Мегаморф, или Возвращение Реликта
Шрифт:
Ясен сосредоточился на состоянии дивьячакхус, [10] как учитель называл паранормальное зрение, и увидел гигантский лес, деревья которого больше всего походили на земные грибы – грузди с поднятыми вверх краями шляпок.
– Не понимаю, – проговорила Истома озадаченно, отнимая от глаз окуляры прибора. – Ехали мы правильно.
– Чего ты не понимаешь? – не понял Ясен.
– У нас есть фото Горы.
– Ну и что?
– Она не похожа на эти жуткие
10
Дивьячакхус – одна из абхиджн, то есть сверхъестественных способностей Будды: моментальное видение желаемого.
– Когда вы фотографировали Гору?
– Давно, разведчики были здесь лет семь назад.
– Равнина вырождается, прежние формы материи скатываются к дифференциации на уровне кваркового базиса… – Ясен вдруг осознал, что говорит языком фрейма, информация которого прочно осела в памяти, и замолчал.
Истома с недоверием оглядела его лицо.
– Ты заговорил как Алонсо.
– Извини.
– Да нет, просто очень непривычно. Это терафим тебе подсказал? Или ты учил физику равнинной реальности?
– Учил… но фрейм дал больше.
– Понятно. – Она снова взялась за оптикон. – Может быть, мы ошиблись направлением и перед нами очередной Илимаунтин?
– Нет, это планета гуррах.
– Бывшая планета. Почему ты так уверен?
– Запах.
– Что?!
Ясен улыбнулся.
– От Горы идёт неприятный ментальный «запах», вызывающий определённые ассоциации. Принюхайся, сама поймёшь.
Истома послушно сосредоточилась на экстрасенсорном восприятии, проговорила после паузы:
– Странное ощущение, в памяти почему-то всплывают крокодилы.
– Гуррах не зря называли кайманолюдьми, их предки были крокодилами, хотя и не земными.
– Поехали, подберёмся поближе.
О тартарианине она спрашивать вопреки традиции не стала, и так было понятно, что чёрный исполин следует за отрядом и знает обо всех его маневрах. Какова была цель столь упорного преследования, Ясен не знал, но догадывался, что охота ведётся именно за ним. Правда, своими догадками с Истомой он делиться боялся. Боялся, что она поднимет его на смех.
Через час отряд достиг первых пологих поднятий, переходивших в склоны плато, вершина которого напоминала полянку с грибами многокилометровых размеров.
– Где заночуем? – обернулась Истома, останавливаясь. Глаза у неё снова светились азартом.
– Давайте поближе к тем грибам, – предложил Пилип. В данный момент он испытывал те же чувства, что и геянка. Видимо, поэтому он и стал разведчиком, чувствуя непреодолимую тягу к новому, неизведанному и неиспытанному.
Ясен оглянулся в очередной раз. Показалось, что спину лизнул чей-то холодный оценивающий взгляд, не принадлежащий живому существу.
В километре
Истома тоже заметила непонятный объект.
– Ты видел? Там, за холмиками.
Геянки и дебряне оглянулись.
Конус высотой с водонапорную дебрянскую башню бесшумно скользил между песчаными холмиками, сам представляя собой такой же песчаный холм, только удивительно чётких геометрических очертаний.
– «Поп»! – пробормотал Пилип.
– Какой поп? – не поняла державшаяся рядом Делия.
– «Песчаное привидение». Я сам ни разу не встречал, рассказывали наши, что видели. Ой как плохо!
– Почему?
– Не к добру этот «поп». Кто его видел, тот потом болел сильно либо пропадал без вести.
– Легенда, – буркнул Димитр.
Истома посмотрела на Ясена.
– Ты видел?
– Нет, – мотнул он головой, – но легенда действительно существует.
– Что это?
– Не знаю, но оно смотрит на нас и оценивает.
– Подберёмся поближе и накроем залпом!
– Оно нам не угрожает.
– Всё равно это явно чья-то система наблюдения. Пусть убирается ко всем чертям!
Словно услышав речь девушки, призрачно-песчаный конус «попа» резко набрал скорость и беззвучно растворился в наступающих сумерках, и в самом деле напоминая привидение.
– Не к добру… – снова начал побледневший Пилип.
– Замолчи! – оборвал его сотник.
Истома покачала головой, не потеряв тем не менее своей воинственности и увлечённости.
– Дэдди мне ничего не говорил об этих «попах». Интересно, чья это машина?
– «Поп» – не машина, – возразил Ясен, чувствуя удалявшуюся «звёздочку» странного пси-сотрясения. В нём не было ничего от человеческой ауры, да и живым это создание назвать было трудно, и всё же «поп» машиной не был.
«Может быть, это раппорт?» – подал мысленный голосок терафим.
Раппорт – наведенная пси-структура, выплыло из недр памяти определение, ранее неизвестное Ясену. Информация фреймов продолжала оседать в глубинах психики и раскладываться в нужных «ячейках» оперативной памяти.
– Ментальный организм, – нашёл Ясен нужный термин.
– Но это же просто гора песка!
– Только с виду.
– Ющерь с ним! – сказал Димитр, поёживаясь. – Надо убираться отсюда подобру-поздорову. Не нравится мне эта встреча.
– Ты же утверждал, что это легенда.
– Мало ли что я утверждал.
Истома без слов понеслась к грибообразным горным массивам Гуррах-Горы.
Палатки они ставили уже в темноте, расположившись на гребне каменистой морены недалеко от первого «гриба» высотой в два километра. Устали все, поэтому разговаривали мало, геянки сразу скрылись в палатках, и лишь дебряне чуть задержались, решая, кто будет дежурить первым.