Майя. Юность 2

Щукин Михаил Николаевич

– Похож. Кажется их осудили на пять лет.

– Я говорил тебе, что этих тварей освобождают за примерное поведение или по пересмотру дела. Не будем же мы отслеживать их всю жизнь.

– Нет, не будем.
– Лютик сузил глаза и продолжил разглядывать охранника.
– Давай его в сторону. Мнемосканировпие запрещено, зато есть другие способы развязать язык.

– Вряд ли он что-то знает. Обычный охранник.
– Засомневался капитан.
– Что можно получить от него?

Полномочий у них было много. Но на прямое нарушение запретных списков

Лютимир не шел. Это был изначальный принцип работы их командира. Правда, это мало помогало тем, кто становился объектом интереса их отряда.

– Нам нужна цепочка, благодаря которой он вышел на свободу. Вплоть до судьи и его помощников.

– Думаешь, он знает?
– Усомнился офицер.

– Хоть кого-то да знает или видел.
– Лютик пренебрежительно дернул плечом.

– Что обещать?
– Перешел на деловой тон помощник.

– Легкую смерть.
– Проворчал командир.

Капитан проследил взглядом, как их командир тяжелым шагом прошел до детей и затеял с ними разговор.

– Нелегко ему.

– А тебе бы было легко?
– Отреагировал капитан на слова своего подчиненного.
– Он выжил в лапах сенти, будучи немногим старше этих мальчишек. Наверняка всякий раз вспоминает, когда встречается с такими вот пленниками.

Охранник смотрел на своих пленителей если не с презрением, то откровенно вызывающе. Он точно знал, что бойцы отдела контроля не используют запрещенных методов дознания. Все-таки уже имел с ними дело. Потому на подошедшего молодого командира даже не обернулся.

– Молчит?
– Лютик вопросительно глянул на своего капитана.

– Может все же применить кое-что из старых времен?
– Вместо ответа развел тот руками.

– Не имеете права.
– Нагло рассмеялся пленный.
– Это запрещено вашим Запретным списком.

Лютик задумчиво осмотрел мужчину и начал стягивать с себя куртку.

– Держите его. И надо бы рубашку снять.
– Отдал он команду.

– Вы что делаете. Вы не можете использовать запретные технологии.

– К запретным спискам относится мнемосканирование.
– Вежливо просветил мужчину Лютик, начав разминать пальцы.

– Пытки тоже запрещены. Я буду жаловаться.

– А кто тебя собирается пытать.
– Удивился парень.

– Химия тоже запрещена и оставляет следы.
– Неуверенно гнул свое бедолага.

Капитан тоже с некоторым недоумением покосился на командира, но сделал это за спиной пленного. До сих пор они обходись запугиванием, длительными допросами и расследованиями. Но, похоже, Лютимир все-таки собрался применить кое-что иное.

– Вот еще. У нас и нет химии. Или есть?
– Вопросительно посмотрел Лютик на офицера.

Капитан послушно отрицательно покачал головой.

– Ты видел запись поединка рабыни и главы сенти?
– Тем временем продолжил разговор Лютик.
– Ее частенько крутят в сети даже сейчас.

– Да. Эта рабыня была мастером Альтер.
– Пленник заподозрил что-то нехорошее. Но пока не понял к чему клонит знаменитый командир непримиримых.

–

Верно. Хорошая техника. И предназначена исключительно для лечения разумных. Но вот ведь, что интересно.
– Продолжал философствовать парень, деловито сжав пальцы в кулаки и снова их растопырив.
– Это моя сестра. Родная, между прочим, и мама при мне учила Майю, как надо лечить людей.

Лютик до хруста вывернул суставы пальцев и еще раз покрутил кисти в запястьях.

– Мы не только не будем тебя пытать и пичкать химией. А даже наоборот. У тебя такой усталый вид. Я бы сказал болезненный вид. Правда, капитан?

– Точно. Наверняка, что-то болит.
– Включился в игру офицер. Наконец поняв, куда клонит командир. Он крепко зажал локти пленника и уперся коленом ему в хребет.

– Ну вот. Мы же можно казать старые знакомые. Как мы можем оставить такое болезненное состояние без внимания?

– Вы не можете....

– Я?!
– Лютик весело рассмеялся так, что даже свидетелям происходящего стало не по себе.
– Я тот самый брат бывшей рабыни, что выступал свидетелем на первом суде по делу сенти. Знаешь, почему я был там основным свидетелем? Я прожил у этих тварей не один год. Не надо говорить мне о том, что я чего-то не могу. Ты даже не представляешь, чему я у них научился. А я очень хороший ученик. Уж поверь мне. В том числе и когда моим учителем были мама или сестра.

Лютик лениво подошел и присел на корточки перед пленником. Равнодушно глянул ему в глаза и потянулся к плечу.

– Не на-а-до. Прошу вас, не надо.
– Панический вопль мужчины заставил оглянуться на них всех, кто находился поблизости.
– Я действительно ничего не знаю.

– Ну, ты же наверняка кого-то видел. С кем-то разговаривал до и после освобождения.
– Рассудил Лютик, снова придвигаясь к мужику.

Тот буквально заверещал от ужаса, даже попытался отползти. Но уперся в колено капитана.

– Один из проходивших по нашему делу был из знатной семьи. Его родичи наняли адвоката, который добился пересмотра дела. Приговор был отменен за недостаточностью улик. Того парня освободили. А нас заодно с ним.

Лютик задумчиво продолжал смотреть на верещащего мужчину.

– Ты не скули. Раз аристократик был в твоей группе, значит, ты знаешь, как зовут адвоката. Причем знаешь его настоящее имя. Ведь отмену приговора вам должны были зачитать. Ты должен был видеть адвоката, и уж точно знаешь судью, пересмотревшего дело.

– Все скажу. Все. Только не трогай меня. Я не хочу как тот граф, на записи в круге равных.

– Да без проблем.
– Лютик равнодушно пожал плечами и легко встал.
– Я даже могу отойти. Только помни, что офицер меня может позвать в любой момент.

Лютик перешел на приказной тон.

– Капитан. Показания этого ... под запись. Во всех подробностях. Если будет артачиться, сразу зови меня. После допроса арестованного передать дознавателю по делу этого каравана. В общем, все как обычно. Где, когда, кого покупали или получали и прочее.