Медный король
Шрифт:
– Брось, – сказал Развияр.
Камень упал. Развияр подошел ближе. У ног толпы, боязливо попятившейся от него, рыдала девушка – рабыня.
– В чем дело?
– Он убил, – сказали из толпы. – Раб убил плотника!
– Скверно, – Развияр посмотрел на парня, съежившегося под его взглядом. – За что?
– За насилие, – глухо сказал мальчишка. – Он насильник!
Толпа еще подалась назад. Развияр увидел труп, лежащий лицом вниз: затылок убитого был проломлен.
– За насилие и сам буду убивать, – сказал Развияр, медленно переводя взгляд с лица на лицо. –
Их вытолкали вперед – четырех несчастных, сбившихся кучкой, запуганных рабынь.
– Идите в замок, – сказал им Развияр. – Разыщите поваров, скажите – я прислал на помощь. Ступайте!
Толпа заволновалась, пропуская женщин. Та, что сидела на земле, не шелохнулась – только ниже опустила голову.
– Тебя это не касается? – сухо спросил Развияр. – Иди!
Окровавленный парень вздрогнул от его слов. Девушка поднялась и, неверно ступая, пошла за остальными рабынями.
– Слушайте все, – сказал Развияр, и снова сделалось тихо. – Слушайте внимательно – повторять не буду. Ущелье заперто. На сторожевой башне замка дежурит могучий маг. Она узнает, если кто-то из вас решит бежать.
Отчетливо сделался слышен плеск реки.
– Вы пришли сюда, как рабы и слуги разбойников. Служите мне, и я отплачу сторицей. Предадите – накажу очень жестоко. Будете верны – награжу и дам свободу. Видите этот замок? Он станет господствовать над Нагорьем и над Фер, над горами и побережьем. Хотите иметь частичку этого господства?
Люди молчали. Немногие выдерживали взгляд Развияра – отводили глаза, прятались за спины соседей. Это были разные, очень разные люди: упрямые и битые судьбой. Совсем молодые, впервые нанявшиеся на работу вдали от дома. Отчаявшиеся, проданные, купленные. Трусливые. Угрюмые. Злые. И все они были во власти Развияра – от высоченного кузнеца, ростом выделявшегося из толпы, до парня-убийцы с окровавленным ртом: тот, воспользовавшись переменой общего внимания, понемногу отступал к подводе с лесом. Его колени заметно тряслись.
Кузнец стоял, наклонив голову, глядя исподлобья. В его лице не было страха – только напряжение. Развияр кивнул:
– Подойди.
Кузнец повиновался после крохотной паузы.
– Как тебя зовут?
– Ломоть. Кузнец.
– Еще кузнецы есть?
– Да. Еще двое.
– Ты старший. Выберите подручных. Идите в замок. Найдите зверуина, его зовут Лукс, он покажет вам кузницу.
– Зверуин?!
– Да, – Развияр не позволил кузнецу отвести взгляд. – Он мой брат, ведает в замке оружием, механизмами, стенными машинами. Сделайте все, чтобы кузница заработала уже сегодня. Идите!
Мужчина стоял, все так же глядя исподлобья. Развияр подавил в себе порыв заговорить снова: ему показалось, что кузнец не послушается. Захотелось вытащить меч, даже рука дернулась. Захотелось что-то еще сказать: «Ну?», или «Чего ждешь?», захотелось яростно топнуть ногой, но Развияр стоял неподвижно. Его черный плащ, запыленный снизу, касался сапог.
Кузнец медленно кивнул. Махнул рукой кому-то в толпе, началось движение; Развияр выдохнул – так, чтобы никто не видел, и снова набрал в грудь
– Эй! Среди рабов есть старший?
Он командовал и распоряжался так долго, что охрип. Выползли из тени забытые было караванщики, тоже взялись командовать. Развияр приметил, кого из них люди слушают, и незаметно передал им часть власти. Явились из замка стражники, всего человек пять, остановились на возвышении, ничего не делая, просто наблюдая за толпой; они пришли вовремя, и Развияр был им благодарен.
Как медленно, думал он, глядя на рабов, снова собравшихся в кучку и о чем-то вполголоса толкующих. Как медленно соображают эти люди. Живее!
– А с убийцей-то что делать? – спросил сутулый мастеровой со стесанными костяшками пальцев.
Парень, почти добравшийся до телеги, снова замер.
– Кто убьет без суда, будет висеть, – жестко сказал Развияр.
И повелительно обернулся к парню:
– Пошли.
Ночь стала продолжением дня, утро слилось с вечером. Рабы и вольнонаемные передавали по цепочке обломки камня, носили и распиливали бревна, вертели блоки. Заработала кузница. Перековывались щиты и клинки, водружались на стены орудия и стенные арбалеты. Сменялся дозор на перевале: на дороге к Кипучке ничего не происходило. Двое беглых рабов пали жертвой собственной трусости: их застрелили в сумерках, когда они пытались удрать через перевал.
Яска стояла на башне, запрокинув голову, раздувая ноздри.
– Патрули над горизонтом ходят днем и ночью. Пока не приближаются. Наземных шпионов нет. В Нагорье есть маг – он учует нас рано или поздно.
Развияр сидел в деревянном кресле, принесенном снизу, из покоев властелина. Ему было совершенно ясно, что встать уже не сможет: пятеро суток он не смыкал глаз.
– Откуда ты знаешь, что в Нагорье есть маг?
– Ты сам рассказывал. Всюду, где Император устанавливает власть, строят башню, и в ней поселяется императорский маг.
– В Нагорье пока нет власти Императора.
– Ветер с Нагорья – ее ноздри раздулись, – я чувствую. Он пахнет отчаянием. Проклятье в силе: не рождаются дети. А воины продолжают умирать – и те, кто против императорской власти, и те, кто за нее. И маг… я чую его. Когда ветер переменится, он учует меня!
Развияр поднялся. Это был, наверное, самый трудный подвиг, который он совершил в жизни – тем более трудный, что его никто не видел.
Он подошел к Яске и обнял ее:
– Ты не слабее своего врага.
– Он настоящий маг. Его забрали из дома, когда он был еще малышом, и учили, учили… Учили премудростям, вливали ему в голову знания, а в руки власть.
– Тебя, а не его, избрал Утро-Без-Промаха. Тебе, а не ему, достался перстень. Ты, а не он, владеешь этим замком. И я ведь на твоей стороне, Яска, а не на его стороне.
Она слабо улыбнулась, разглядывая перстень у себя на пальце.
– Я чувствую, как много в этом замке силы. Каменной. Как будто скальные черви до сих пор тут. И была битва, когда явилась другая сила… Развияр, скажи мне еще раз, что ты на моей стороне.