Мечи и темная магия
Шрифт:
— Как это все началось? Магия, колдовство, чародейство… Где ты научился всему этому?
— Почему я должен пускаться с тобой в откровенности?
— Потому что твои приверженцы намерены меня убить, — ответила она.
Слегка улыбнувшись, он вперил в жрицу свой единственный зрячий глаз, потом отвернулся, прислушиваясь к звукам битвы, доносившимся снаружи. Сражение разгорелось с новой силой, теперь совсем близко. Ян Рей представляла, как Марселланские солдаты, окружив карету, отражают беспрестанные атаки врагов. Если среди Ниспровергателей еще остались подобные
Впрочем, подкрепление придет скоро, совсем скоро.
— Если тебя убьют, это будет всего лишь справедливо, — изрек Бэмор.
При всем своем безумстве он способен на злорадство, подумала Ян Рей.
— То, что ты сейчас видела, — действие магического приема, называемого Смертное касание, — с гордостью сообщил он. — Этот прием сильнее, чем любые ухищрения древних чародеев. Мне удалось овладеть им в полной мере. Я дарую смерть или забираю ее. Ты видела, как сражались эти кровожадные чудовища? Такими их сделал я. А что касается того, где я этому научился…
Колдун разразился смехом. То был жуткий смех, вырывающийся из груди, наполненной кровью, проходящий через поврежденную пытками глотку. Но Ян Рей пришло в голову, что, когда Бэмор был цел и невредим, смех его звучал не менее отвратительно. Совету не удалось выяснить, что он представлял собой прежде, до того как принял имя Бэмор; теперь Ян Рей была даже рада этому.
— Так где же? — спросила она.
— Под самым твоим носом, — последовал ответ. — Не все Марселлане так чисты, как ты воображаешь.
Он сжал руки и принялся что-то шептать, пытаясь вновь прибегнуть к своему колдовству. Но все его усилия остались безуспешными.
— Теперь, лишившись своей магии, ты превратился в обычную свинью, способную лишь производить дерьмо! — усмехнулась жрица.
Карета содрогнулась от удара. Оси ее выгнулись, дерево заскрипело и затрещало. Множество стрел вонзилось в ее левую стенку. Стрелы летели градом, словно лучники вознамерились изрешетить карету.
— Вскоре мои люди отобьют меня, — бросил Бэмор. — И убедятся в том, что ваши пытки превратили меня в полутруп. Какое-то время я не буду подавать признаков жизни, потом очнусь и чудесным образом сам себя исцелю. Венец мученика изрядно поспособствует росту моей популярности, как и слава чудотворца. Думаю, за один день число моих приверженцев увеличится неимоверно.
— Ты умрешь на глазах у толпы, пригвожденным к Стене.
Колдун застонал и выпрямился. Ян Рей испуганно сжалась.
«Конечно, он очень слаб, но если он вздумает на меня наброситься… — пронеслось у нее в голове. — Я всего лишь старая женщина. К тому же я ранена».
Стрела, застрявшая у нее в плече, казалось, раскалилась, и Ян Рей начала опасаться, что наконечник отравлен. Возможно, яд убьет ее не сразу, а в течение нескольких дней. Что ж, она готова умереть, но лишь после того, как Дэл Бэмор будет распят.
Снаружи вновь донеслись воинственные крики, сменившиеся душераздирающими воплями, которые не смолкали ужасающе долго. Казалось, вопли эти вырываются из множества глоток.
— А, — удовлетворенно кивнул Бэмор, — к моим людям прибыло пополнение.
Ян Рей слышала, как Джейв отдает приказы оставшимся в живых солдатам. Потом голос его оборвался, и звуки за стенами кареты смешались в настоящую какофонию. Крики, стоны, лязг металла, пронзающего человеческую плоть. Внезапно сокрушительный удар меча разрубил дверцу кареты.
— Извини, но я больше не могу наслаждаться твоим обществом, — ухмыльнулся Бэмор. — Настало время приступить к своим новым обязанностям…
В следующее мгновение в его правую щеку вонзилась стрела. Уцелевший глаз Бэмора моментально налился кровью, рот приоткрылся. Он поднял руку и указал на Ян Рей.
Один из Ниспровергателей прыгнул в карету и уставился на жрицу. Горло его было разрезано, скальп наполовину спущен, однако из ран не вытекало ни единой капли крови.
Оживший мертвец, догадалась Ян Рей. Она занесла руку, сжимающую кинжал, и приставила кончик лезвия к своей шее.
Ту ночь она провела без сна. Для того чтобы одержать победу над колдуном, ей пришлось прибегнуть к магии, пустив в ход тайные знания, ставшие достоянием города после того, как древнее противостояние завершилось. Жрецы Ханхарана хранили эти знания лишь для того, чтобы не дать им проникнуть в мир. Нет, прежде Ян Рей никогда не занималась чародейством, но она знала, как это происходит, и теперь…
Она предала Ханхарана, ибо только он один имел власть творить чудеса. Она подвергла сомнению его статус единственного истинного бога. Растерянная, раздосадованная, испуганная, смущенная собственной дерзостью, Ян Рей всю ночь то плакала от раскаяния, то подыскивала себе оправдания.
Бэмор не подавал признаков жизни. Оживший мертвец, запрыгнувший в карету, пошевелил недвижное тело колдуна своим коротким мечом. Ян Рей наблюдала за происходящим, затаив дыхание. Неужели эти люди думают, что их бог, распростертый на земле, действительно воскреснет и предстанет перед ними целым и невредимым, думала она.
Оживший мертвец, внезапно лишившись сил, рухнул рядом с Бэмором, а в карете появился кто-то еще.
То был рослый, статный человек. Обилие пирсинга и татуировок свидетельствовало о том, что в банде Ниспровергателей он занимает высокое положение. Он скользнул глазами по Ян Рей, по-прежнему сжимавшей кинжал, перевел взгляд на свой окровавленный меч и тоже пошевелил безжизненное тело Бэмора.
Колдун превратился в груду мяса и костей. Точным ударом Ниспровергатель отрубил ему голову и выбросил ее из кареты.
— Можете поплясать на ней! — крикнул он. — Растопчите ее, превратите его мозги в пыль. Пусть от него ничего не останется.
Ян Рей, опустив руку с кинжалом, ожидала, когда враг даст себе труд убить ее. Но, повернувшись, он всего лишь смерил ее взглядом, в котором любопытство соседствовало с отвращением.
— Так, значит, ты жрица Ханхарана, — процедил он. — Надо же… по твоему виду этого никак не скажешь. К тому же я думал, что закон Ханхарана запрещает самоубийство.