Мельвир
Шрифт:
– Я ему верю, - кивнул Квентин. – Он никогда не давал повода для обратного. Я много раз размышлял, не сделал ли Гиноа этого нарочно. Думаю, нет.
– Он тебя запер! – рявкнул Дисмус. – В проклятой клетке! Если ты настолько доверяешь этому старику и не помнишь свой дом, то для чего тогда пытался сбежать, интересно? Может, ты и сам не помнишь?!
– Я попытался сбежать, потому что мои друзья попались большому племени, - мрачно произнес Квентин. – Я хотел их спасти.
– А что твой старик? – мрачно спросил Дисмус, но ярость с лица мага все же исчезла.
– Гиноа запретил мне пытаться
Переводить мне было не надо. Хэллорд сотни раз говорил мне эту фразу. «Я все равно это сделаю!»
Глава 10 Часть6
До того, как спасет своих друзей из большого племени, Квентин отказался уходить наотрез. Он и после этого явно не жаждал оставлять старика-великана. Мастер Дисмус стал для него незнакомцем, вызывавшим лишь смутные образы в голове. Маг показал сыну талисман, что он когда-то вырезал. Квентин долго крутил вещицу в руках, но вернул, так толком ничего и не вспомнив.
– С чего ты взял, что они вообще еще живы?! – мрачно спросил Мельвир.
Гиноа позволил нам разжечь в его пещере костер, и мы все теперь грелись, рассевшись вокруг него. Белизар периодически тер, болезненно морщась, перевязанную голову. Похоже, я вывел его из строя всерьез и надолго. Что нашему предприятию всяко не пойдет на пользу. Хорошо, что хоть не убил!
– Я в этом уверен! – мрачно насупившись, отозвался Квентин.
Гиноа сварил для себя и нас похлебку в огромном котле. Грифоны улетели охотиться вместе с большей частью Сумеречных Тварей. В пещере остались лишь Дольм и Ийессамбруа, явно решившие, что за нами надо присматривать. То ли Ийес не доверял великану, опасаясь, что он на нас нападет, то ли мне.
– Великаны едят людей, - мрачно произнес Мельвир. – Полагаю, что и эльвиэ тоже. Твои друзья, скорее всего, давно мертвы. Думаю, Гиноа надеялся, что в клетке ты это осознаешь.
Я передернулся. Каково Квентину было сидеть взаперти, понимая, что там происходит? Должно быть, его друзьями стали случайно забредшие в пещеру великана путники. Если, конечно, он не солгал и правда оставляет их в живых. Я недоверчиво пригляделся к похлебке. Судя по мрачным глазам Мельвира, оторвавшегося от своей глиняной плошки, которыми мы ее черпали, остроухого посетила та же мысль.
– Это горный баран, - мрачно произнес Квентин. – Я сам расставлял ловушки.
– Никто и не говорит ничего иного, - откликнулся Дисмус, зачерпнув из своей порции грубо выструганной деревянной ложкой.
– Но было бы разумно предполагать, - мягко заметила Сания. – Ведь он сам из «большого племени», как ты их называешь.
– Когда Гиноа правил ими, они были другими, - объяснил Квентин. – Но постепенно все ну-а-дха одичали. И большие и маленькие.
Мы с Ийесом переглянулись.
– Ну-а-дха? – повторил он название великаньего племени. – В нашем языке есть похожие слова. Думаю, они называют себя «Служителями».
– Те, Кто Служит, - поправил Квентин. – Гиноа говорит, что когда он был очень молод, старики рассказывали ему о твоем народе. О том, что вы пришли сюда из одного мира.
Я
Квентин настаивал на том, чтобы отправиться на выручку его друзьям немедленно, или как можно скорее. Но Мельвир и Дисмус были непреклонны. Белизару требовалось время на то, чтобы прийти в себя, после того, как я его чуть не угробил. А именно его талант оказался самым востребованным в борьбе с великанами.
– Что, если там есть еще хотя бы один такой же огромный, как тот с бревном? – мрачно осведомилась Сания. – А если несколько?
– Кому, как тебе не знать, есть он там или нет? – проворчал мастер Дисмус, но умолк под испепеляющим взглядом Пророчицы.
Как известно, Пророки не любят работать по принуждению. Вернее, утверждают, что Пророчества являются сами собой, можно лишь создать условия, чтобы надеяться на результат. Но они не являются по щелчку пальцев. Призрачный двойник Дины в этом смысле был гораздо полезнее. Она-то хоть могла отправиться во сне в деревню великанов и ее осмотреть. Что, кстати, между прочим, один раз уже сделала!
– Дина, ты же искала там Квентина! – вспомнил я. – Видела эльвиэ или людей в поселении?
– Не-а, - отозвалась девушка. – Там тоже есть несколько клеток, поменьше этой. Но они были пустыми. И загон для скота. С дикими коровами.
Мой взгляд против воли устремился на стоявшую возле стены гигантскую клетку. Есть вопросы, которые в пещере великана лучше не задавать. Тем более, что он уже один раз ответил, что не пожирает разумных и все же. Для людей и эльвиэ, от которых по его словам Гиноа защищает Камень Душ она слишком большая.
– Квентин, спроси, он запирает там и сородичей тоже? – дошло до меня.
– Ни к чему спрашивать, я и так знаю, - пожал плечами парень. – Всякое бывает.
– А что он с ними делает? – я посмотрел в светлые глаза Квентина.
– Ничего, - усмехнулся сын Дисмуса. – Если они доживают до того, чтобы попасть в клетку, Гиноа забирает их память и отпускает на волю.
– Но ты так уверен, что твою память он все же не трогал? – язвительно уточнил я.
Квентин пожал плечами.
– Ты не поймешь темный!
– высокомерно отрезал он. – Я тебя не помню, но такое чувство, что мы прежде встречались. Так ведь?
Я посмотрел на паренька. В памяти смутно что-то всплывало. Видел однажды, через решетку вместе с другими пленниками, до того, как их распределили по камерам. Зашел, чтобы взглянуть на «улов» и оценить, что за это сборище светлых неудачников потребовать с Верлидира. Лицо перепуганного семнадцатилетнего паренька чуть выделялось среди других. Наверху у меня был почти точно такой же, только наглее. Я скользнул по нему равнодушным взглядом и пошел дальше. Потом, правда, пришлось навестить еще раз, когда узнал, что мой ученик тайком бегает к камере одного из пленных. Заглянул туда, но юнец как раз спал, свернувшись на полу камеры на жесткой соломенной подстилке.