Меч с человеком. Дилогия
Шрифт:
– А что с ней не так? – не поняла Эднагина.
– Да всё с ней так. – Нептаин развернулся и стал искать старосту. – Ей же жизни теперь в деревне не дадут. Придётся забирать с собой. У неё дети есть?
"Нет".
– уверенно ответил Арким. – "Но ещё не вечер".
– Зачем она тебе? – Эднагина, видимо, ещё не понимала.
– Устроим на работу к Аному, а то знаю я наши порядки… Житья не дадут ей… – Нептаин увидел старосту. – Эй, Гводон! Иди сюда!
Глава 0022. Семнадцать мгновений в Изнанке
– Ты
– Чудовищеруб Рекс. – представился я.
– Что ты забыл в славном городе Хадрейне? – поинтересовался стражник зевнув. – Изнаночников мы всех уже повывели, как и татей, тут для тебя работы нет.
– Это когда ж вы успели? – всерьёз удивился я.
– Дык, герцог-то наш за ум взялся, бабу одну, подумать только, умную, к себе приблизил. – поделился оживившийся страж.
Время сейчас позднее, в город меня, думаю, уже не пустят, но я здесь не за ночлегом, а за сведениями. Командир отправил нас выполнить парочку заказов в стороне Хадрейна, а по дороге выведать, как здесь люд живёт, да чем дышит.
– И что герцог-то сделал? – ненавязчиво подтолкнул я усталого стража к продолжению беседы.
– Тебя сразу предупрежу, чтобы зря не надеялся – в город до рассвета ходу нет, сам должен знать. Понимаешь, что не пустим мы, хоть убейся? – увидев мой кивок, он продолжил. – А герцог наш что сделал… Уже как месяц назад затеял он смену жития городского и сельского. Бражничество запретил, вообще. Кто ослушался, те вон там, шагах в пятидесяти скрипят на виселице, утром увидишь, ежели останешься ждать. Но это не всё. Сам пить перестал, другим запретил, но в другие города продаёт, уважаемая госпожа Милона гонит много браги – золото, сам понимаешь, в город течёт рекой. И начал вдруг на это золото, понимаешь, наш высокочтимый герцог жизнь налаживать – с крестьян оброк снял на весь следующий год, цехам и вообще всем посадским тягло тоже снизил, таверны, правда, большей частью позакрывал, но взамен скоморошьи эти… как их там? А, театры открыл, говорят, совсем как в Старом Арране, токмо я сам не видал, потому судить не буду. Там бабы выступают в одеяниях срамных, округлые места, хе-хе, не скрывающих… Эх, зря вспомнил… Ну и, о добробожьих делах не забыл – новый храм Добробога возводится сейчас. Щедро золотом ремесленников осыпает, но ежели кто юлить пытается, экономить на камне или дереве, или не дай Добробог, крадёт, то тут же оказывается по соседству с бражниками, вон там, возле рва, только не на виселице, а на колу.
– А чего он так сурово? – поинтересовался я.
– Добробог ему в душу пришел, говорю же. – ответил стражник, опёршись на средней длины бердыш. – Ты бы знал, что с первым вором он сотворил! "Ты не у меня украл! Ты у Добробога украл, бездобробожная ты погань!" И в нужник вниз головой каменщика погрузил, за ноги ещё держал, не давал всплыть. Так и издох бедолага, в говне утонул… Ещё голос такой у нашего герцога был в тот раз… Обида была в нём, знаешь, неподдельная. У меня аж душу прихватило и к горлу потащило… Верит наш герцог, говорю же, как есть верит.
– Дела… – покачал я головой. – Я сам из Лоодрейна иду, но одно время посадским пребывал в Хадрейне, а сейчас, вишь, другой город…
– И не говори. – закивал стражник. – На какой улице жил?
– На Ключной, рядом с Весёлым домом. – ответил я, ни разу не соврав.
– О, знаю-знаю, я сам на Бортниковой живу, это, считай, соседство. – заулыбался
Забавно, что этот стражник оказался тёзкой нашего тавернщика. Ещё и внешне чем-то похож.
– Приятное знакомство. – кивнул ему я. – Знаю я одного Анома, тавернщик в Лоодрейне. Добрейшей души человек.
– Взаимно. – кивнул мне в ответ стражник Аном. – Ха-ха, мы, Аномы, другими не бываем, ха-ха!
– Значит, хорошо зажили, говоришь? – поинтересовался я. – Может сюда опять перебраться? А то в Лоодрейне совсем кисло…
– Это знамо дело, там совсем дурные дела творятся… И, мой тебе совет, быстрее перебирайся, а то от нового герцога вашего добра не жди. Он тут у нас, пока графом был, знатно набедокурил… – посоветовал мне Аном. – Предыдущий герцог какой дурак был, а новый вообще науке властной не обучен, а такие никакой город до добра не доведут. Это наш, герцог Лоуренс, знает, что ежели к людям с добром, то они добром и ответят. Давеча, к слову говоря, новую казарму достроили. Герцог отроков в будущую дружину набирает, лично тренирует! Он ратное дело, как все знают, запустил последние годы, но сейчас навёрстывает упущенное – схуднул слегка, но в руках сила осталась, потому науку ратную отроки осваивают крепко…
Я кивнул понимающе.
– Эх… Говоришь, нет работы для чудовищеруба? – спросил я без особой надежды.
– Всех амбарных да кладбищенских изнаночников уже порубили и без твоего брата. – наморщил лоб в размышлениях Аном-стражник. – Пригород исправно очищает особый дозор. Деревни уже давно не жалуются, оттого и нет для тебя, друже, работы.
– Так и знал… – пробормотал я. – Придётся повременить с переездом.
– Ты не думай, работы в нашем граде хватает! – замахал рукой Аном-стражник. – Кем до чудовищерубства был?
– Охотой пробавлялся. – коротко ответил я.
– А чего перестал-то? – удивился стражник. – У меня батька покойный, да будет земля ему пухом, охотой всю жизнь занимался. Не голодали почти. Хорошее же дело!
– Я и сейчас охочусь. – пожимаю плечами. – Добыча другая и стоит куда дороже.
– Это да… – неловко поправил шлем-шапель стражник. – Но и мрёт твой брат куда чаще.
– Верно говоришь. – не стал я спорить.
Пора искать ближайшую таверну в пригороде и подтверждать информацию. Я здесь и так задержался.
– Ладно, пойду поищу таверну какую-нибудь… – начал я.
– Да чего искать, вон в ту сторону иди, там шагах в пятистах есть таверна "Гостинец", хорошее место. – посоветовал Аном-стражник. – Удачи тебе, чудовищеруб.
– И тебе удачи, стражник. – искренне пожелал я ему.
До таверны добирался по сырой земляной дорожке, распахнул дверь – а там тучный мужик стоит.
– Чего хотел? – без особого дружелюбия встретил меня этот мужик. – Ночлег, или похлёбка?
– Да. – ответил я, боком проходя в дверь.
– Браги нет и не будет. – в голосе мужика звучала тоска. – Похлёбка с куриными потрохами, ещё мёд есть, но он не хмельной, так что…
– Неси всё. – сказал я, садясь за ближайший стол. – И присоединяйся, я угощаю.
– Меня же моей едой угощаешь? – нахмурился тавернщик.
– Считай, что мною заплачено за две порции. – объяснил я.
Дождавшись, пока тавернщик принесёт и расставит еду, я принялся за свою порцию. Потрошки оказались на удивление вкусными, видимо, делать тавернщику особо нечего, раз так тщательно очищает их от куриного дерьма. Обычно, в тавернах и трактирах такого нет.