Медитация. Первая и последняя свобода

Раджниш Бхагаван Шри

Как только в вас возникает свидетель, ум должен исчезнуть — подобно тому как, если вы приносите зажженную свечу в комнату, темнота должна исчезнуть; это неизбежно. Ум может существовать лишь в том случае, если вы пребываете в глубоком сне, ибо ум — это видение снов, а сны существуют только тогда, когда вы спите.

Став свидетелем, вы больше не спите; вы пробуждены. Вы становитесь осознаванием — кристально чистым, юным и свежим, жизненным и могущественным. Вы становитесь пламенем, ярко горящим пламенем, вы как бы горите с обоих концов. В этом состоянии яркого горения, света, сознания ум умирает, ум совершает самоубийство.

Этого-то ум и боится, и он создаст вам

множество проблем. Он поднимет великое множество вопросов. Он постарается заставить вас отложить прыжок в неизвестное, он попытается оттащить вас назад. Он попробует вас убедить: «Со мной безопасно, надежно; со мной ты живешь под защитой, с отличной охраной. Все заботы о тебе я возьму на себя. Со мной тебе все удастся. Как только ты откажешься от меня, тебе придется отказаться и от моей осведомленности, от моей надежности и безопасности. Тебе придется отбросить мою броню, ты погрузишься в неизвестное. Безо всякой причины ты подвергаешь себя ненужному риску». Он попытается предоставить самые блестящие доводы. И это — один из таких доводов, который обычно приходит на ум каждому медитирующему.

Это не вы задаете вопрос, это ум, — ваш враг, — проталкивает свой вопрос через вас. Это ум говорит: «Бхагван, ты постоянно говоришь нам: „Осознавайте“, „Будьте свидетелем“. Но может ли свидетельствующее сознание по-настоящему петь, танцевать и наслаждаться жизнью?»

Да! На самом деле только свидетельствующее сознание и может по-настоящему петь, танцевать и вкушать жизнь. Это выглядит как парадокс — так оно и есть! — ведь то, что истинно, всегда парадоксально. Запомните: если истина не парадоксальна, то это не истина, а что-то другое.

Парадокс — основная внутренняя особенность истины. Пусть в ваше сердце навсегда западет следующее: истина, как таковая, парадоксальна. Хотя далеко не все парадоксы являются истинами, все истины являются парадоксами. Истина обязана быть парадоксом, потому что у нее должно быть два полюса — отрицательный и положительный, и кроме того — трансцендентность. Она должна быть и жизнью, и смертью, и еще чем-то, кроме того. Под «кроме того» я подразумеваю трансценденцию того и другого — и того, и другого, и ни того, и ни другого. Это окончательный парадокс.

Когда вы пребываете в уме, как вы можете петь? Ум порождает страдание, а из страдания не может возникнуть песня. Когда вы пребываете в уме, как вы можете танцевать? Да, вы можете совершать некие бессмысленные движения, называемые танцем, но разве это подлинный танец?

Только люди, подобные Мире, Кришне или Чайтанье, знают, что такое подлинный танец. Другие же знают только технику танца, но ничего переливающегося через край в них нет; их энергия пребывает в состоянии застоя. Люди, живущие умом, заключены в эго, а эго танцевать не способно. Оно может показать представление, но не танец.

Подлинный танец возможен только тогда, когда вы становитесь свидетелем. В этом случае вы настолько блаженны, что блаженство вас переполняет; это и есть танец. Блаженство поет, песня звучит сама собой. И наслаждаться жизнью вы можете только тогда, когда являетесь свидетелем.

Мне понятен ваш вопрос. Вас беспокоит то, что, став свидетелем, вы окажетесь всего-навсего зрителем жизни. Нет, быть зрителем — это одно, а быть свидетелем — это совершенно другое, качественно другое.

Зритель равнодушен, он скучает, он пребывает в своеобразном сне. Он не принимает участия в жизни. Он боится, он — трус. Он стоит на обочине дороги и смотрит, как живут другие. Именно это вы проделываете на протяжении всей жизни: кто-то другой, словно на киноэкране, совершает действия, а вы смотрите на него. Вы — зритель! Люди, как приклеенные, часами напролет сидят перед телевизорами — они зрители. Кто-то поет — а вы слушаете. Кто-то танцует — а вы просто зритель. Кто-то другой любит — а вы смотрите, не принимаете участия. Профессионалы занимаются тем, чем должны были бы заниматься вы.

Свидетель — это вовсе не зритель.

Так кто же такой свидетель? Свидетель — это тот, кто принимает участие и, тем не менее, остается бдительным. Свидетель — это состояние вей — ву — вей. Это слова Ли-Цзы; они означают: деяние через недеяние. Свидетель — это не тот, кто бежал от жизни. Он живет в жизни, живет гораздо более полно, гораздо более страстно, но, тем не менее, глубоко внутри остается наблюдателем, продолжает помнить: «Я — сознание».

Попробуйте это проделать. Идя по дороге, помните, что вы — это сознание. Вы продолжаете идти, но возникает нечто новое — возникает новое богатство, новая красота. К внешнему действию добавляется нечто внутреннее. Вы превращаетесь в пламя сознания, и тогда ходьба начинает доставлять вам совершенно иную радость: вы идете по земле, и, тем не менее, ваши ноги земли не касаются.

Это то, о чем говорил Будда: переходите через реку, но не позволяйте воде прикасаться к вашим ногам.

В этом смысл лотоса как восточного символа. Вы, конечно, видели статуи Будды, сидящего на лотосе; это метафора. Лотос — цветок, который живет в воде, но вода не может его коснуться. Лотос не убегает в гималайские пещеры, он живет в воде, и однако же, он пребывает далеко-далеко. Находиться на базарной площади, но не позволять базарной площади вторгаться в свое существо, жить в мире, но не быть мирским — в этом смысл слов «свидетельствующее сознание».

Вот что я имею в виду, когда снова и снова говорю вам: «Осознавайте!» Я не против действия, однако, ваше действие должно быть просветлено осознаванием. Те, кто против действия, обязательно будут подавлять, а все виды подавлений делают вас патологичным, расщепленным, больным.

Монахи, которые бегут от жизни в монастыри, — католические и индуистские, джайнистские и буддийские — разве это настоящие саньясины? Они подавили свои желания и удалились от мира, мира действия. Как же можно быть свидетелем, если вы удаляетесь от мира действия? Мир действия — это лучшая возможность осознавать. Он бросает вам вызов, он постоянно бросает вам вызов. Вы можете либо заснуть и превратиться в делателя — тогда вы — мирской человек, вы спите, вы — жертва иллюзий; либо стать свидетелем и, тем не менее, продолжать жить в мире. В этом случае ваше действие обретает новое качество: оно становится реальным действием. Действия тех, кто не осознает, лишены реальности, это не действия, а реакции. Они лишь реагируют.

Кто— то оскорбляет вас, и вы реагируете. Оскорбите Будду -он не отреагирует, он будет действовать. Реакция зависит от другого: он нажимает на кнопку, а вы — его жертва, раб, вы функционируете как машина.

Подлинная личность, то есть человек, который знает, что такое осознавание, не реагирует; он действует, исходя из собственного осознавания. Его действие не определяется поступком другого; никто не может нажать на его кнопку. Если он спонтанно чувствует, что надо сделать то-то, он это и делает; если он чувствует, что ничего делать не надо, он ничего и не делает. Он не подавляет, он всегда открыт, выразителен. Его выражение многомерно: в песне, в поэзии, в танце, в любви, в молитве, в сострадании. Он напоминает поток. Если вы не начнете осознавать, то есть только две возможности: вы будете либо подавлять, либо потворствовать. В обоих случаях вы окажетесь в кабале.