Ментовская мышеловка
Шрифт:
Проснулись - а Ирина уже в раю, менты - сразу за Дороховым и за тобой. Дорохов на тебя волком смотрит, а как же ему еще смотреть на предполагаемого убийцу его дорогой супруги? Привозят Заславского, Дорохов дергается, но берет себя в руки. Заславский говорит, что не видел тебя с восьмидесятых годов, но на следующий день соображает, что ты можешь описать его особнячок в три этажа, в котором ты якобы не был, и делает великолепный ход - сам приезжает в МУР, говорит, что ты у него был, просил содействия в убийстве Ирины. Логично? Дорохов остается вдовцом и закидывает сети нашей красавице Танюшке.
Как, пойдет такой вариант,
Виктор задумался, выслушав красноречивое выступление командира.
– Что-то не сходится, Владимир Игоревич.
– Ну? А что именно?
– приподнялся Лозович.
– Во-первых, кто подсыпал транквизин этот, если организатора убийства Дорохова в доме не было? А во-вторых, зачем Заславскому, ворочающему сотнями тысяч долларов, впрягаться в эту историю? Чтобы помочь разорившемуся Дорохову? Вряд ли.
– Ну, вот видишь, ты здесь подышал сквозь форточку свежим воздухом, хорошо покушал и выпил хорошего пива, и сразу мысли зашевелились в твоей голове. В "Матросской тишине" думается хуже, согласен со мной?
– Куда уж там думаться? Вонь, духота, мат...
– Выходит, ты молодец, что сбежал из-под стражи. Значит, я своих солдатиков неплохо учил, раз они на такое способны. Но парадоксальное решение может быть и в таком варианте. Допустим, Заславский за что-то хочет отблагодарить Дорохова, или хочет от него что-то поиметь. Ну а транквизин могла подсыпать всем и сама Ирина.
Скажем, для своих каких-то целей, чтобы никто, например, не слышал, как ты зайдешь к ней. Дурацкий вывод, но вывод...
– Это как-то через.., одно место, товарищ полковник, - криво усмехнулся Виктор.
– Кому было удобнее всех подсыпать снадобье гостям? Как ты полагаешь?
– Полагаю, хозяевам.
– Так. Либо Таня, либо мой братец Олег. Его тоже нельзя сбрасывать со счетов. И знакомы с Заславским могли быть они оба, в конце концов, недалеко друг от друга жили. Но Олегу-то зачем это, тут я пас...
– Да и Татьяне зачем? Чтобы угробить Ирку из-за старой ревности? И меня подставить...
А потом сойтись с разорившимся Дороховым...
– Ну, тут надо бы проверить, действительно ли он разорился... Возможен сговор Татьяны, Дорохова и Заславского. Может быть, Татьяна и не знакома с Заславским, а Дорохов с ним связан, и тот помог ему все это устроить.
– Вот это, кстати, запросто, - призадумался Виктор.
– Во всяком случае, нам надо выяснить все о Дорохове, до мельчайших деталей. И это моя задача, раз уж я взялся помогать тебе. Дорохов, безусловно, здесь играет важную роль. Как ни поверни, все вращается вокруг него. Есть у меня старые связи, попробую через них...
– А мне чего делать?
– Тебе что? Сидеть тут пока. Как выйдешь, упрячут тебя снова за решетку, и вытащить тебя оттуда будет очень непросто. Читать книги, думать... Жрать, пить, курить, я вот тебе сигарет привез.
– Спасибо. Жаль, конечно, что я сам не могу ничего выяснить. И ваши, наверное, на днях на дачу приедут.
– Мать не приедет, я тебе уже объяснял, а жену и дочь я тоже просил пока не ездить. Они умные, понимают: раз я говорю - значит, ездить не надо. Да дочери и некогда - работает на телевидении, день и ночь там пропадает. Давали у них материал про взрыв на Хованском, я потом туда и поехал. Поболтал с директором, потом потолокся у могил, поговорил с тамошними бабками. Так вот одна сказала, что незадолго до взрыва к группе, хоронившей Ирину, подбежал человек, стал дергать одного из них за рукав и чуть не силой увел с кладбища. За ним и другие пошли.
– А кого дергал-то?
– насторожился Виктор.
– Как кого? Неутешного вдовца, Андрея Андреевича! Если бы не этот человечек, разлетелся бы наш вдовец и остальные, пришедшие на кладбище, на кусочки. Ну а кто там был из ваших, этого я, понятно, не знаю. Была ли там Татьяна или нет, понятия не имею. Факт, что, кроме Ирининой матери, никто не пострадал.
– Да, занятно, - пробормотал Виктор.
– Занятно, дальше некуда... И вот что я тебе хотел поведать, ефрейтор, раз уж разговор так далеко зашел. Тогда, в восьмидесятом году, мне позвонил какой-то мужчина и сказал, что мой отец погиб не своей смертью, - он видел, собирая грибы в лесу, что на дороге его "Волгу" подрезала другая "Волга", он на большой скорости полетел в кювет, и машина взорвалась. И не поймешь, то ли предупреждал об опасности, то ли угрожал.
Говорил, что двое с пистолетами вышли из "Волги", поглядели, как машина горит, и уехали. А у вас, говорит, - семья, дочь маленькая, побереглись бы, говорит. Чего беречься, так я и не понял.
– А кому была выгодна смерть вашего отца?
– Да многим... Может быть, кто-то из "инженеров человеческих душ" прознал про романприговор, который он тайком пишет на даче. Ну а если о материальной стороне дела, так, безусловно, жене отца Эльвире, сыну Олегу и снохе Татьяне. Отец был очень обеспеченным человеком, на его счетах лежало около ста пятидесяти тысяч рублей - это огромные деньги по тем временам. И грядущие гонорары. Мы еще получили с матерью тысяч сто с лишним, потом все это постепенно иссякало, и наконец его совсем перестали печатать. Вплоть до этого романа, за который я недавно получил очень приличную сумму.
Ею и хотел поделиться с братом, когда так удачно встретил на лесной дороге своего бравого ефрейтора.
– Вы хотите сказать, эти люди могли подстроить аварию? Неужели они на такое способны?
– Люди порой способны на такое, чего от них никак ожидать нельзя. А отец подписал завещание на нас с матерью только в день своей смерти, что его побудило это сделать, мы точно не знаем.
Так что подозревать в убийстве можно было бы мою мать. Ей это было очень на руку. Отец звонил матери в тот день, сильно раздраженный, и сказал только, что Эльвира - сучка. Видимо, с любовником ее застукал, я так полагаю. Факт, что Олег нас с матерью в преднамеренном убийстве не подозревает. Я-то вообще в Афгане был, а мать... Моя мать - организатор погони и взрыва машины...
– Владимир громко расхохотался.
– Обалдеть можно...
– Отсмеявшись, он продолжил:
– Так что до этого дня и составленного им завещания именно в интересах этих людей было убить отца. Хотя зачем им это? Они и так прекрасно жили, всем пользовались, отец был еще не стар, он не дожил полмесяца до шестидесятилетия, он бы еще столько написал, столько денег мог получить... Не знаю, темная история. Как с его гибелью, так и со звонком этим телефонным... Ладно, ефрейтор, давай покурим да я потихоньку поеду. Своих дел выше крыши, да и твоими придется заниматься.
– Спасибо вам, - пробормотал Виктор.
– Не первый раз вы меня спасаете.