Мечты, ставшие явью
Шрифт:
Снеара с удовольствием наблюдала за тем, с какой скоростью сервируется стол, явно изначально предназначенный для работы с бумагами, а не для поздних трапез уставших путников, отмечая про себя, что все блюда, предложенные им, отличают две весьма существенные особенности. Каждое из них было вкусным и питательным и при этом могло быть приготовлено в весьма сжатые сроки. Впрочем, она против такого подхода к проблеме не возражала. В конце концов, какая разница, сколько времени затратил повар на приготовление еды, если она сможет нормально накормить малышек, уставших с дороги и проведших весь день на сухом пайке из вяленого мяса, хлеба и воды.
– Прошу вас, угощайтесь! – Как только за служителями, доставившими в покои верховного служителя храма поздний ужин, закрылась дверь, мужчина сделал приглашающий
Жрица не раздумывая подошла к столу и, наполнив две тарелки всем, что посчитала пригодным для питания шестилетних детей, вернулась к дивану, поставив на колени девочкам их поздний ужин. Отсутствие в комнате нужного количества стульев если и было замечено, то успешно ею проигнорировалось. В конце концов, обстановка позволяла обойтись и без них. Глядя, с какой скоростью близняшки поедают предложенные им кушанья, Снеара невольно нахмурилась, опасаясь, что дети заработают несварение желудка, но тут же успокоила свой внезапно разыгравшийся материнский инстинкт тем, что такую мелочь она сумеет вылечить в любом состоянии. За едой для Светы тоже пришлось идти, поскольку ее сестра внезапно вспомнила, что чужих людей ей положено стесняться, и, чтобы не привлекать внимания окружающих, постаралась слиться с обивкой дивана. Да и лишний раз заставлять ее ходить в тех орудиях пытки, которые неизвестный вредитель додумался назвать модельными сапогами, было жестоко.
Сашин никакими комплексами не страдал и самостоятельно разорил пару наиболее приглянувшихся ему блюд, нагрузив свою тарелку до краев и улизнув с ней в облюбованный им угол за растением, прекрасно закрывающим его от посторонних взглядов. Какое-то время в комнате царило молчание – охотник и Света с детьми увлеченно поглощали ужин, а служитель и жрица вдумчиво наблюдали за процессом, попутно стараясь разгадать, что каждый из них пытается скрыть от другого.
Жрица не собиралась начинать с их гостеприимным хозяином серьезный разговор до тех пор, пока ее может услышать кто-нибудь, кроме него, а служитель приглядывался к гостям, пытаясь понять, откуда же появились такие странные люди и насколько им, а особенно мужчине в костюме охотника можно доверять. Насчет преданности и честности меча богини он не сомневался, но вот в ее спутниках уверен не был. Да и обсуждать что-то важное в присутствии детей и молодой девушки казалось опытному воину и интригану просто верхом глупости и безответственности. Поскольку у всех вышеперечисленных особ наверняка ветер гуляет в голове, а следовательно, ради всеобщего спокойствия лучше не забивать эти головы информацией государственной важности. Поэтому в комнате царило молчание, изредка нарушаемое хрустом печенья и недовольным сопением детей, периодически обнаруживающих, что еда не настолько вкусная, какой выглядит.
Наконец в дверь просунулась голова служителя, провожавшего их до покоев настоятеля, и гостям вежливо сообщили, что комнаты для них готовы. Снеара немедленно взяла инициативу в свои руки и усталым голосом попросила Свету уложить близнецов. Мужчины воззрились на нее круглыми от изумления глазами – им было прекрасно известно из легенд и летописей о том, что ни одна жрица никогда не покажет людям, что она утомлена. Более того, среди служителей давно велись теологические споры на тему, могут ли вообще мечи богини испытывать обычную человеческую усталость или, как и их металлические тезки, лишены такого вредного для любого оружия ощущения. Но, несмотря на свое удивление нетипичным поведением жрицы, и охотник, и служители сочли за лучшее промолчать, поскольку, как и все жители Сиали, твердо верили: если меч богини что-то делает, значит, это единственно правильные в данной ситуации действия.
Но Светлана не была осведомлена о предполагаемой неспособности или нежелании жриц демонстрировать или испытывать усталость и приняла игру Снеары за чистую монету. В конце концов, она знала, что девушка была недавно серьезно ранена, а потом тащила по жаре немаленький груз. Поэтому, пытаясь помочь измотанной за день сестре, Света беспрекословно подхватила трущих кулачками глаза и отчаянно зевающих девочек и заспешила к выходу. Сашин
– Меня давно не было в Сиали. Что сейчас происходит в королевстве?
– У нас война, госпожа жрица...
– Зовите меня Снеарой.– Девушка отмахнулась от церемоний, переходя сразу к сути вопроса.– С кем воюет королевство и почему люди в караване об этом ничего не говорили?
– Начну по порядку.– Служитель вздохнул и устало потер глаза.– После того как был коронован его величество Литари Третий и все кьеры королевства принесли ему присягу, стали твориться странные, а порой жуткие вещи. Сначала неожиданно произошло очень сильное землетрясение, и в Неприступных горах внезапно открылся проход в земли, лежащие за ними.
– Что? – Снеара удивленно приподняла брови.– Это какой же силы было землетрясение, если в горной гряде такой ширины открылся проход? И с каких пор в этих горах начали вообще происходить землетрясения?
– Землетрясение было магической природы и очень сильным, но, естественно, не настолько сильным, чтобы разрушить горную гряду шириной с полматерика. Однако оказалось, что этого и не нужно. Выяснилось, что Неприступные горы имеют форму дуги, которая в своей средней части довольно узка, и обрушения нескольких вершин вполне достаточно для того, чтобы появился вполне проходимый перевал. Нужно было только знать, в каком месте ударить, и жрецы Темных богов, как оказалось, были прекрасно об этом осведомлены. Жрица Тора, когда появился проход в горах, отправилась проверить, что находится за перевалом, и не вернулась.
Снеара почувствовала, как сердце пропустило удар, она хорошо знала возможности старшей жрицы, и, если Тора не смогла вернуться, значит, она пострадала настолько, что для излечения погрузилась в сон, погибла от удара проклятого копья, если они остались у темных магов, или попала в плен. Но если за перевалом находится враг, способный проделать такое с этим живым воплощением меча, то ей, Снеаре, с ним тем более не справиться ни при каких обстоятельствах. Она трезво оценивала свои возможности.
А верховный служитель между тем продолжил свой рассказ, не обращая внимания на тревожную задумчивость собеседницы:
– Позже выяснилось, что за перевалом находятся обитаемые земли, и обитают в них, судя по всему, предки наших кьеров, по крайней мере, внешне жители королевств, расположенных за Неприступными горами, и представители древнейших благородных родов Сиали очень схожи. О том, насколько развита у них цивилизация, узнать не удалось, но вряд ли они достигли особого расцвета под правлением жрецов Темных богов, явно чувствующих себя там как дома. Больше узнать о новых землях не удалось. Основную информацию мы получили, наблюдая за войском, вторгшимся в Сиали под предводительством небезызвестного вам Мидонга, бывшего королевского мага. Собирать сведения о захватчиках было чрезвычайно трудно. Жрецы сделали весьма ловкий ход, успешно внушив простым людям Сиали, что увидеть их войско, а тем более обсуждать увиденное смертельно опасно. Несколько показательных смертей в людных местах убедили даже самых сомневающихся.
– Убийц поймали? – Жрица чувствовала себя так, словно она снова перенеслась во времена своего ученичества и от нее опять требуют невозможного.
Девушка до сих пор не понимала, почему в ситуацию не вмешались мечи богини, оставшиеся в столице, и Синала, если уж на то пошло. Но торопить служителя не было смысла, уж лучше связный подробный рассказ, благо время позволяет вдумчиво выслушать повествование любой разумной продолжительности, чем разрозненные факты, из которых еще нужно будет составить картину происходящего. Хотя, судя по всему, информация у верховного служителя уже несколько устарела, по крайней мере, кто бы ни командовал сейчас войском захватчиков, это точно не Мидонг – этого жреца Темных богов она лично отправила к его хозяевам без обратного билета.