Медовое путешествие втроем

Донцова Дарья

Поднялся страшный шум, вызвали «Скорую». Итог оказался плачевным: Веронику Егоровну с позором уволили, про Андрея, который соврал, будто хотел спасти Асю, увидев, что сестренка лезет в огонь, начисто забыли, никто не сказал ему даже простого «спасибо», мама села у кровати дочери, гладила ее забинтованную ручку, жалела хнычущую малышку и повторяла:

– У Асеньки теперь будет уродливый шрам.

– Нет, милая, – утешал ее муж, – сейчас медицина научилась прекрасно справляться с рубцами.

(Забегая вперед, скажем, что Юрий ошибался. У его дочери чуть пониже локтя осталась-таки отметина в виде буквы «Z». Первое время она была бордово-красной, потом

слегка побелела, но красивее от этого не стала.)

Юрий в тот же день велел заложить камин. Малинины зажили по-прежнему. Андрюша понял, что мама никогда его не полюбит, и неожиданно успокоился. Он просто устал ревновать. А еще у него с переходом в третий класс появились новые проблемы.

В школе, где тогда учился Андрюша, верховодили девятиклассники – братья Воротниковы. Петр и Павел росли в неблагополучной семье, их родители увлекались алкоголем, а дядя недавно вернулся с зоны. Хулиганы отнимали у детей еду, деньги, телефоны, избивали тех, кто пытался оказать им сопротивление. Но были ребята, которых отвязные парни приняли в свою компанию. Например, четырнадцатилетние Олег Злотников и Миша Ремизов, семиклассники Николай Гордеев и Женя Субботин. Это была спаянная банда, которая после учебы занималась отнюдь не уроками. В нее еще входили три пацана из младших классов: Гена Белозеров, Сергей Лапин и Леша Муромов. Почему третьеклашек приняли? Все просто: они были слугами. Троице доставалось от старших товарищей по полной программе, им приказывали выполнять черную работу, их лупили почем зря, но если кто-то из других детей пытался обидеть Гену, Сережу или Лешу, перед ним возникали братья Воротниковы и слишком ласково говорили:

– А ну, извинись! Нехорошо на маленьких наезжать.

С одной стороны, малыши были рабами, с другой – их побаивалась вся школа. Андрюше, над которым недобро посмеивались одноклассники, очень хотелось примкнуть к компании Воротниковых, попасть под их защиту.

Когда Андрей справил одиннадцатилетие, его школьная жизнь стала буквально невыносимой. У мальчика не было ни одного друга, над ним издевались все кому не лень – наливали в ранец колу, сбрасывали на пол ноутбук, обзывали по-всякому. Однажды, доведенный до отчаяния, Малинин пожаловался классной руководительнице. Та немедленно настрочила в дневниках безобразников замечания, вызвала их родителей. После этого к Андрюше намертво приклеился ярлык «стукач», и стало еще хуже.

Братья Воротниковы к тому времени уже закончили школу, Гена, Сережа и Леша учились в параллельных с Малининым классах, но их по-прежнему боялись. Все знали – они находятся в тесном контакте с бандитами, заденешь их – и будешь иметь дело с Петром и Павлом. Чего только не предпринимал Андрейка, чтобы понравиться троице! И в конце концов его старания увенчались успехом. Однажды Гена велел ему сбегать за сигаретами, и Андрюша, позабыв про учебу, как на крыльях, полетел в магазин. В душе у него пели птицы. Ура, ура, ура! Теперь его жизнь пойдет по-иному. Скоро все сообразят: изгой Андрей – член могущественного братства, на него нельзя даже косо взглянуть.

Глава 31

Полгода Андрюша исправно служил Белозерову. И вот тот велел:

– Сегодня в шесть вечера приходи в кафе «Ромашка». Знаешь, где оно?

– Конечно, – заверил Андрейка.

Он тихо радовался удачно сложившимся обстоятельствам. Мама легла в больницу, ее не будет дома несколько дней, отец пропадает на работе, а Катю отправили отдыхать. Как всегда, на время отпуска домработницы Юрий Иванович пригласил подменную прислугу, но та не

оставалась ночевать в доме, уезжала в девять вечера. Андрюша хорошо знал женщину, она появлялась всякий раз, когда Екатерина улетала на море, помогала, если Малинины созывали большое количество гостей. Она замечательно относилась к мальчику, считала его взрослым и особо не интересовалась, чем он занимается. Жили тогда Малинины в обычной деревне, а не в поселке с бдительной охраной, поэтому Андрюша легко мог ускользнуть из дома и прийти в «Ромашку», которая находилась в соседнем селе, где жили Воротниковы. Вот окажись дома Катя, финт бы не удался, та зорко следила за мальчиком, ускользнуть от ее бдительного ока никак бы не удалось. Но сегодня-то все так здорово сошлось!

В «Ромашке» вместе с Геной сидели Воротниковы. Недолго думая, они схватили быка за рога.

– Говорят, ты хочешь с нами корешиться? – спросил Петр.

Малинин кивнул.

– Новые друганы нам не нужны, – пробурчал Павел.

– Да ладно, братуха, – улыбнулся Петя. – Парнишка вроде ничего, Генка за него ручается. Верно?

– Ага, – кивнул Белозеров.

– Не нравится он мне, – отрезал Павел. – Если чего не так, сразу к мамочке побежит, будет ей в подол сопли пускать.

– Так давай его проверим, – предложил Петр. – Как, Андрюха, готов? Выдержишь испытание – друзьями станем.

– Все сделаю! – пообещал мальчик.

– Генка говорит, у тебя отец богатый? – вдруг подобрел Павел. – Живете в собственном доме, во дворе машины хорошие, у мамки небось брюликов полно.

– Мама любит украшения, – подтвердил Андрей.

– А вот мы с Павлухой никогда в таком большом особняке не бывали, – протянул Петр. – Охота зайти, поглядеть, как некоторые устроились. У тебя, кажется, сеструха есть? С вами живет?

Андрюша удивился вопросу, но виду не подал.

– Ася маленькая, ей четыре года, она на втором этаже спит.

– А в какой комнате? – зачем-то уточнил Петр.

– В последней по коридору, – ответил Андрей.

Павел хлопнул ладонью по столу.

– Значит, так! Сегодня мы к тебе в гости придем. Погуляем по дому, на красивые вещи полюбуемся. Согласен?

Андрейка испугался.

– Я с родителями живу.

– Вон оно как… – издевательски протянул Паша. – Корешиться хочешь, а в дом не пускаешь? Мамашки испугался? Не по-пацански это.

– Мама в больнице, – зачем-то сказал Малинин. – Мы с папой остались.

– Че, даже без няньки? – поинтересовался Петр. – Отец сам за девчонкой следит, ночью ее люльку качает?

– Нет, конечно, – возразил мальчик. – Прислуга есть, но она вечером уезжает. Ася крепко спит, не просыпается.

Воротниковы переглянулись.

– Зыко… – выразился Петя. – Небось папахен у тебя суровый, не разрешает телик смотреть после десяти и в комнату к тебе лезет, проверяет, чем ты занимаешься?

– Нет, папа у меня хороший, – зачастил Андрейка. – И он очень устает на работе, в одиннадцать уже спит, так что пушкой не разбудишь. Утром еле поднимается.

Павел почесал бровь. Затем протянул мальчику пузырек.

– Слушай сюда. Когда папашка ужинать сядет, плесни ему этих капель в еду. Они невредные, просто он быстрее задрыхнет. Как отец уснет, ты нам дверь потихоньку открой. Мы осторожно у вас побродим и уйдем. Сделаешь, как просим, будем друзьями навек.

– Всем, кто тебя обидеть надумает, пасть порвем, – пообещал Петр. – Мы своих защищаем. Правда, Генка?

– Угу, – послушно подтвердил Белозеров.

– Ну, согласен? – спросил Павел, поднимая руку, – тогда давай пять.