Мечта тигра
Шрифт:
Я, криво улыбаясь, сказал:
— Я был бы не против, если бы ты попробовала так играть с этой версией меня, — я протянул руку, и она опустила ладонь. Я притянул ее ближе и сказал. — Я завидовал ему.
Она фыркнула, склонив голову.
— Завидовал себе?
— Мне не понравилось, что ты оказывала ему столько внимания.
Я обхватил ее подбородок и хотел склониться для поцелуя, но она прижала ладони к моему рту, останавливая меня. Она казалась в этот момент такой маленькой, что было достижением для богини.
— Я боюсь, Сохан, — прошептала она.
— Меня? —
— Да… не совсем. Я знаю, что ты мне не навредишь.
— Я тебе не наврежу, Ана, — я смотрел при этом на ее опухшие от поцелуев губы, на опухшую от драки щеку. Я отошел, ненавидя себя. — Я не хотел, по крайней мере, — кого я обманываю? Я уже ранил ее. Джесубай погибла из-за меня, и я бросил Келси, когда она просила меня помочь ей в Кишкиндхе. Она могла умереть много раз. — Может, нашим отношениям лучше остаться простыми, — сказал я.
Ее ладонь на моей руке остановила меня.
— Наши отношения никогда не будут простыми, Сохан. И я не хочу этого. Просто я… мне нужно смириться с прошлым, и я не хочу поступить неправильно с тобой. Слишком много терять, если ринуться в бой сразу.
— Под боем ты имеешь в виду романтику? — я посмотрел на нее поверх своего плеча.
Она кивнула.
— Но ты этого хочешь?
— Да, — тихо ответила она и обошла меня.
Я поймал прядь ее волос и накручивал на пальцы.
— Хорошо, — сказал я. — И что может вызвать поражение в этом бою?
— Я. Ты знаешь, что я скорее изобью мужчину, чем поцелую. Я не всегда была такой, но теперь я такая. Я боюсь, что это мне будет сложно преодолеть.
Я улыбнулся и потер челюсть.
— Да, это я на себе ощутил. Хорошо, что я быстро исцеляюсь. Думаю, мы сможем над этим поработать, если ты хоть немного заинтересована в поцелуях.
Она посмотрела на мои губы.
— Я часто думала о поцелуях с тобой, Сохан. Так часто, что это всплывало в голове не в лучшие моменты, — мое сердце забилось быстрее от ее слов. — А флирт, — продолжила она, — я хочу отточить. Может, когда я научусь этому, поцелуи уже не будут так занимать мои мысли.
Я забыл, как дышать.
— Хорошо, — пролепетал я и сглотнул. Шея напряглась, холодный воздух вокруг храма вдруг показался теплым. Тебя тревожит что-то еще?
— То, что тигры не заводят спутников на всю жизнь, — сухо сказала она.
— А богини? — спросил я.
Она кивнула, прикусив губу.
Я взял ее за руку, как в детстве, поднял ее пальцы к своим губам и нежно поцеловал.
— Ана, хоть ты любишь напоминать мне о моей животной натуре, и я этому рад в себе, я все же мужчина. Я не раб инстинктов. То, что я долго держался под натиском твоих чар, признак моей верности. Я был верен Келси. Был верен Джесубай. И если мы станем… парой, то я буду с тобой. Ты уже знала это, если видела мои мысли.
Ана открыла рот, чтобы объясниться.
— Как я и сказал, — я прервал ее сразу, — ничто в тебе не уменьшит мое уважение к тебе. Если ты переживаешь о физических отношениях, то расслабься.
Я провел большим пальцем по ее щеке.
— Я хочу тебя, поверь, больше
Анамика разглядывала меня, словно не верила, что я говорил это, но камень правды сиял на ее шее, подтверждая мои слова. Она кивнула.
— Хорошо. Мы будем… тренироваться в романтике. Уверена, я смогу это преодолеть, если мы будем продвигаться очень медленно. Договорились?
— Договорились, — я улыбнулся, думая, как приятно будет учить Ану романтике. Мне нужно было только придумать, как помочь ей. Рен рассмеялся бы над женщиной, учащейся терпеть меня. Я тряхнул головой. Только Ана могла быть одновременно практичной, заманчивой, раздражающей и невинной.
— Тебе нужно отдохнуть? — спросила она.
Я потер щетину на щеке.
— Не помешало бы. Хотя бы поесть.
Она взмахнула рукой, и мы пропали, а появились не дома, а в джунглях у ручья. Она склонилась у воды и зачерпнула ее пару раз. Я тоже попил, вода была вкусной и холодной. Если бы меня не согревал тигр во мне, мои пальцы онемели бы от воды.
— Где мы? — спросил я.
— У нашего дома. Я пока не хочу туда. Там слишком много…
— Народу, — закончил я.
— Да.
Я понимал. Связь между нами была хрупкой, новой. Другие ее погасили бы. Она силой амулета нагрела участок вокруг нас, связалась с Золотым плодом и создала еду. Казалось, я не ел веками. Я невольно заметил сахарную вату и попкорн. Я познакомил ее с пиццей, чизбургерами и закусками для рутбира.
Ане понравилось мороженое, но не рутбир. Она все попробовала, создала для себя ужин из жареной оленины с горячим хлебом с маслом, соленьями и медом. Ее еда насыщала сильнее, чем вата и сласти из времени Келси. Мы поели, напились, и усталость надавила на нас.
Когда остатки ужина пропали, она засуетилась в поисках хорошего места и создала толстые спальные мешки. Она привыкла ночевать в лагере с солдатами, привыкла ко мне, но я видел, что в этот раз она нервничала.
Пока она была у ручья, я теребил ошейник, что давно дала мне Келси. Я улыбнулся от воспоминания. Я медленно провел по пряжке, расстегнул его. Я долго держал его и думал, что он представлял. Ана вернулась, и я сунул его в сумку, закрывая главу старой жизни.
Ана поглядывала на меня, устраиваясь удобнее, не зная, почему я улыбался как кот, объевшийся сливок. Я не шутил, говоря о медленности, о ее контроле. Я ничего не ждал. Мне хватало быть рядом с Аной.
Воздух вокруг был теплым, и нам не нужно было разводить костер или создавать одеяла. Я лежал рядом с ней, руки были под головой, но мы не могли уснуть. Прошло много минут напряжения меду нами, и я стал тигром. Я фыркнул и придвинулся к ней.
Я прижался носом к ее руке, устроился за ее спиной на своей стороне и вытянул лапы в другую сторону. Через миг она пошевелилась и обняла меня руками, гладя мой бок. Ее запах окружил меня, она прошептала спокойной ночи, и я крепко уснул, даже не заметив, что начал урчать.