Медвежий вал
Шрифт:
— Возможно, что и проскочат, — сказал он себе и поехал следом за ними.
Шеркалов, ухватившись за кабину, стоял на подножке первой машины и смотрел на дорогу. Сплошной светлой лентой убегала земля под колеса.
Машину ужасно швыряло, и его ребята (он вправе был называть их так, поскольку взвод сплошь состоял из молодежи), как мячики, прыгали в кузове, стараясь не вылететь за борт. В такие мгновенья Шеркалов подбадривал их:
— Полный! Жми!
— Жми! — кричали возбужденные разведчики, захваченные лихой ездой и ответственностью полученного задания.
Шарахались в стороны от
Шофер вопросительно посмотрел на Шеркалова.
— Давай, давай, — махнул тот рукой, — обгоняй. Полный вперед!
Танки, хотя на них и находился десант, старались не отрываться от стрелковых цепей, идущих за ними следом. Шеркалов помахал рукой бойцам, сидевшим на броне первого танка. Больше впереди не было никого из своих. Что ж, правильно! Ведь генерал приказал обогнать десант и прорваться к мосту первыми.
Шеркалов уже имел достаточный опыт и знал, — если на мосту находятся гитлеровцы, они едва ли подпустят две обычные машины с пехотой. Это ж надо быть просто дураками. Лучше выскочить к Лучесе в стороне от моста, а уж там действовать, как подскажет обстановка.
Дорога вилась среди пригорков, зелени полей и лугов. Впереди показались густые заросли лозняка. Лучеса!
— Сворачивай! — замахал Шеркалов шоферу.
У первых кустарников взвод покинул машины. Сразу же ожил бой, которого не было слышно во время езды. Гремели орудия. Пулеметная и автоматная стрельба надвигалась вместе с шумом приближающихся танков. Фашистов еще не было видно, но стрельба с их стороны тоже доносилась.
Шеркалов дал сигнал, и взвод, понимавший его с полуслова, мгновенно развернулся и принял боевой порядок. Разведчики, где бегом, где скорым шагом, двинулись к реке.
— Товарищ командир, смотрите, — показал Раевский. В стороне прихрамывая, шел гитлеровец. Был он без каски, но с винтовкой. Увидев разведчиков, он долго смотрел на них из-под ладони — мешало солнце, бившее в глаза. Наверное, он старался угадать, кого встретил — своих или русских; немцы тоже носили пятнистые маскировочные куртки и штаны, похожие на халаты разведчиков. Видимо, гитлеровцем овладело подозрение. Отступавшие не могли идти в таком порядке. Он быстро пригнулся и побежал, временами скрываясь среди высокой травы.
— Сейчас он прямо с ходу форсирует Лучесу! — засмеялся Раевский.
Густой лозняк скрыл разведчиков. Меж кустов, поблескивая, медленно струилась спокойная речка. Берега были крутые, высокие. Откуда-то неподалеку доносились беспокойные крики и чужой непонятный разговор.
— Слышите? Мост близко, — сказал Раевский. Сделав знак остальным обождать, он выдвинулся вперед, выглянул из-за кустов и тут же отпрянул. — Товарищ лейтенант, немцы отступают, через мост прут.
Глаза Шеркалова радостно сверкнули.
— Вперед! — подал он команду.
Не заботясь больше об осторожности, он бросился по частому лозняку напролом. За ним устремились остальные. Заросли кончились неожиданно. Разведчики увидели прямо перед собой залитую солнцем
Разведчики резанули по перилам моста из автоматов. Гитлеровцы, находившиеся на мосту, падали, бросая винтовки, прыгали через перила в воду. Те, что были на подходе, кинулись через реку вплавь.
— Группа захвата, вперед! — взмахнул автоматом Шеркалов.
Несколько разведчиков стремительно достигли моста и свалили замешкавшегося раненого гитлеровца, придавив его к настилу. Он смотрел безумными глазами и дрожал от страха. Захватив пленного, разведчики залегли у перил моста, перед мостом по кювету, прямо рядом с убитыми врагами, и открыли огонь. Чтобы дождаться на мосту генерала, надо было обороняться, не допустить к нему гитлеровцев.
— За Григорьева, за дружка! — закричал Раевский и, поднявшись в рост, полоснул из автомата по плывущим врагам, да сам попал на мушку вражескому пулеметчику... Он схватился за грудь и повалился ничком у перил. Булькнул и пропал под водой автомат, выпавший из его рук...
Защелкали разрывные пули, щепки полетели от перил. С того берега, не скупясь, били из пулемета, кричали на мосту гитлеровцы, попавшие между двух огней. Зло сощуривая глаза, по-деловому, сдержанно отвечали разведчики на огонь огнем. Знали: сейчас подойдет помощь. Первые танки с десантом подвалили к мосту.
— Наши!.. — закричали бойцы Шеркалова и приветственно замахали танкистам руками.
Автоматчики мигом скатились с брони, залегли у берега, и закипела, заклокотала автоматная скороговорка. Танки неторопливо, словно нащупывая хоботами орудий нужную цель, повернули башни и полыхнули огнем. Гром орудийных выстрелов прокатился над рекой, и сразу смолк пулеметчик врага. Пригибаясь, по мосту пробежали полковые автоматчики и скрылись в кустах на той стороне. Осторожно, как бы на ощупь, прошла на тот берег первая машина.
Скрипел и стонал мост под тяжестью железной громады, но выдержал, и тогда пошла вторая, третья, дробно застучала каблуками по настилу пехота, и уже не одиночки — поток войск хлынул через мост.
Стрельба ушла дальше, затерялась в густых перелесках на западном берегу Лучесы. У моста оставались только разведчики, ожидавшие генерала. Понурившись, они стояли, тесно сгрудившись; перед ними, на зеленой густой траве, лежал Раевский.
Кто-то тихо сказал: «Генерал», и все подобрались. Шеркалов скомандовал «смирно», бойцы выпрямились и застыли, а он четким шагом пошел навстречу генералу.
— Товарищ генерал, ваше приказание выполнено, пленный взят. Взвод понес потери... большую потерю, — поправился он.
— Не тяни! — нетерпеливо взглянул на него Кожановский.
— Товарищ генерал, погиб при выполнении задания Раевский!
Кожановский нахмурился, шагнул вперед и, отстранив с дороги лейтенанта, поспешно подошел к убитому. Раевский лежал вытянувшись, голубые тени залегли вокруг глаз. Пилотка с красной звездочкой лежала поверх сложенных на груди рук.
Вот он, весельчак, гармонист, лихой разведчик. Рука Кожановского медленно, невольно поднялась к козырьку фуражки. Одновременно с генералом обнажили головы разведчики, безмолвно прощаясь со своим товарищем.