Медиум
Шрифт:
– Это что сейчас было? – содрогаясь от ужаса, спросил клиент.
– А ты сам-то как думаешь? На что, по-твоему такое похоже? Я взял плату за передачу сообщения. Он ведь предложил «что угодно», но ничего другого, кроме него самого, этот дух не имел, пришлось брать, что ещё осталось. Ушёл бы за кромку, и этим не смог бы расплатиться.
– Ты взял его душу?!
– Мы могли бы с тобой долго спорить, что такое душа, но мне жаль бесполезно тратить время, потому скажу: взял у него энергию, которая нужна тебе, чтобы задержаться в нашем мире.
– Джек! Ты самый настоящий монстр! Если
– Говори. Я давно уже всё про себя знаю. Больше того, напомню тебе один термин: «каннибал». Это существо, пожирающее себе подобных. То есть я выступил в роли забойщика на скотобойне. Или, немного правильней, шохета в еврейской общине. Ты же станешь именно каннибалом, если поглотишь то, что осталось от такого же духа, как ты. Всю жизнь ты питался плотью убитых животных и птиц. Мало того, ты пожирал и безобидные растения, растущие лишь на энергии солнца. Тебе не стыдно перед коровками и капустой? Нет? Тогда сам решай, будешь ли употреблять то, что осталось от этого… Жиля? Или предпочтёшь уйти за грань? Это только твой выбор. Я не могу и не хочу на него влиять.
– Ты как-то так представил дело…
– Не стал тебя обманывать? Увы! Я монстр! Кто ты?
– М-да… Умеешь задавать вопросы. Наверное, я всё-таки каннибал, настолько не хочу отсюда уходить. Но это не отменяет того, что ты самый гадский гад! Не мог объяснить как-то мягче… деликатнее, что ли.
– Я же, по твоим словам, настоящий монстр. Впрочем, и ты не невинный агнец. Поглощай, чего тянуть?
Клочок тумана, оставшийся от Жиля, без следа растворился в призраке Вилли.
– Теперь попробуй пересечь границу вокруг могилы, – посоветовал медиум.
Ловчила легко дошёл до аллеи и поинтересовался:
– Я так могу и в город выйти? Да?
– Совсем не уверен. Граница вокруг освящённых земель крепкая. Сейчас ты уже израсходовал сколько-то полученных сил, на побег с кладбища потратишь значительно больше. Когда сил совсем не останется, то сразу уйдёшь. Так что умеряй свои порывы: слабые призраки не так часто бродят по городским кладбищам.
– А… Если чисто теоретически… Словом, тут же есть ещё один дух?
– Хочешь и его развоплотить? Пробуй. Но без моей помощи. Он меня ни о чём не просил и ничего мне не должен. Кстати, Вилли. Мы, конечно, приятели, но подумай, чем ты рассчитаешься со мной за сегодняшнее. Я не тороплю, однако, сам понимаешь, кодекс запрещает работать бесплатно.
– Хм… Понимаю, Джек. Я дам номерок телефона одного местечка. Там тусуются парни из моей команды… Ну… Из прошлой моей команды. Когда был живым, подо мной ходили трое.
– Вилли, я случайно слышал, что все они погибли.
– Идиоты! Говорил им: нарвётесь! Ничего без меня делать не могут. Ничего! Но для нас с тобой так даже лучше: не придётся у них выпрашивать крохи. Запиши адресок небольшого гаража. Там моя штаб-квартира с архивом.
У мистера Нельсона были довольно прохладные отношения с телефоном. Конечно, при острой необходимости он им пользовался, но не любил этого. Вроде не столь старый человек, но была у него мания – Джек считал, что разговор могут подслушать! Нет! Не из соседней комнаты, а аж на самой телефонной станции! Кто и как, он не уточнял, да и сам не знал. Кому вообще нужны его оккультные секреты? Телефонисткам? Или этим электрическим штучкам с забавным названием «реле»? Смешно!
Из-за столь нелепого предубеждения переговоры обычно вела секретарша. Она рассказывала о времени работы, тарифах и прочих делах конторы. Согласовывала время прихода посетителей, назначала даты сеансов. Словом, вела всю текучку, то, чем в любой другой конторе занимался бы специальный менеджер, рангом уж точно повыше секретаря.
Правда, жалованье Шоны было слегка приятней менеджерского. И действовала она не по жёсткой инструкции, а по своему разумению, ведь даже контроля над ней практически не было.
Если медиум и делал исключения, то лишь для своих старых клиентов. Он брал трубку только для того, чтобы уточнить время и место встречи, но без конкретики будущих обсуждаемых тем.
Шона считала себя вторым человеком в конторе, правда, других сотрудников было маловато. Зато тот смотрел на неё влюблёнными глазами и не оспаривал принятых решений.
Так вот, когда некая Таниша Геар стала требовать к телефону Джекки, то секретарю пришлось выяснять у шефа необходимость соединения. А раз тот взял трубку, ответственной сотруднице пришлось не класть свою трубку, чтобы выяснить подробности.
К сожалению, если бы мистер Нельсон мог подняться к небесам и охватить взором телефонную сеть, он бы сейчас торжествовал. Его параноидальная мания получила бы новую подпитку: телефон действительно подслушивали! Помимо затаившей дыхание от любопытства Шоны, тремя домами дальше по улице, на стуле, стоящем рядом с распределительной коробкой, сидел частный детектив в наушниках и дословно стенографировал разговор в блокнот.
Хуже того, на телефонной станции включился магнитофон и начал крутить магнитную ленту на огромных бобинах. Полицейский чин из технического отдела черканул в журнал точное время начала разговора и, потягивая из большой чашки остывший кофе, продолжил читать газету.
Нет, ну что интересного можно услышать? Если выбросить лишнее, всё свелось к стандартным фразам: «Привет. Привет. И у меня нормально.» Единственно полезное было сказано: «Приезжай завтра к ланчу. Покушаем, заодно и поболтаем о делах». Стоило такое записывать?
Шона для себя уяснила главное: если ЭТА – увлечение шефа, то совсем мимолётное. Не то чтобы она ревновала или ещё что-нибудь в таком роде. Но кому понравится, если в конторе появится фаворитка, начнёт под себя выстраивать ход дел и станет отдавать дурные распоряжения? Не уживаются две хозяйки на одной кухне. Но мистер Нельсон не такой, он не смешивает работу и личные дела.
Шона тоже бы не смешивала, но где ещё найти столь милого парня, как Лу? Да, он не интеллектуал и плоховато разбирается в некоторых вопросах, так ведь на то есть она. Зато здоровяк такой славный и так на неё смотрит… Нет! Сопернице в этой конторе нет места!
«Джекки»… Ну кто так просит подозвать солидного человека к телефону? Наверняка какая-нибудь вертихвостка, не знающая принятого делового этикета. Считающая, что ей стоит только раздвинуть ноги, как мужчина сделает всё, что она захочет.