Меч с человеком. Дилогия
Шрифт:
— Поганая работа… — поделился он со мной.
— Не без этого. — согласился я. — Но платят хорошо.
Нептаин привычно оттёр рот рукавом, но лучше бы он этого не делал. Рукава его шубы были покрыты какой-то слизью, в изобилии покрывавшей последние двадцать метров тоннеля до входа в залу. Слизь была тошнотворной и на вид, и на содержание. Я бы назвал это квинтэссенцией самых дерьмовых аммиачных соединений, включающих в себя вышеупомянутые вещества, кроме нейрина, а также соединения серы и мышьяка. Откуда тут мышьяк? Спросите чего попроще. В жизни
— Давай валить отсюда. — предложил я. — Надышишься ещё…
Был соблазн обшарить трупы, так как бывает, что мертвецы уносят с собой большие деньги и ценности, но… Денег у нас хватает, пусть покойники остаются при своих.
— Ага, кха-ха! — подтверждающе закашлялся Неп. Да, надо валить.
//POV. Нептаин//
Наверх вышли когда уже солнце начало вставать. У шарраохов, как сказал Арким, много выходов наверх, но никогда они не бывают возле гнезда. Хоть и изнаночники, но разумеют. Вернулись обратно в тоннель, по которому меня тащил изнаночник, по пути подобрал шлем, в который успел залезть какой-то черный жук.
До сих пор перед глазами эта пещера. Чуть всю требуху свою не вывалил там. Уф, как вспомню…
Как к такому можно привыкнуть?! К злотвари такое! Там десятки людей! Десятки! И эта тварь жрёт стоит!
Ох, надеюсь, выспаться получится…
Почти у выхода, встретил Эднагину.
— Стой! Ты кто? — остановила она меня. Я же её заметил раньше. То есть, Арким.
— Свой я, Принцесса. — отвечаю. — Зачем полезла в тоннель?
— А чего делать мне ещё? — спросила Принцесса в ответ. — Тебя утащили, думала успею, потом передумала идти, боязно стало. Теперь вот опять решилась…
— Зря. — говорю. — Сожри меня шарраох, тебе бы там было ловить нечего, и тебя бы сожрал.
— Он бы всё равно меня сожрал. — отвечает мне Принцесса. — Думаешь, я не знаю про повадки шарраохов? Потому и не пошла в деревню. Может их бы не тронул…
— Думал. — признался я. А чего? Я вот не знал до сего вечера. — Думал даже, что в деревню пойдёшь.
— Зря. — говорит. — Может я и до того пропащая когда-то была, что аж Поганой прозвали, но то былое то. Не хочу возвращаться.
— Добро. — киваю ей. — Хочется веровать мне, что это так и останется истиной.
Эднагина мне на то ничего не сказала, молча развернулась в сторону деревни.
— Ты куда? — спрашиваю, хоть и знаю, куда идёт.
— В деревню надо. — отвечает бывшая наёмница. — Ты же, раз живой воротился, шарраоха убил, а значит, награду можно требовать.
— Не буду требовать. — качаю головой. — Не с этих.
— А чем тебе эти плохи? — удивленно повернулась ко мне Эднагина.
— В город надобно. — отвечаю. — Там заплатят больше.
— Смекаешь. — улыбнулась наёмница, которая об этом даже не подумала. Греет душу осознавать,
— Ты мне тут не возгордись, салажонок! — предостерегающе прикрикнул на меня Арким.
— Понял, не дурной. — киваю мечу. — В деревню пока не пойдём, надо мне отмыться, да в порядок снаряжение привести, весь в г… грязи, как кабан какой.
— Так в деревню пойдём! Баню селюки истопят, попаримся добро! — начала зазывать меня Эднагина.
«Может это я такой пошлый, но кажется она тебя сейчас соблазняет…» — зазвучал в голове ехидный голос Аркима.
— Дело говоришь. — киваю Эднагине. — Но в таком виде негоже перед людьми являться.
Показываю тулуп, измазанный кровью шарраохов, грязью и слизью.
— Так снегом оботри покаместь, селюкам дадим, за бронзу малую отмоют начисто. — предложила наёмница. — А ежели шарраоховы головушки покажешь, забесплатно тебе всё сделают!
Ну, дело говорит, думаю. Снега тут навалом, поэтому я тулуп снял, быстро оттёр его как попало, лишь бы грязь и слизь согнать. Получилось не очень, думаю даже, у селян ничего особо не выйдет, особливо когда засохнет кровь-то. А, деньги есть, куплю получше тулуп, может даже крытый тканью. Хотя, зачем форситься? Простой возьму. Не след выкобениваться, в наших краях особенно. Тут и за нож железный тати убить могут, а за крытый тулуп вообще, жизни своей не пожалеют.
Пока свой тулуп оттирал, кольчуга остыла. Она у меня и так, от нательной рубахи, потом покрылась, а сейчас вообще леденить начала. Я один рукав не дотёр, сразу же накинул тулуп обратно. Заболею ещё, не дай Добробог…
— Соображаешь, Неп. — похвалил Арким. — Незачем нам сейчас ОРВИ всякими страдать…
Молчу. Вот, опять мудрёно говорит. Что за О-Р-В-И вообще? Надо будет потом как-нибудь спросить, сейчас негоже. Да и не охота сейчас слушать лекцию. Мне бы на кровать, да поспать. А лучше в баньку перед этим… Ух!
В деревню пришли где-то к шести утра. Арким точное время сказал: шесть ноль девять. Пока не знаю, зачем мне такое точное время, но привыкаю жить по-новому, зная это самое точное время. Арким говорит, что в будущем все так жить будут, поминутно распределяя свои дни. Дивно. Получается, я уже по-будущему живу?
В селе меня встретил Подом с дружиной.
Вот дружина, да? Зачем Гутогену она вообще?
— Здрав будь, милсдарь колдун! — поклонился он мне. — С чем пожаловали?
— Шарраоха с выводком положил ночью. — говорю, не без гордости.
— Да ну?! — охнул Подом. — Да старасте табе трэба, милсдарь колдун!
— Не надо мне к старосте. — качаю головой. — Скажете ему просто, дескать пришел, шарраоха положил. В баню нам надо, отмыться бы… Одежу вот надо исправить, отстирать.
— Будзе зроблена, спадар вядзьмак! — заверил меня Подом.
— Опять говоришь на своём, Подом! — на крыльце дома, пристроенного к кузне, появился кузнец Абомар. — Чаго случилося?
— Так тут спадар… милсдарь колдун шарахха порубил, с детенышами иго! — начал делиться новостями Подом.