Мажор на побегушках, или Жестокая дворянка
Шрифт:
Прошли уже те времена, когда Ульяна от мужчин шарахалась. После института ей сложно было к ним привыкнуть. Они пугали ее абсолютно всем! Воспитанницы жили в затворничестве, исключительно в женском обществе. Из мужчин к ним только служителей церкви и допускали, да и то стариков. Так что позже, уже в гувернантках, Ульяна заново училась общаться с мужчинами, принимать комплименты, не падать в обморок от сурового тона. Она даже пыталась взглянуть на них по-особенному, не ища мужа, но предполагая в уме, кому смогла бы отдать свое
От Жоржа Ульяну тошнило, хоть он и оказывал ей знаки внимания. А вот Егор сразу показался привлекательным. Она обратила бы на него внимание, даже если бы не видела дурацких снов с его участием. А когда Егор заболел, и Ульяне пришлось ухаживать за ним, она и вовсе заметила то, о чем раньше не задумывалась.
В такого, как Егор и влюбиться не грешно. Если бы Ульяна не была княжной, а он – крепостным, она так и сделала бы, не задумываясь. Он красивый, сильный, воспитанный… Благородный, хоть и не дворянского происхождения. Обтирая широкую мускулистую грудь, Ульяна даже трепет испытывала.
Но ведь нельзя. Нельзя! Ни к чему хорошему это не приведет.
В одном сердце точно успокоилось. Егор – не предатель, ему можно доверять.
Но и болело сердце тоже: из-за Василя, который так и не доехал до Стожар. Ульяна беспокоилась, запоздало коря себя в том, что бросила крепостного на произвол судьбы. Бумаги выправила, понадеялась, что он справится. А как теперь его искать? Людей посылать? Письма рассылать по дорожным станциям?
– Повремените еще, Ульяна Дмитриевна, - сказал Егор, когда она спросила у него совета. – Василь мог задержаться в пути, время еще есть. А пошлете кого, разминутся… Путь-то не близкий. Да и случись что, Василя к вам отправят. Он же за вами записан.
«Если он жив…»
Эти недосказанные слова не давали Ульяне возможности насладиться уединением и красотами местной природы. А тут еще Софья повадилась дергать ее по пустякам.
– Ульяна Дмитриевна, ваш управляющий велел Катерине и Авдотье в сад идти, участок под куртину расчищать.
– И что? – терпеливо спрашивала Ульяна.
– Так они в доме работают, сенные девки-то.
– А что они делают?
– Ну, так… Катерина за печами следит, Авдотья в уборке помогает.
– Печи сейчас не топят, уборки большой нет. Чем они занимались, когда Егор Алексеевич им дело нашел?
– Ну… так это… А вдруг понадобится кто?
– Когда понадобится, тогда Егор Алексеевич и решит, что делать.
Софья уходила сердитая, бормоча что-то себе под нос. И через полчаса возвращалась.
– Ульяна Дмитриевна, ваш управляющий сказал, что мы продукты переводим. Велел меньше блюд готовить!
Ульяна подозревала, что смысл в этом есть. Она уже видела, как Егор умеет торговаться, убедилась, что он знает выгоду. Но все же велела его позвать.
– Что за бунт на кухне? Почему Софья жалуется?
– Да накладно вам, Ульяна Дмитриевна, дворовых осетриной,
– Что? – растерялась Ульяна. – Неужели воруют?
– Да как сказать, - вздохнул Егор. – Вы ж с Марфой Сергеевной едите, как птички, а еды на столе больше, чем вы в состоянии попробовать. Хорошее все, как и положено, но на большую семью. Человек на десять, а то и на пятнадцать. Остатки потом куда? Не задумывались?
– Как-то… не задумывалась, - призналась Ульяна.
– А остатками в людской трапезничают, - хмыкнул Егор. – Так-то не воруют, вы же не запрещали доедать?
– Не запрещала, - согласилась она. – Не выбрасывать же.
– Так зачем столько готовить? И без рябчиков, небось, дворовые не оголодают.
– Верно… - вздохнула Ульяна. – Егорушка, ты только проследи, чтобы и у них всего вдоволь было.
– Слушаюсь, Ульяна Дмитриевна.
Так Софья и после этого не унималась!
– Ульяна Дмитриевна, ваш управляющий велел липы в парке рубить!
Ульяна закатила глаза, но отправилась разбираться.
– Егор! Липы чем тебе помешали?!
– Липы? – удивился он. – Надо срубить одну. Старую. Погибло дерево. Того и гляди, упадет, да пришибет кого. Не привели Господь, вас!
– Ты мне лучше скажи, чего Софья на тебя взъелась? Не смог с девушкой поладить?
Егор отчего-то скис и почесал затылок.
– Тут такое дело, - ответил он, понизив голос. – Либо я чего-то не помню, либо она злится из-за того, что я у нее власть отнял.
– Не помнишь? – нахмурилась Ульяна. – К тебе память разве не вернулась?
– Нет, - признался он. – Иногда вспоминаю что-то, но чаще… туман.
Он поморщился и махнул рукой.
– Ульяна Дмитриевна, вы не переживайте. На работе это никак не…
– Да вижу, что никак, - перебила его Ульяна. – Ты стараешься, дом в порядок привел. Я же все вижу, все замечаю. Жаль, что память…
Она замолчала, а потом вдруг хлопнула в ладоши.
– Я придумала! – воскликнула она. – Ты же все время занят, верно? Только и работаешь, как приехали. Никуда не ходил, родных не навещал?
– Я дорогу к ним не найду. Да и некогда, верно.
– Завтра сходим с тобой на прогулку. Нет, лучше прокатимся верхом. Ты должен осмотреться. Здесь прошло твое детство. Это может помочь вернуть память!
– А как же…
– Дом без тебя за пару часов не развалится, - отмахнулась Ульяна. – Прогуляемся до завтрака, распорядись насчет лошадей.
Глава восемнадцатая, в которой герой размышляет о трудностях бытия
Устраиваясь в седле, Егор в очередной раз мысленно поблагодарил дедушку. Это он отвел внука на конюшню и оплачивал уроки верховой езды. Тому, что Егор не обучен управлять упряжкой, не сильно удивились, но было бы сложно объяснить неумение ездить верхом.