Майор Бойцов желает познакомиться

Коваль Лина

Слишком много «Бойцовых» стало в моей жизни.

«Бойцов-начальник» на работе, «Бойцов-бабник» на экране монитора каждый вечер, «Бойцов-любовник» во снах, а теперь вот ещё «Бойцов-друг», который вместо того, чтобы поругаться, странно молчит и везёт меня за тридевять земель в поселок.

Я в полнейшем раздрае.

Мне странно видеть его таким. Мне больно общаться с ним от лица другой женщины. А узнавая майора всё больше и больше, чувство ненависти и желание отомстить сквозь пальцы просачиваются и исчезают.

Потихоньку

начинаю приоткрывать глаза и радуюсь, когда понимаю, что всё вокруг вижу, просто они немного слезятся.

Тимур подъезжает к нашему дому и по-дружески бьет меня по плечу:

— Лечись, стажерка.

Я не улыбаюсь. Не могу.

— Как звали твою собаку? — взглянув в темно-серые глаза, спрашиваю.

— Платон, — отвечает Тимур.

Отворачивается.

Замечаю, как его пальцы стискивают руль.

— И где он сейчас?

— Умер…

— Мне жаль.

— … защищая отца.

— Извини, — опускаю взгляд.

В душе — море эмоций. Бездонная яма с чувствами.

Я ведь многое узнала о Бойцове-старшем. Посмотрела в архиве. Когда он погиб, Тимуру всего десять лет было.

Десятилетний мальчик, в один день потерявший отца и собаку.

Радуюсь, что мои глаза вполне себе легально слезятся от рук дебошира.

Зайдя домой, я рыдаю до самого утра, а поднявшись с постели, преисполнена священной решимости. Первым делом загружаю компьютер. Воспаленными от слез глазами пялюсь на экран.

Открыв нужную переписку, быстро набираю:

«Я должна тебе кое в чем признаться…»

Глава 12.

Судорожно вздыхаю и продолжаю печатать:

«… Тимур! На самом деле, Сюзи не существует. Всё это время тебе писала я — Валерия Завьялова. Фенистилка и стажерка. Или пробник, как ты любишь говорить.

Это было ненамеренно…

Я заметила твою анкету здесь случайно. В момент, когда сильно была на тебя обижена. Да, возможно, ты, независимый и СВОБОДНЫЙ, скажешь, что я на это я не имела права, но живой человек не может заставить себя обижаться или нет на определённые обстоятельства.

Это просто невозможно.

Хочу сказать, Тимур Бойцов, что твоё поведение в то самое утро после… секса (того, о чем как я поняла в твоём «плейбойско-майорском» мире, совершенно не разговаривают) оскорбило меня до глубины души. Так, как только может оскорбить девушку мужчина.

Я, конечно, подозревала, что все мужчины козлы. И даже смирилась. Но чтобы так…

Поэтому пользуясь случаем хочу сказать, что я не из тех, которые спят с первыми встречными, выпив предварительно пару кружек пива в спортбаре. А даже если бы я была из таких?..

Ты

ведь сам позвал меня к себе. В прямом смысле утащил на плече.

По-моему, это я могла бы возмутиться, что была пьяна и на самом деле совсем не хотела спать с тобой. Я должна была на утро краснеть, жеманничать и изображать потерянную девичью честь, но ты… забрал мою роль.

Это было не по-мужски.

«Забыли-забили», как ты и предложил.

Просто хотела рассказать тебе, что за «Сюзи» скрывалась я. Это была глупая шутка. И если хочешь знать, моя маленькая месть.

Прости…»

Не задумываясь и даже не редактируя, отправлю сумбурный текст.

А сама не дышу. Тимура на сайте нет, вероятно, зайдет вечером и только тогда прочитает. Значит, завтра всё изменится.

Натянув обычную черную водолазку и джинсы, выбегаю на работу. Немного опаздываю, поэтому пальто застегиваю уже на остановке, дважды завязываю вечно болтающиеся шнурки. Здороваюсь с односельчанами и запрыгиваю в подъезжающий автобус.

Семь пятнадцать. Всегда вовремя.

Вот только на въезде в город ярко-красный «Дэу Матиз» решает вдруг поцеловать взасос черный, опасный джип и в отделение полиции я прибываю с огромным опозданием. В целом, как обычно.

— Доброе утро, — запыхаясь, открываю двери и попадаю в холл.

— Какое ж оно доброе, — вздыхает Сенечка Юрьевич. — С утра барин всех на ковёр вызвали-с. Только тебя и ждут.

Черт.

Оставляю пальто с сумкой в дежурке и бегом несусь в сторону кабинета подполковника. Щипаю щеки и кусаю губы, чтобы быть поярче, хотя учитывая цвет моих волос, куда уж ярче?

— Борис Николаевич, можно войти? — пищу, приоткрывая дверь.

— Завьялова, — слышу бас. — Ты в МЦФ работаешь, что ли? Сколько можно обращаться не по уставу?

— Товарищ подполковник, разрешите войти, — тут же исправляюсь и киваю коллегам.

Кологривый хитро улыбается, Яша подмигивает, остальные, как обычно, делают вид, что Валерия Завьялова невидимка. Хоть голая ради проверки не приходи.

— Заходи уже, горе луковое, — вытянутой ладонью зовёт. — Ты-то нам и нужна.

— Я? — округляю глаза, сердце заходится.

Я ведь мечтала об этом. Чтобы наконец-то признались, что нужна, а не просто так бумажки перебираю.

— Командируем тебя на первое ответственное задание, — торжественно произносит дядя. — С майором в поля пойдешь.

Улыбается хитро.

Подполковник. Улыбается. Забавно.

— С майором? — повторяю завороженно и перевожу взгляд на Бойцова. — В по-ля?

Замечаю, что краснота на лице у Бориса Николаевича, по всей видимости, передается воздушно-капельным путем, потому что Тимур неестественного багрового цвета.