в тишине до тех пор, пока кольцо в руках Чумы не сверкнуло красными глазами.
– Спасибо тебе, смотритель,- обратилась ко мне девушка.
– а мне-то за что?- удивился я
– не уверена, но после смерти на маяке, я стала слышать твой голос и то о чем вы тут разговаривает, а затем я каким-то совершенно непонятным мне образом оказалась рядом с Войной, который сражался с тем самым скелетом.
– иерфантом - перебил я.
– именно, я понял, что перстень Смерти в мире живых, отправился на маяк и нашёл журнал, представившись смотрителем, я встретился с Иерфантом и убил его.
– не такая уж она и бесполезная- в шалаш вошёл тот самый ребёнок из королевской сокровищницы.
– как ты сюда попал?
– я подбросил тебе одну из монет желания, которая и оживила всадников, интересно, что обычных людей она не возвращает с того света.
Я вытащил из кармана теплую серебряную монетку, на которой было изображено чьей-то лицо.
– это монета первого императора, - пояснил ребёнок,- всю свою жизнь он пытался создать то, что не даст ему умереть, интересно, что сработала она только на всадниках.
– Спасибо и тебе, обратился к нему Война, - не мог бы ты спрятать этот перстень в своей сокровищнице?
– да легко.
Он лёгким движением забрал кольцо и исчез так же внезапно, как и появился.
– что теперь?- поинтересовался я у всадников.
– не знаю,- честно ответил Война ,- для начала стоит разобраться с тем, что натворил Смерть, сплотить богов и сделать наш, а затем и ваш мир лучше.
– а что делать мне?
– возвращайся на маяк, спасай людей, которые захотят покончить с собой, рассказывай им истории о богах и делай все, что получается у тебя лучше всего - будь хорошим человеком, это сейчас большая редкость.
– до встречи, смотритель,- обняла меня Чума.
Я открыл глаза, лицо моё тщательно выдизывал Джек, прыгая на кровати, усердно пытался разбудить,
Приятный шум волн, свист кипящего чайника и , работающий телевизор, разве может быть что-нибудь лучше, чем моя жизнь?
Шло время, я стал задумываться о том, что все моё приключение было всего лишь сном, с каждым месяцем я верил в это все больше.
Годы не щадили меня, я устарел так быстро, что не успевал жить, все так же приходили люди, чтобы покончить с собой, прыгнуть в розовую пену приливных волн, все так же я их отговаривал, неизменно поил чаем, рассказывал истории о богах и о своих приключениях. Привирал конечно, но куда уж без этого, ведь как говорится, чем искуснее и не заметнее ложь, тем интереснее история.
Прожил ли я хорошую жизнь? Да, пожалуй, повторил бы её? Безусловно, но как известно, живём мы лишь раз и все, что происходит с нами сейчас, когда-то превратится в воспоминания, а хорошие или плохие, зависит только от нас самих.
Это было утро тысяча девятьсот девяносто второго года. Меня разбудил стук в дверь. Я доковылял и открыл, на пороге стоял Война, точно такой, каким я его запомнил.
Мы долго разговаривали, смеялись и вспоминали, а нам было что вспомнить, уж поверьте. Он рассказывал о мире богов, о семейной жизни с Чумой и о том, как все наладилось, я не замечал ход времени, полностью поглощенный разговором, просидел час, пять, может быть день, не знаю, могу сказать только то, что когда Война указал наю кровать, где лежало тело дряхлого старика, я не удивился, более того, я был счастлив, что сейчас покинул этот мир, единственное, что меня смущало, так это то, что я не растворился в хороводе песчинок, а вполне семя хорошо чувствовал, словно был вполне себе живым.
Уже много позже Война предложил мне стать одним из богов, охранять мир людей, жить на маяке , но это уже совершенно другая история.
Дополнение.
Меня зовут Томас, сегодня я смог урвать в свою собственность старинный маяк. Продавец уверял, что некогда его населяли привидения, я в предвкушении. Все должно было остаться без изменений, если верить документам, то в довоенное время маяком владел некий Йохан Ганц, выживший из ума писатель, придумавший собственный мир, после смерти которого маяк не могли продать более полувека, а теперь его владелец я. Завтра же отправлюсь и посмотрю, как выглядит моё приобретение, возможно, получится превратить его в дом-музей этого Ганца, думаю, если он был известным, то какая-то база фанатов у него должна была быть.
Не могу сказать, что впечатлен видом старинного маяка, все здесь выглядело так, будто вот-вот развалится, краска давно облупилась, да и все внешнее убранство было ужасно, изнутри же все было заявлено книгами, именно заявлено. Никаких полок. Обычная лежанка из ветоши, покрытая толстенным слоем пыли, книги, кое-где на полу и стенах виднелись пятна непонятного происхождения.
На втором этаже я нашёл книгу, которая была скорее журналом, обложку её украшал витиеватый меч, нарисованный обыкновенными чернилами, наверху красовалось имя автора - Йохан Ганц, в названии значилось : Четыре всадника апокалипсиса.