Меня не изгнать I

Котовский Б.

Вот так, да? Ты уверен? Хорошо.

Он двинулся в их сторону, планируя в воздухе, словно птица по ветру. Вильгельм видел, как они пришли к ее дому, и все это время, пока он наблюдал, что-то в мужчине рядом с ним ему казалось знакомым, пока он не приблизился достаточно близко. Если бы он мог — сто процентов бы побелел, а волосы на затылке встал дыбом.

Вот так вот бывает, ты умер, а тело шастает по городу, общается, жестикулирует и живет своей обычной жизнью. Верить в то, что Мия просто воскресила его тело и наделила бессмысленной крупицей жизни — не хотелось. Как минимум было бы глупо с ее

стороны. А по факту… Вильгельм никогда не знал ее до конца. Всегда витала небольшая завеса тайны. Ее прошлое, ее родословная. Мия отшучивалась тем, что в женщина должна была быть изюминка, но сколько он не искал во время вечерних мероприятий — никаких фруктов на ней не находил.

Он видел, как Мия и его тело прошли через железный забор, притворили его и, поднявшись по лестнице, вошли в ее дом. Вильгельму стало интересно: а может ли он проникать сквозь стены? Несколько минут он стоял напротив стены и гипнотизировал ее. Зачем? Спросите у него, я не знаю. А затем разогнался, открыв рот в немом крике, и промчался сквозь нее.

Велико было его удивление. Оказывается, когда у тебя нет тела, ты можешь беспрепятственно проникать через физические преграды. И никакого гипноза или концентрации тебе не нужно. Достаточно умереть. Вот так просто.

Окончательно убедившись, что тело, расхаживающее рядом с Мией — его собственное, Вильгельм задумался. А затем затаился и стал ждать. Ждать прихода ночи, когда мир живых и мир сновидений окажутся предельно близко друг к другу.

***

— ЧТО ДУМАЕШЬ, ОВЕЧКА? — обратился один голос в пустоте.

— я думаю, что шоу должно продолжаться, милый волк.

Глава 10

Домина у нее была, конечно, здоровенная. Не то, что моя однушка со старым ремонтом. В целом, мне много-то и не надо было: кухня, ванная с туалетом и комната с кроватью да столом. А тут… дворец целый! Огромные люстры с кучей подсвечников, ковры у главного входа, широкие каменные лестницы с мудреными балюстрадами по обе стороны. Ну не дом, а дворец.

— И как ты его только убирать умудряешься? — спросил я ее. В ответ донеслось лишь неоднозначное «хм». Как это расценить я так и не понял.

Хотелось крикнуть «Ау», и послушать как долго это будет блуждать по этим длинным бесконечным коридорам. Но, что удивительно, мне казалось, что мы сейчас придет в мрачный дворец, где на входе меня будет ждать зомби-паж или скелет-дворецкий. Я бы не удивился, честное слово. Но тут было абсолютно пустынно, пусто. Мертвецки пусто.

Не поднимаясь наверх, мы свернули в правое крыло, после чего прошли в широкое помещение с длинным столом и рядом стульев по обе стороны. Думал, что остановимся тут, но нет. Мия рукой показала, что мы шагаем дальше. Так и было. Через следующие двери от нас была комната поменьше. Уютная. Камин, который сейчас не горел, кожаные кресла, медвежья шкура на полу под овальным столом.

— Присаживайся, — сказала она, указывая рукой на стол. — Вино? Или что покрепче?

— Без разницы. Я все равно в ваших напитках не разбираюсь. Помнится, ты говорила, что пиво в таверне Розетты было бодягой…

— Не совсем так, я сказала, что она его любит иногда разбавить, чтобы наварить больше денег. Я ее не виню.

— Ну да,

что-то в этом духе. Так вот на мой вкус оно было превосходным. Лучшее пиво, что я пробовал в своей гребанной жизни. Поэтому, боюсь даже предположить каким может оказаться вино у такого состоятельного человека, как ты.

— «Какое-какое», — передразнила она меня. — Десятилетней выдержки и дальше. Крепленое, сухое, полусладкое, портвейн.

Я махнул рукой.

— На твой вкус.

— Как скажешь, — отозвалась она, после чего подошла к камину, открыла небольшую нишу и стала в нее говорить.

— Бутылку «Дюрандаля» и фрукты, пожалуйста, — после чего снова ее прикрыла и пошла из комнаты. — Отдыхай. Можешь есть и пить сколько влезет. А я пойду приму ванну.

— А-э-а… — возразил было я о том, что тоже хочу ванну. Горячую, глубокую.

— Извини, ванна у меня только одна. Можешь принять ее после меня.

Внутри прямо подмывало сказать «да ладно тебе, чего уж стесняться-то», но я сцепил зубы и решил подобных ошибок не повторять. Хватило мне прошлого раза.

Я вертел головой и рассматривал комнату от скуки. Все же, нифига это был не некромантский замок, к которым я привык в играх. Обычно это какие-то мрачные усадьбы, со склепами, огромными кладбищами, где скелеты бродят с зомбями всякими. Какие-нибудь усыпальницы с личами подконтрольными этому самому некроманту.

А тут… да обычный дворец, если его обычным-то назвать можно. Я-то и в дворцах в первый раз в жизни нахожусь. Тут мимо моего взгляда на уровне пояса неспешно пролетел поднос из серебра, на котором стояла та самая бутылка вина и нарезанные яблоки, груши, виноград, бананы, еще какие-то чудаковатые разных форм и размеров предметы пищи, к которым мне даже притрагиваться было противно.

— А говорит «не волшебница», — сказал я и потянулся к подносу, чтоб ухватить ломтик яблока. Поднос шуганулся в сторону.

— Ага-бага! — сказал мне поднос.

Я замигал глазами. Дамы и господа, сегодня на меня быкануло блюдо. Дожили.

— А-ну отдай мне сюда яблоко! — сказал я и попер на него. — Тоже мне, блюдце на паучьих лапках.

— А-у аай ме юда ябака! Рррря! Нага-мага! Дод-а-чок! — выдал мне разнос и быстро ретировался по другую от меня сторону стола.

— Ах ты говно плоскодонное, — взъерепенился я. Это было последней каплей. Мало того, что я сдох, как последний поц, шлимазл и унтерменш, переродился абсолютно анскильным клоуном у которого из положительного только вкачанная удача. Может еще и тест на гепатит или ВИЧ, но их тут пока не изобрели. Дальше родовое имение этого чувака сожгли, все родственников пустили под нож, а теперь… теперь меня поучает предмет посуды.

— Ты охуел?

— А ти? Вага-нага! — сказал мне поднос.

Я влево — он право. Я вправо — он влево. Я через стол, он под него. Так мы и плясали это танго, пока у меня во рту совсем не пересохло и не стал запыхиваться.

— Хер с тобой, золотая рыбка, — сказал я и плюхнулся обратно на кресло. Пусть его хозяйка сама приходит и разбирается с непослушной посудой, а я в рот телепал. И вообще, пусть там намывается быстрее, я тоже пойду. Вся одежда за сегодня провоняла гарью.

«Гарью Дюбуа, фить, ха» — пронеслось в голове.