Мелания
Шрифт:
– Она сказала главное: ты работаешь в ее магазине, и для тебя было бы неплохо уехать из Чикаго, но она знает, что сам ты на это не решишься, потому что у тебя нет никакой специальности, но она в любом случае готова поручиться за тебя. А еще, что у тебя есть прелестная маленькая девочка, которую ты берешь с собой на работу, и что если я найму тебя, ни один магазинный воришка мне не страшен. Она заговорила об этом лишь после того, как я упомянула, что у меня уволился прежний работник, и я ищу нового. И я решила дать тебе шанс!
Микки чувствует себя просто охренительно неловко.
– Твой магазин чертовски похож на «Kash and Grab», – говорит он, потому что этого просто невозможно не заметить.
– Так и есть. Раньше этим магазином владели наши родители, – отвечает Джули, возвращаясь на место. – Мы с Линдой практически выросли под прилавком. Потом она уехала с Кэшем и, наверное, сильно скучала по магазину, потому практически заставила его открыть такой же. А потом наш отец умер, и я получила этот магазин.
Она опирается на прилавок и выглядит при этом очень счастливой, что, по мнению Микки, довольно глупо: что хорошего в том, чтобы держать дешевый магазинчик в плохом районе, но каждому свое.
– Ты хочешь, чтобы я начал прямо сейчас?
– Нет, что ты, сегодня мне не до тебя! Ты можешь приступать с понедельника – используй выходные, чтобы обустроиться на месте. Тебе наверняка нужно распаковать вещи, осмотреться, что да как.
– Типа того, – отвечает он, прикладывая максимум усилий, чтобы изобразить улыбку. – Спасибо.
– Ба-ба-ба, – поддакивает ребенок и пинает его ножками.
Один из этих пинков попадает прямо в живот, но он не обращает на это внимания, за полгода таскания ее на себе он давно привык к этому. От следующего, еще более энергичного движения, с ножки ребенка слетает ботиночек. Чертыхаясь себе под нос, Микки опускает ее на пол и шарит под стеллажами, чтобы достать ботинок. Пока он возвращает на место найденную обувку, она хохочет так, как будто они занимаются чем-то невероятно веселым. Быстрый взгляд на Джули говорит ему, что та тоже находит это весьма забавным.
После этого Микки быстро хватает ребенка и направляется прямо к двери, пока девочка пускает слюни ему на пальто.
– Пока, куколка! – говорит Джули.
Микки очень надеется, что это относилось к ребенку.
Выйдя из магазина, он размышляет, что делать дальше. По-хорошему, надо бы пойти и поискать недостающую мебель, чтобы решить эту проблему как можно скорее. Но он охуенно устал, и у него нет сил заниматься чем-то серьезным. Хочется закурить, но он все еще соблюдает свое же правило не курить возле ребенка, да это и не получилось бы, когда она висит у него на бедре; хочется напиться, чтобы напряжение этого сумасшедшего денька отпустило его, наконец, но по той же причине и это не вариант.
Прямо через дорогу от магазина находится дешевая забегаловка. Если нельзя выпить или покурить, то пусть будет хотя бы кофе.
Колокольчик над дверью звенит, когда он входит, и в нос ударяет удушающая вонь кипящего
Вдруг.
Он замирает на месте.
Посреди своего гребаного пути.
В кафешке только одна компания, они сидят в углу, беззаботно болтают друг с другом, едят, смеются и вообще ведут себя как друзья, проводящие время вместе.
Двое из этих людей Йен и Мэнди.
========== Часть 7 ==========
Первый раз с парнем у Микки случился, когда ему было пятнадцать, и больше всего он был удивлен тем, что это вообще произошло.
Микки не особо заблуждался на свой счет. У него уже был секс с женщинами, и он понял, что не получает того кайфа, который он вроде как должен был испытывать. Ему нужно что-то другое. Во время просмотра порно он всегда наблюдал только за мужиками; иногда в мозгу у него проскальзывала мысль, каково это – быть трахнутым в зад.
Тем не менее, когда это действительно случилось в первый раз, он был чертовски удивлен, по-другому и не скажешь.
Счастливчиком стал приятель Игги, Ти Джей. Мелкий наркодилер, тот еще подонок, однако почти невинная овечка по сравнению с большинством родственников Микки. Он не имел ничего против, когда Микки зависал с ними, хотя тот был младше на несколько лет. Однажды они оказались втроем в пустом доме Милковичей, пьяные и под наркотой, смотрели реслинг, а потом Игги отъехал. Он закинулся таблетками и выкурил пару косяков еще до того, как пришли Микки и Ти Джей, так что это неудивительно.
Они оттащили Игги в его комнату и положили на кровать, чувствуя, что занимаются чертовой благотворительностью. Теперь в гостиной остались только Микки, Ти Джей и реслинг.
Именно так. Реслинг. До хуя горячих практически голых мужиков дубасят друг друга. Микки даже не понимал, что у него стоит, пока Ти Джей не схватил его за член.
После было уже не до разговоров. Они ввалились в комнату Микки, потому что у них не хватило духу делать это в гостиной, даже зная, что никого нет дома, и как только дверь была заперта, сорвали с себя одежду, прижались бедрами, и тогда Ти Джей спросил: «Ты сверху или снизу?»
Микки ответил, что снизу, даже не успев подумать, не успев сообразить, что, возможно, должен упомянуть, что он пока вроде как чертов девственник. Но все потеряло значение, когда Ти Джей толкнул Микки на кровать и приподнял его зад, грубо проталкивая в него смазанный палец.
Микки не раз хотел попробовать сделать это сам, но так и не набрался смелости. Сейчас он чертовски пожалел о своей нерешительности, потому что это оказалось классно, хотя и довольно болезненно, но это был кайф, пламя, проходящее через него и превращающееся в удовольствие по пути. Ти Джей засунул еще один палец, и Микки сам подался назад; наконец, третий, боль и удовольствие нарастали в нем одновременно. Микки почувствовал, что он сходит с ума, теряет контроль с каждой секундой, каждый дюйм его тела дрожит от желания.