Мёд
Шрифт:
Чем дольше на ферме работаю, тем больше убеждаюсь: самый страшный зверь – человек.
Я заканчиваю чистить стойло, а Фёдор раскидывает опилки по полу.
– Мишке вольер не готовили ещё? – спрашиваю конюха.
– Марина сказала обождать, – он пожимает плечами. – Кто знает, выживет медведь или нет.
Стою как ведром ледяной воды облитая… «Выживет или нет?» – к горлу подкатывает комок горечи.
– Я ушла, – выхожу из конюшни и быстрым шагом иду к клетке.
Мне навстречу шагает Михал Иваныч.
– О, Динка! Ты к медведю?
– Ага! – пролетаю мимо, торможу и сдаю назад: –
– Всё сделала, что положено – лекарства-шмыкарства. Обещала, что к вечеру бодрее станет. Короче, всё путём.
– Надеюсь, – машу Михаилу рукой и бегу к клетке.
И чем я ближе к зверю, тем медленнее мой шаг. Иду, дрожу. И непонятно – от чего? Эмоции через край – все в кучу.
Мишка лежит в той же позе, что и вчера. А у меня, как и вчера, до боли сжимается сердце.
– Привет, – выдыхаю.
Медведь ведёт ухом, отрывает голову от пола. На шерсти остаётся окровавленная солома.
– У-у-ух… – снова почти человеческий вздох зверя.
Хочется сунуть руку между прутьев, дотронуться до мягкой густой шерсти.
– Как ты? – спрашиваю, будто животное может ответить.
А он возьми, да ответь! Не словами, конечно – моргает, а я вижу в этой звериной микромимике – «Всё хорошо».
Мать моя! Я схожу с ума!
– Не смотри на меня так, – делаю шаг назад. – Ты меня пугаешь.
– У-ух, – выдыхает медведь.
Вибрация смартфона в кармане заставляет меня вздрогнуть. Мама звонит. Наверняка хочет убедиться, что дочь метнулась с утра кабанчиком к Константину мириться. На звонок я не отвечаю – сбрасываю.
Злость берёт. Хочется сломать что-нибудь. Почему она не понимает, что я не буду счастлива с тем, кто нравится ей, а не мне?!
– Как у вас – животных – всё просто, – я присаживаюсь на траву рядом с клеткой. – Вы вообще не паритесь, всё на инстинктах, – сама не замечаю, как сую руку между прутьев, перебираю пальцами шерсть на голове мишки. – А у людей что? Капец у людей. У меня он в квадрате. Ты не знаешь, зачем я с Костиком встречаться начала?.. Не знаешь. И я не знаю. Наверное, потому что маме моей этого хотелось. Стал бы ты спариваться с самкой, потому что твоей маме она вкатила?..
Зверь выдаёт что-то похожее на «Не-а», и я прихожу в себя. Ох, ёлки-палки! Выдёргиваю руку из клетки, а мишка смотрит на меня с непониманием, типа – какого фига? Отползаю на попе от клетки, он глядит… Очень говорящий взгляд, я в мыслях целый монолог из него составила.
Так!
– Мне пора, извини, – оправдываюсь зачем-то, встаю и быстро иду к конюшне.
Вот так люди с ума и сходят. Сначала кажется что-то, а потом голоса в голове появляются. И это я ещё под успокоительным!
Глава 4
Шашлык вкусный, но упорно встаёт поперёк горла, и вино не лезет – настрой у меня не тот. Мыслями я где-то в районе психбольницы. Мишка этот со своими человечьими замашками… Нет, не мишка. Это всё у меня в голове происходит.
– Дин, останься, а? – канючит Федя. – Боюсь я с ней один.
Я смотрю на конюха и качаю головой – нет. Фёдор уже полчаса уламывает меня переночевать на ферме – лошадь ещё не родила.
– Мне завтра к первой паре в универ, – с сожалением
– Да-а, ай! – он хмурится, машет рукой и идёт, уговаривать бабу Машу остаться.
Не уговорит. Марии Петровне внука надо с утра в сад вести. Про Марину и Михаила тактично молчу – у них личная жизнь налаживается.
– Если что – мне звони, – пытаюсь утешить конюха перед тем, как слинять домой. – Ладно, Федь? – трясу его за плечо.
– Ладно, – вздыхает.
На том и прощаемся. Я ухожу первая, остальные ещё пьют и закусывают. Пока иду до ворот, вызываю такси и кошусь в сторону клетки с медведем. Не пойду к нему. Впереди у меня насыщенная неделя: пары, стрип-пластика, договоры с подрядчиками – тётя уже на почту накидала. Отвлекусь на дела и о медведе думать не буду, а то какое-то нездоровое беспокойство вырисовывается.
Такси приезжает быстро, я сажусь в машину и называю адрес. Мы едем по шоссе в сумерках, на лобовое падают первые капли дождя, а домой не хочется. Совсем.
21:10 Костя: Мы с тобой ещё не закончили, котёнок.
Сжимаю в руке смартфон, смотрю на экран, и глаз снова дёргается. Я ждала от него чего угодно – звонков моей маме, сплетен в универе… Но не обещания «закончить со мной». Текст сообщения фонит агрессией, и от этого сильно не по себе.
Во дворе я расплачиваюсь с таксистом, выхожу из машины и не решаюсь зайти в подъезд. Стою на крыльце, смотрю на дождь, и мне кажется, что Костик поджидает меня у квартиры. Что это вообще значит – закончить со мной? Всё что угодно, но точно ничего хорошего…
– Мам, привет, – выдыхаю в трубку, голос немного дрожит. – Как дела?
– Плохо. Дочь трубку не берёт, когда я ей звоню.
– Я работала. Освободилась и перезваниваю.
– Очень интересно, – мама фыркает. – Марина тебя в рабство взяла? Десятый час.
– Мне зарплатную карту выдали, – я пытаюсь съехать с негатива.
– С Костей помирилась?
– Нет.
– Дина, это уже не смешно!
– Ты права – не смешно. Пока.
Я завершаю звонок, отправляю номер Костика в чёрный список – давно надо было это сделать. И телефон выключу… Чёрт, не выключу – Федя может позвонить на кипише. Я обещала ему.
Сую смартфон в карман, достаю ключи из рюкзака и захожу в подъезд. Меня трусит, в ногах слабость: страшно – капец! Вызываю лифт, прислушиваюсь к каждому звуку… У меня, наверное, паранойя.
Пока добираюсь до квартиры, успеваю такого напридумывать… Жесть натуральная! Меня конкретно потряхивает от собственных фантазий – пора с ними завязывать…
…Я стою в кухне – разуться забыла – и пью воду прямо из кувшина. Мама бы меня за такое прибила. Не буквально, конечно, но… Наверное, проблема в этом – я живу не так, как хочу, делаю не то, что хочу, и вообще – хочу не того, чего хочу на самом деле. Я учусь на юриста, а собиралась стать ветеринаром. Я встречалась с Костей, хотя в принципе не хотела отношений. Мне даже кота пришлось отдать в добрые руки, потому что животные в доме – это грязь. Мама так считает, да. А я люблю котов и грязь люблю! Я не свинота какая-нибудь, но на черта в квартире стерильность, как в операционной?