Мегрэ защищается
Шрифт:
— Ответьте мне откровенно. Это будет лучше для всех нас, поверьте мне. Вчера вы впервые посетили зубного врача напротив?
— Конечно. У меня заболели зубы первый раз в жизни.
— Я видел вас только что у этого окна. Вы стояли и курили папиросу.
— Вы были там? — Она показала на окно, завешенное тюлем.
— В том же кресле, в котором вчера сидели вы.
Я полагаю, вы часто стоите у окна?
— Как и все. Надо же дышать воздухом.
— Вы знакомы с кем-нибудь из жителей этого особняка?
— А
— Что вы думали?
— Что там живут только доктор, Карола и помощница доктора.
— Карола — это служанка?
— Служанка, кухарка, горничная и консьержка — все, что хотите. На ней держится весь дом. Я иногда встречаюсь с Каролой у мясника или бакалейщика.
Услышав ее акцент, я спросила, не испанка ли она, она ответила утвердительно. Хотя ее и нельзя назвать разговорчивой особой, но все же мы с ней здороваемся.
— А помощница?
— Мадемуазель Мотт….
— Карола сказала вам ее имя?
— Да. Она не ночует в этом доме. В полдень мадемуазель ходит завтракать в маленький ресторан в конце улицы и снова возвращается на работу. По вечерам иногда приходится задерживаться до семи-восьми часов.
— Вы не знаете, где она живет?
— Меня это не интересовало. Вблизи она еще более уродлива, чем издали.
— Секретарша заполнила на вас карточку?
— Как для паспорта.
— Она не задавала нескромных вопросов?
— Мадемуазель спросила, кто мне дал адрес доктора. Я ответила, что живу в доме напротив. Впрочем, она задала мне один странный вопрос: «На каком этаже?»
— И это все?
Алин размышляла.
— Почти… Впрочем… Она разглядывала меня с ног до головы. «Вы больше ни на что не жалуетесь?» Я ответила, что нет, и она не настаивала. По-моему, когда идешь к зубному врачу, не надо предъявлять свидетельство о прививке против оспы, не так ли?
Манюэль достаточно знал Мегрэ для того, чтобы понять, что тот приближается к еще ускользающей от него истине. Чувствовалось, что он ощупывает ее со всех сторон — справа, слева… Комиссар протянул Алин фотографию Николь Приер:
— Вы видели ее когда-нибудь на улице Фонтен?
— Это та девица, о которой вы говорили вчера?
Мегрэ кивнул.
— На улице Фонтен на встречала. Но зато видела ее здесь, на тротуаре напротив…
— Она направлялась к дантисту?
— Совершенно верно. Только она никогда не приходила в часы приема.
— Поздно вечером?
— Не очень поздно. Часов в девять, половине десятого…
— Кабинет был освещен?
— Только не в эти вечера.
— Вы хотите сказать, что он бывает освещен в другие вечера?
— Довольно часто.
— Вам что-нибудь видно через тюлевые гардины?
— Нет. Они закрывают ставни. Но свет все равно просачивается через щели.
— Если я правильно понял, то Николь приходит к доктору Мелану не в качестве пациентки. — Он знал это уже со вчерашнего вечера. — Алин, скажите, доктор принимает и других людей вне своих приемных часов? Мужчин? Женщин?
Алин вытаращила на него глаза:
— Погодите… погодите… Я действительно замечала мужчин, но больше женщин.
— Молодых?
— Бывают среди них и молодые, и не очень молодые. Я ведь не консьержка, не шпионю за теми, кто входит и выходит. Случается, что постою у окна…
— Я часто упрекаю ее в этом, — проворчал Манюэль. — Я уже начал было подозревать, нет ли у нее там дружка…
— Не говори глупостей!
— Глупости или не глупости, но я помню, сколько мне лет… И эта проклятая нога — тоже не большая радость.
— Большинство этих молодых тебе в подметки не годится!
Манюэль горделиво улыбнулся. Они действительно были влюблены друг в друга.
— А по вечерам мужчины тоже приходят к доктору?
— Что вам еще пришло в голову?
— Пока ничего определенного. Я нащупываю…
— Мне кажется, вы нащупываете в любопытных местах.
— Что вы хотите этим сказать?
— Вы предполагаете, что эти женщины приходят к доктору лечить вовсе не зубы, а? Черт возьми! Теперь я догадываюсь, почему эта старая грымза осматривала меня снизу вверх и сверху вниз, как будто изучала мою анатомию… И это объясняет также, почему она спросила у меня, на что я еще жалуюсь, кроме зубов…
— А сам врач ничего особенного не сказал вам?
— Он почти не разговаривал. Только и слышно было: «Откройте рот!.. Прополощите!.. Выплюньте!..
Откройте!..»
— Вы должны снова пойти к нему?
— Завтра утром. Он положил в зуб какое-то лекарство, от которого у меня мерзкий привкус во рту.
— Если я вас попрошу…
Но тут вмешался Манюэль:
— Только не это, господин комиссар. Вам оказывают небольшие услуги, и хватит. Эта история похожа на лекарство Алин — она дурно пахнет! И так как я имею решающий голос в этом доме, то я говорю — нет!
Глава 7
В половине двенадцатого Мегрэ вошел в свой кабинет и бросил шляпу в кресло. Не успел он выбрать свежую трубку, как в дверь постучали. Вошел старый Жозеф:
— Господин комиссар, вас просит господин директор уголовной полиции. Он посылает меня уже третий раз.
Комиссар вторично в это утро появился в кабинете начальника.
— Садитесь, Мегрэ…
Ему указали на кресло, которое стояло не совсем в тени, но и не на солнце. Через открытые окна в комнату проникали все уличные шумы. Директор, как бы для того, чтобы придать этой беседе более конфиденциальный характер, поднялся и закрыл окна.