Мелкий бес

Сологуб Федор Кузьмич

Передонов. Письмо, а от кого — неизвестно. Без подписи. И что написано, не пойму.

Преполовенская подмигивает Рутилову и улыбается лукаво. Видно, что письмо от нее.

Рутилов. А ты нам прочти. Мы поймем, может быть.

Передонов (читает письмо). Та княгиня, что вам писала письма, поищите, не здесь ли живет.

Рутилов.

Ловко.

Преполовенская. Ай да княгиня…

Варвара. Уж верно, это написала какая-нибудь дрянь из зависти, что не на ней Ардальон Борисыч женился.

Рутилов. Правда?

Варвара. Конечно, какая-нибудь подлая тварь.

Преполовенская. Что ж вы так ругаетесь, Варвара Дмитриевна?

Варвара. А вам-то что? Ведь не вас ругаю. Ведь не вы же это письмо писали?

Передонов. Варя, где княгиня? Вот пишут, что она сюда приехали.

Рутилов (Преполовенской). По-своему понял Ардальон Борисыч.

Преполовенская (Рутилову). Погодите. Поймет.

Варвара (Передонову). Может быть, и приехала. Ей что ж, не трудно. Взяла да и приехала.

Передонов. Где же она?

Варвара. Почем же я знаю, где теперь живет княгиня?

Передонов. Врешь, знаешь.

Варвара. Ну, вот еще. Может быть, и в самом деле уехала куда из Питера, почем же мне знать? Она ведь у меня не спрашивается.

Передонов. А может быть, и в самом деле сюда приехала?

Варвара. Может быть, и сюда приехала. В тебя втюрилась, приехала полюбоваться.

Передонов. Врешь… Да неужто втюрилась.

Рутилов. В тебя, Ардальон Борисыч, все влюбляются.

Варвара злорадно смеется. Недотыкомка визгливо ей вторит.

ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ

Маскарад в общественном собрании (городском клубе). В глубине сцены, за широкою аркою, танцевальный зал. Перед ним гостиная. Справа часть столовой, со столиками. Слева — площадка выходной запасной лестницы, наглухо отделенная от гостиной и полуосвещенная. Обстановка зала, столовой и гостиной производят впечатление неопрятности и заношенности. Потолки невысокие; стены закоптелые, как и потолки; кривые люстры кажутся громадными, тяжелыми, отнимающими много воздуха. У дверей полинялые занавесы.

Гостей много. Почти все наряжены. По большей части в разные самодельные и нелепые костюмы. Много мужчин

под хмельком. То здесь, то там собираются толпы, слышатся восклицания и смех — ходят за наряженными в костюмы, которые привлекают общее внимание.

Гости:

— Это зачем же мне дали два билетика?

— Ну вот, будто не читали в афишах?

— Я приезжий.

— Видите, это для присуждения призов. Один билетик розовый, вы дадите той маске, у которой лучший женский костюм.

— Значит, я должен выбрать, какой мне больше понравится, тому и отдам?

— Вот, вот.

— Себе можно взять?

— Зачем себе?

— А если, по-моему, мой костюм самый лучший?

— А, вот что… Ну что ж, конечно, ведь спрашивать не станут, кому вы свой отдали. Хоть оба себе оставьте.

— Вот придумали тоже.

— Да, право…

— Ну, и приз…

— Да вначале-то говорили, что даме дадут за лучший костюм корову, а мужчине — велосипед.

— Вот это я понимаю. Вот это призы.

— А, срам сказать: веер — даме, альбом — мужчине.

— Стоило тратиться на костюмы.

— Это просто насмешка, такие призы.

— Должны были сразу объявить.

— Это только у нас возможно делать такие вещи с публикой.

— Ну, все-таки какой-нибудь приз, а получить лестно.

Дарья (наряжена Турчанкой). И вовсе не лестно. Хоть бы и корову дали — нужна она мне?

Людмила (наряжена Цыганкою). Да и кто будет присуждать призы. Какой у них вкус?

Дарья. Ну, смотрите же, помните уговор — все билетики, которые нам дадут, Саше передать.

Валерия (наряжена Испанкою). Да уж ладно. Людмилочкин дружок…

Людмила. Ты, Саша, смелее. За нас не прячься. Никто тебя не узнает.

Саша (наряжен Гейшею). Да я и не боюсь. Только как бы парик не свалился.

Людмила. Не свалится. Иди в залу, показывайся всем. Глядите-ка, уж на него засматриваются.

Варвара (наряжена Кухаркою). Что же это у вас за костюм, Марья Осиповна?

Грушина (в очень легкой одежде). Диана.

Варвара. Что же вы ошейник не надели?

Грушина. Зачем мне ошейник?

Варвара. Да как же? Собакой Дианкой вырядиться вздумали.

Грушина. Ну, вот придумали. Вовсе не Дианка, а богиня Диана. Да разве я на собаку похожа?